Книга 1 - Александр Борисович Михайловский

толкают нашу буржуазию на этот переворот, и не рассчитывают на то, что ее правление продлится хоть сколь-нибудь долго. На самом деле им не нужны ни послушный царь Кирюха, ни даже республика под властью либералов и демократов. Им в России нужны хаос, развал и война всех со всеми, что станет приманкой для германской военщины, которая, увидев разброд и шатания внутри русского народа, бросится его завоевывать и оккупировать, и это потребует от Германии в несколько раз больше дивизий, чем сейчас находятся на Восточном фронте. Русский народ в любом случае будет воевать с теми, кто захочет его покорить и принудить к покорности, и тем самым обескровит армию кайзера, имеющую весьма ограниченные людские ресурсы. Ничего хорошего ни для русских, ни для немцев при таком развитии событий не получится, зато Париж и Лондон окажутся в прибыли.

- Думаю, что товарищ Коба полностью прав, - сказал я, - а потому все то же самое и по тому же месту я намерен вернуть высокоумным европейским господам. Как говорят в нашем народе, не рой другому яму. На этой патетической ноте я думаю закончить наше совещание и заняться делами, ибо их, этих дел, сейчас невпроворот.

- Погодите, Сергей Сергеевич, - произнес император Николай. - Я только что принял решение освободить от всех податей и налогов те семьи мужиков и рабочих, из которых по мобилизации в действующую армию был призван кормилец. Думаю, что это будет справедливо.

- А если этот кормилец погиб в бою, умер от ран или стал инвалидом, - добавила Ольга, - такое семейство, ПапА, от податей и налогов надо освободить навсегда. Оно нам уже все выплатило -и не деньгами, а жизнью и здоровьем своего мужа и отца.

- Да, это действительно будет справедливо, - сказал я. - Родные солдат и офицеров, положивших жизнь за Отечество, должны находиться в привилегированном положении по отношению к прочим согражданам. Ибо по совести иначе никак.

Царь Болгарии Борис III Саксен-Кобург-Готский

С момента государственного переворота и объявления в Болгарии всеобщей мобилизации прошло две недели, и подготовка к войне за национальное достоинство была в самом разгаре. Ультиматумы соседним державам еще не объявили, но тут все понимают, с кем и почему будут воевать болгарские солдаты. Если бы Россия была с нами два года назад, то не случилось бы злосчастной межсоюзнической (второй балканской) войны, Фракия была бы наша, и Македония тоже, ибо русский царь в моем присутствии прямо высказался о своем намерении передать ее под власть Болгарии. Но тогда вмешалась европейская дипломатия, император Николай Второй проявил нерешительность, да и из Вены моему отцу диктовали нечто прямо противоположное, а потому случилось то, что случилось. Сейчас все совсем не так, и дело даже не в том, что мой отец сподобился сделать последнюю в своей жизни глупость. Сейчас за Вторым Балканским Союзом стоит воля могущественного человека и младшего архангела, поклявшегося вооруженной рукой защищать русский, сербский и болгарский народы и никогда не допускать между ними кровной вражды, ибо этого хочет сам Бог.

И вот сегодня в Варну начал прибывать авангард русской отдельной Фракийской армии, состоящей из двух армейских корпусов, и еще четыре корпуса сосредоточены в Бессарабии - для того, чтобы, принудив Румынию к приличному поведению, проследовать на территорию Болгарии по суше. Это даже больше, чем русское командование оставило себе для действий на Кавказе, ибо там, в составе Кавказской армии, всего три корпуса. Когда я спросил у господина Серегина, прибывшего в Болгарию с краткосрочным визитом, почему царь Николай принял именно такое решение, то получил от него вполне определенный ответ.

- Понимаете, Борис, - сказал мне Защитник русских, сербов и болгар, - на Кавказе находится жирный курдюк турецкого барана, а тут его голова, к которой мы сейчас приставили пистолет. Вы можете сколько угодно кромсать ножом толстый бараний зад, но это совсем незначительно уменьшит жизненные силы животного, в то время как пуля в голову прикончит его окончательно и бесповоротно. Утрата Константинополя будет означать военный крах и политический развал османского государства, после чего война закончится и начнется расчленение мертвой туши. Войны следует выигрывать, а не затягивать. И высший шик, когда победа наступает после одного молниеносного удара. Турецкое командование этот момент понимает ничуть ни хуже, чем мы, и сейчас пытается срочно перегруппировать свои силы, расставленные на исходных позициях в расчете на совсем другой состав союзников и противников. Мне уже известно, что большая часть османской армии уходит с Кавказа в величайшей спешке, но как бы они ни торопились, к Стамбулу их аскеры подойдут с большим опозданием. Пока еще Стамбулу...

Я посмотрел на пароходы у причалов, с которых на болгарский берег густым потоком сходили ощетинившиеся штыками русские солдаты, и сказал:

- Болгария к войне почти готова. Первая и вторая армии развернуты вдоль турецкой границы, третья армия находится на границе с Румынией. Болгарский народ не забыл пожирателям кукурузной каши коварства во время Межсоюзнической войны, и готов сторицей отомстить им за тогдашний удар в спину...

- Мстить, Борис, стоит только румынским правителям, неважно, из какой они партии - нацио-нал-либеральной или консервативной, - ответил мне господин Серегин. - На скрижалях судьбы записано, что через десять дней скончается король Кароль Первый. Вот тогда и начнем. В поваренной книге Старших Братьев записано, что Румынии как государства на карте Европы быть не должно, а потому обе Добруджи - и южная, и северная - отойдут к Болгарии, а Трансильвания, Валахия и Молдавия1 либо войдут в состав Российской империи на правах губерний, либо составят вассальное России Великое княжество Румыния. Третьего не дано.

- Погодите! - воскликнул я. - Скажите, что такое Поваренная книга Старших Братьев? Может, там и про Болгарию что-нибудь написано?

- Видите ли, Борис, - сказал Артанский князь, - на самом деле я не первый Паладин Господа, которому поручено улучшение различных миров. Только я рейдер, который идет от одной поворотной точки истории до другой, а люди, именуемые Старшими Братьями, крупными вооруженными командами оседали в назначенных им мирах и начинали творить свою историю. Из одного такого мира у нас оружие, снаряжение и книги, но ни одного человека, из другого мира пришла моя богоданная супруга, из третьего мира мы получили начальный офицерский состав, а из четвертого мира, спасаясь от победоносного русского воинства, удрали наши первые враги. Старшие братья были людьми