Книга Петр Романов. Клирик - Екатерина Аникина

приказал Дроздов, и началось немного хаотичное движение, которое закончилось распределением на строго выверенные группы, которые собрались вокруг своих командиров. — Проверили связь. — Мы синхронно протянули руки к крохотным наушникам, вставленным в левое ухо. — Романов, — прозвучало в ухе.

— Я, — коротко ответил я, чтобы не засорять эфир. Когда был проверен последний наушник, командир каждой группы вытащил индивидуальный телепорт и активировал его. Когда окно полностью сформировалось, я увидел знакомый кусок парка, а потом началось движение. Я шел предпоследним, позади меня был только командир.

Шагнув в портал и пережив пару неприятных мгновений, как только я оказался на той стороне, то тут же упал на землю, согласно инструкции, перекатился и только после того, как убедился в безопасности окружающего пространства, вскочил на ноги. Окно портала захлопнулось. Ну, здравствуй, школьный парк. Не думал, что еще когда-нибудь тебя увижу, да еще и при подобных обстоятельствах.

Глава 2

Пространство вокруг тропинки, ведущей в парк, встретило нас запустением. Надо же, ещё и полгода не прошло, как это место было заброшено, а дух разрушения уже ощущается даже на этой тропе, которая начала понемногу затягиваться травой. И если вездесущая трава уже начала пробиваться на тропинке, что уж говорить о пространстве вокруг неё?

Скоро здесь вообще станет жутко, как во всех тех деревнях, с оставшимися парой домов, в которых всё ещё будет теплиться жизнь из-за старух, которые откажутся уходить из этого страшного места. И те бабки, которые будут до конца своего века жить в этих домах, как призраки носящиеся по заброшенным улицам, лишь ещё больше нагонят потусторонней жути.

Нечисть, если выживет в сегодняшней мясорубке, постепенно обнаглеет настолько, что наплюет на любые договоренности и примется занимать эту территорию, провозглашая себя на ней хозяевами. Обоснуются они прочно, и начнут постепенно захватывать не только землю, но и обживаться в покинутых зданиях уже теперь точно бывшей школы.

А школьные корпуса станут самым заветным местом для разного рода искателей приключений. Как потаенные места, где можно чем-то поживиться, если, конечно, живыми ноги отсюда сумеют унести.

А поживиться, скорее всего, будет чем. Все-таки нечисть любит свои побрякушки и нередко привязана к ним. Да и не только свои она побрякушки любит незабвенно. И у людей частенько отбирает. Чаще всего с трупов снимает, конечно.

Да и учебных пособий здесь побросали немерено. Одних только артефактов, которые использовались в учебном процессе, да обеспечивали функционирование всего комплекса, было на приличную сумму. Так что, всё по-честному, победишь и сумеешь сбежать, в накладе точно не останешься.

Со стороны леса, а парк уже даже чисто номинально перестал казаться таковым, раздался оглушительный визг, грохот, словно что-то взорвалось, снова визг и на мгновение все стихло. И уже через секунду та лесная тишина, которую, как я помню, не нарушало даже пение птиц, взорвалась сотней различных звуков, чаще всего говорящих о том, что там идет битва, не на жизнь, а на смерть.

Мы продолжали стоять на тропинке, напряженно вслушиваясь в то, что происходит там, за плотной стеной деревьев, и до звездочек в глазах вглядываясь в царящую в лесу темноту. Там действительно было темно, словно с прорывом заповедный лес накрыл самый настоящий мрак, и это учитывая то, что здесь, на границе вовсю светило ясное летнее солнце.

К Дроздову подошел командир другой звезды.

— Ну, что будем делать? — оба командира посмотрели на чащу, откуда в этот момент раздался особо громкий визг.

В незнакомой местности, да еще и в темноте, если не было угрозы жизни обычных людей, никто в бой бросаться не будет. Разведку послать было можно, но особо не эффективно, учитывая площади, которые, чисто теоретически, могли уже полностью быть заняты тварями. Да и на лояльность местной нечисти особо рассчитывать не приходилось. Кто знает, что у местных на уме? Может, они захотят напоследок с собой побольше людишек прихватить. Чтобы на том свете не скучно было.

— Приказ был однозначный, слишком не рисковать. Нам необходимо по возможности выяснить, зачем их посылают именно сюда. Что в этом месте такого, что нужно было эту бойню организовать? Все остальное вторично. Даже истребление тварей. Территория школы изолирована. Её поместили в карантин, что практически исключает вероятность появления здесь людей, да и зверушки вырваться не смогут, — Дроздов говорил ровно, все время глядя в лес. — Как и нечисть. Они все заперты здесь, и вряд ли расконсервация случится в ближайшее время.

Я вздрогнул, карантин — это что-то типа того субпространства с остановленным временем. Сюда можно пробраться, лазейки есть, куда же без них, мы вот как-то зашли же. Только на таких смельчаков было наплевать, они сами виноваты. Возле зоны карантина, скорее всего, и предупреждающие таблички стоят. Да и возле озера пантеры натоптали таких троп, в которых разрывы реальности просто решето уже сделали из пространства… Я замер, уставившись в одну точку. Кажется, я знаю, зачем моему двойнику понадобилось это место и что он здесь ищет.

— Я знаю, что они ищут, — озвучил я свою мысль вслух.

— И что же? — У Дроздова, да и у второго командира, имени которого я не знаю, появился очень неприятный блеск в глазах. Мне даже показалось, что они вот-вот сорвутся и примутся меня пытать, чтобы побыстрее вытрясти так необходимую им информацию. — Романов, говори, мать твою, не молчи.

— Озеро, — я заговорил, тщательно обдумывая то, что пришло мне в голову. — Посредине леса есть озеро. Его водяной с семьей застолбил, но это для него всего лишь незначительное препятствие. Вокруг озера много практически открытых межмировых троп. Потому что я глубоко сомневаюсь, будто пантеры ждут какого-то парада планет, чтобы от бремени разрешиться. Они там постоянно с завидной периодичностью шастают. Да и само озеро… — я задумался. — Оно, как один сплошной портал. Вот это я на себе испытал, если можно так сказать.

— Если он ищет более легкие пути в наш мир… — начал незнакомый мне командир, и за него продолжил Дроздов.

— Значит, он уверен в том, что его мир погибнет. Вот и пытается всеми силами обеспечить себе мягкое приземление.

— Но, если он посылает тварей, неужели не может сам пройти? — Я повернулся к тому самому младшему клирику — Снегирёву, который и задал этот вопрос.

— Не все так просто, Снегирёв, — задумчиво проговорил Дроздов. — Скорее всего, эти твари имеют какую-то свою особенность,