Книга Всего лишь намекнув - Яков Фисенко

сказала: «Не хочу

сидеть дома, когда мои сыночки воюют. Буду им

помогать, чем могу». Пожилая женщина очень старалась, но человеческие силы не безграничны и вот

31

теперь она, очевидно, окончательно выбилась из

сил. Кто может упрекнуть её в чем-то?! Начальник

цеха тяжело вздохнул и приказал: «Хватит. Люди на

пределе. Всем отдыхать!». Рабочие так устали, что

некоторые даже не пошли домой. Они уснули в тес-ной каптёрке. Там стояли наскоро сбитые лежанки, а дежурный поддерживал огонь в «буржуйке», са-модельной железной печурке.

Цех, где гомон и шум не умолкали неделю, вдруг затих и погрузился в полутьму. Повсюду ца-рило непривычное беззвучие, лишь иногда слыша-лись шаги начальника охраны и окрики часовых.

После утомительного труда люди наконец-то отдыхали. Только старый мастер Кузьма Кузьмич, который уже десяток лет страдал бессонницей обходил

цех. Шаркая ногами, он медленно двигался между

грузовиков и бормотал себе под нос: «Ничего, ничего — починим вас, касатики, будьте в надёже».

Когда-то Кузьмич строил эти цеха. Всё тут бы-ло ему хорошо знакомо. Начав работать, предприятие занималось очень важным делом — ремонтом

тракторов, косилок и комбайнов. Колхозы со всей

области выстраивались в очередь, чтоб их технику

«вернули к жизни». Но всё изменила война. Теперь

нужно было чинить не трактора, а грузовые машины, но как это сделать — лучшие рабочие ушли на

фронт. Кто их заменит?! Тяжело, немыслимо трудно, но надо — значит надо.

В заводском поселке прошел слух о том, что

ремонтные цеха опять запускают. Поговаривали, что они теперь будут работать для обороны. На

предприятие потянулись люди. Это были женщи-32

ны, подростки и старики. Оглядывая их, начальник

отдела кадров недовольно хмурил брови и ворчал.

Однако, положение было безвыходным и на работу

принимали всех. Людей обучали прямо на месте и

постепенно дело «сдвинулось с мертвой точки».

Приехавшие из Подмосковья специалисты по ре-монту техники, терпеливо, по многу раз повторяя, объясняли новичкам особенности работы, подска-зывали, помогали. Сразу, конечно, ничего не полу-чалось. Но постепенно всё стало налаживаться.

Вместе с другими пришел в цех и веснушча-тый мальчишка, известный в посёлке хулиган –

Пашка. Мастер, памятуя о его прежних выходках, встретил подростка недружелюбно. «А тебе чего

надо, сорванец?!» — строго спросил он. В ответ

мальчишка шмыгнул носом: «Работать хочу у вас».

«Ишь, какой!» — усмехнулся Кузьмич в седые усы:

«А, что делать — то умеешь, кроме, как из рогатки

своей пулять?!» «Не до рогаток теперь — война», неожиданно, совсем по — взрослому, сказал маль-чёнка и добавил: «Покажите мне как. Я смышленый, пойму». Вот так и появился в цеху новый работник. Пристроили его учеником к токарю и не

ошиблись — хлопчик оказался толковым, башкови-тым. И трех месяцев не прошло, как мальчишка

стал вытачивать простые детали, а потом дело до-шло и до более сложных.

Кузьма Кузьмич подошел к Пашкиному станку.

Он явно отличался от прочих. У станка лежал деревянный настил, к которому вели две ступеньки. Это

приспособление сообразительный мальчуган сам

придумал. Он был маленького росточка, и по — дру-33

гому просто не доставал до своего рабочего места.

Многие в цеху не верили, что бывший хулиган сумеет освоить такое непростое дело. Но оказались не-правы. Подросток внимательно слушал наставника, часами не сводя глаз с его рук. Наблюдал и все за-поминал, а потом старался повторить. От избытка

усердия кепка у Пашки иногда съезжала на макуш-ку, а курносый нос собирался «в гармошку». Наставник все чаше одобрительно хлопал мальчишку по

плечу: «Давай, давай. Молодец!» К концу пятого ме-сяца бывший сорванец так освоился у станка, что

стал работать не хуже бабушки Нюры, которая счи-талась в цеху отличным токарем.

В маленькой каптёрке было тепло. Дежурный, который должен следить за огнём и вовремя под-кладывать в печку дрова, задремал, положив голову

на табуретку. Вдоль стен спали выбившиеся из сил

люди, можно сказать лучшие кадры цеха. В углу

устроились сёстры Пономарёвы — Вика и Надя. Обе

совсем еще юные и ничего, справлялись. Старшая

освоила сварку, а младшая ей помогала. Недалеко от

них похрапывал Егорыч. Он был танкистом, но совсем недолго. Его машину подбили и она горела.

Мужчину, после госпиталя, с ожогами по всему телу, отправили в тыл. Однако сидеть без дела он не мог, и пришёл работать в цех. К авторитетному мнению

бывшего танкиста прислушивался даже директор.

Около двери спал, раскинув руки Антон Чай-ковский, недоучившийся студент. Он был очень

рассеян и близорук, но электрооборудование знал

отлично, за что и ценили. Молоденькая крановщи-ца Валя постоянно поправляла фуфайку, которой

34

укрывалась, а та всё равно пыталась сползти на

пол. О чем — то бормотал во сне пожилой механик, Александр Яковлевич. Он хорошо разбирался в мо-торах и мог с закрытыми глазами разобрать и собрать любой. Сказывался большой опыт.

Подложив руку под голову, безмятежно спал и

Пашка. Кузьма Кузьмич сел рядом. Он тепло по-смотрел на мальчишку и погладил его по голове

своей шершавой ладонью. Старый мастер подумал

о том, как удивительно иногда меняются люди.

Ещё полгода назад он таскал этого сорванца за ухо.

Пашка в тот раз сломал забор и разбил из рогатки

стекло в доме Кузьмича. Тогда мастер был очень

сердит и сказал матери подростка, что из него не

выйдет ничего путного. А получилось иначе. Да, Кузьма Кузьмич теперь с радостью признавал, что

сильно ошибался насчет мальчугана. Нелегко ему

пришлось, но он все же добился своего: освоил то-карный станок. Мастер случайно узнал, что часть

своего пайка Пашка относит маме и младшей сест-рёнке. Хороший оказался мальчуган. «Да, — вздохнул Кузьма Кузьмич, — Как в жизни — то бывает.

Вот тебе и Пашка — хулиган!». «Подарю — ка я ему

свои часы!» — подумал старик и улыбнулся…

35

КОМБАЙНЁР

Где — то далеко грохотала война. А здесь, на

Кубани, после освобождения от фашистов, убо-рочная страда была в самом разгаре. По пыльной

дороге ехала грузовая машина, которую постоянно трясло на ухабах. Рядом с водителем сидели: мужчина в выцветшей на солнце гимнастерке и

широких штанах, а также юная девушка, в легком

ситцевом платьице. У неё была офицерская сумка

— планшет, выглядевшая очень странно на хруп-ком плече. Однако, все объяснялось просто. Девушку звали Люба. Она работала корреспонден-том районной газеты, а ехала собирать сведения о

тех, кто лучше всех трудился в поле. Ей сообщили, что в этот раз отличился Василь Снопок.

Но, легко сказать — собрать материал, да трудно сделать. Прежде всего, не так — то просто отыс-кать развернутый прямо в степи полевой стан. Это