Книга Бег в тенях: Власть Золота - Евгений Чепурный

отчуждению, и не закончился ничем хорошим. Как оказалось, свободой Моника дорожила все же больше, чем чувствами Марко. Она совершенно не желала какой-либо формализации их отношений, и высказала в тот вечер много нелестных слов как об институте брака, так и о его приверженцах. Слово за слово, и молодой маг обнаружил себя в вагоне у-бана[2], движущемся к аэропорту, с чемоданом в руках, и болью в сердце.

После этого несчастливого расставания, теневик Шэньсянь перенес свою сферу деятельности с германской арены на мировую - Марко захотелось развеять тоску, поколесив по планете. Он побывал в джунглях Амазонии, и проверил свои силы как против шаманства юкатанских партизан, так и против кровавой магии сотрудников корпорации Ацтехнология. Он сжигал насекомых духов в зараженном Чикаго, бродил по ледяным просторам независимой Сибири, и изнывал от тоски на полных бессмысленного церемониала званых вечерах японской элиты. Побывал Марко и в Береговых Провинциях бывшего Китая, в Ханчжоу, где повидал давнего друга из корпоративного прошлого. Мировое турне Марко Науэрта, совмещенное с профессиональной деятельностью в зарубежных тенях, закончилось вскоре после этого визита. Причиной тому была вовсе не какая-либо фатальная ошибка на миссии, или же преследование обиженных жертв теневой деятельности Шэньсяня. Марко попросту надоело неприкаянно шляться по миру. Он вернулся в Германию, и спустя недолгое время после того, как новости о его возвращении достаточно распространились, на его комлинк пришло послание от неожиданного адресата. От Моники Шефер.

Та не теряла времени за прошедшие годы, ударившись в политику, и став кем-то вроде неформального лидера одного из берлинских районов, но ее письмо не имело отношения к Меняющемуся Государству Берлин и его нестабильному устройству. Былая любовница и несостоявшаяся невеста просила Марко о помощи, и выражала надежду на возрождение их сработанной пары. Она вкратце представила ему свою новую команду, и столь же коротко пожаловалась на их необстрелянность. Моника предлагала попробовать их объединенные силы в простой и безопасной миссии, организованной ее знакомым, и после решить, возобновлять ли совместные вылазки в тени. Деньги, которые этот знакомый сулил за ограбление некоего загородного особняка в окрестностях Берлина, не были выдающимися, но более чем хорошо оплатили бы десять минут несложной работы.

Именно это тридеописьмо разбудило в душе Марко Науэрта целый ворох противоречивых желаний и посылов, не успокоенных кратким сном, и пробудивших его раньше солнца сегодняшним утром. Он поднялся с кровати пружинистым движением, и двинулся к стулу, на который уложил вчера чистую одежду, пытаясь немного отвлечься утренним моционом. Остановившись у зеркала, он с недовольством провел по отрастающей на макушке щетине, и отметил угасающее свечение трех линий магической татуировки - еще одного привета из прошлого, связанного с Моникой Шефер.

В первый месяц их знакомства, незадолго после того, как они начали встречаться, Моника небезосновательно считала своего бойфренда сухарем, и всячески пыталась размягчить эту черту его характера. Одной из таких попыток стало взятие его “на слабо” во время очередного свидания - девушка потребовала оставить о проведенном вечере некое перманентное воспоминание. Сама она выбрала подсмотренный у знакомого панка аксессуар - пирсинг языка, причем самый простецкий и низкотехнологичный, в виде гайки с болтом. Первый из поцелуев с ней после того, как язык девушки окончательно зажил, стал весьма необычным опытом для молодого мужчины. Марко, как всегда практичный, нанес на кожу головы татуировку, усиливающую его связь с ближайшими маналиниями даже без акклиматизации или аспектирования. Единственным недостатком этой замечательной тату была необходимость открывать ее солнцу, что серьезно ограничивало выбор доступных Марко причесок. Тот, впрочем, не особо горевал по напрочь сбритым волосам.

Осмотрев магический рисунок на коже, Марко остановился взглядом на слегка отросшей щетине, окрашивающей его острый подбородок и угловатую челюсть в серый, но решил погодить с бритьем, благо скорых выходов в свет не предвиделось. Бросив прощальный взгляд на отраженную в зеркале физиономию - вполне обыденную для европеоида, с правильными, спокойными чертами, высоким лбом, и ясными карими глазами, - он снял одежду со спинки стула, и отправился в ванную.

Стоя под чуть холодноватыми струями душа, Марко Науэрт смог, наконец, собраться с мыслями, и слегка улыбнулся. Он понял, что принял решение, едва досмотрев послание Моники. Конечно же, он не откажет былой подруге, пусть это и сулит ему пробуждение неприятных воспоминаний. Тени прячут в себе великое множество опасностей, а Моника, как он прекрасно помнил, всегда отличалась беспечностью на грани самонадеянности. Даже эта ее пробная миссия на десять минут, которую девушка описывала как простейшую кражу данных со взломом, могла припасти пару неприятных сюрпризов. Более приземленный и хладнокровный, Марко всегда служил якорем для завзятой авантюристки Моники, вытаскивая ее из передряг, в которые девушку втягивал ее непоседливый характер. Просьба подруги снова прикрывать ее спину в тенях означала возвращение этой роли, и молодой маг не имел ничего против. Они больше не были близки, но забыть свою первую любовь Марко так и не смог.

Насухо вытершись слабо пахнущим чистящей химией гостиничным полотенцем, он натянул “вторую кожу” - рутениево-полимерный бронежилет, тонкий и прозрачный, невидимый для сканеров и непробиваемый для большинства пуль, - и набросил поверх него более обыденные шмотки - футболку и брюки, дополненные тяжелым тренчем из усиленной кевларом ткани. Проверив устроенную в карманах плаща магическую и медицинскую экипировку, он чуть улыбнулся еще одному воспоминанию, и, вытащив из внутреннего кармана необычный медальон, повесил его на шею.

Эта штуковина была его талисманом очень долгое время, но не в классическом смысле. Армейский контактный инъектор не нес в себе ни грана магии, но его содержимое некогда вселяло в теневика Шэньсяня уверенность куда большую, чем могла бы любая зачарованная побрякушка. Вскоре после знакомства с Моникой Шефер, он узнал о дампшоке - профессиональной травме декеров, последствии насильственного отключения от Матрицы. На дальнейшие расспросы о нем девушка поведала Марко о защитных программах, могущих нанести физическому телу декера реальный вред, и живописала несколько кровавых и жутковатых примеров. Пусть рассказывала она шутливым тоном и с улыбкой, ее байки пробудили в молодом маге тревогу за объект своей искренней влюбленности. Одна из их совместных миссий помогла эту тревогу устранить. При похищении из лабораторий корпорации Яматетсу экспериментального лекарства, призванного лечить типично декерские повреждения мозга - последствия дампшока, ожоги от сгоревшего датаджека, и прочий вред, что могли нанести декеру враждебные программы, - полтора десятка ампул препарата исчезло без следа, не дойдя до заказчика. Шэньсянь вскоре обзавелся цельнометаллическим шприцом-инъектором, покоившимся на его шее, на цепочке, во время каждой из их с Моникой совместных миссий.

Молодой маг погладил