Книга Мистер Солсбери и каслинский черт - Виктор Петрович Поляничко

ООН…

— А Гарлем? Район ночлежек Бауэри? Гринвич Виллидж?

Гид внимательно посмотрел в сторону спросившего.

— Гарлем… Это там… Но там, господа, — поспешно добавил он: — ничего нет, и я вам не советую туда ездить.

Любезное предостережение гида нам не показалось случайным. Он хорошо знал Нью-Йорк, он работал, делал свое дело. Но только ли свое? То, в какой последовательности он все показывал, заставляло думать, что хозяева «Эмпайра» платят «небоскребному» гиду не зря.

О статуе Свободы гид говорит много и вдохновенно.

— Нью-Йорк — это статуя Свободы. Как известно, ее сделал парижский скульптор Бартольди. Скульптура несколько лет лежала, пока американцы собирали деньги на установку ее. Высота статуи вместе с пьедесталом сто метров. Длина указательного пальца — три метра. Мы заглядываем в путеводитель, в котором, между прочим, значится стоимость обзора Нью-Йорка с разных площадок статуи, в том числе, «глаза», «короны», «пальца». Нигде не значится, к сожалению, одна любопытная деталь — статуя Свободы выкована из уральской меди, в свое время выплавленной мастерами-умельцами по заказу французов для этой статуи.

Мы на нью-йоркских улицах. Здесь легко сориентироваться. 14 авеню и свыше 300 стритов прорезают Манхэттен. Лишь Бродвей непослушно пролег по диагонали почти через все улицы. Полтора километра идем по 7-й авеню, чтобы выйти на Бродвей. По обе стороны громады небоскребов, которые, словно состязаясь в высоте, заполняют центр города. В последнее десятилетие на месте старых, прокопченных небоскребов и рядом с ними выросли новые — из стали, алюминия, стекла и бетона.

Строительство небоскребов — несомненное достижение американской индустрии, своеобразный гимн творчеству инженеров и труду рабочих. И все-таки они являют собой что-то редкое, исключительное по своей угрюмости. Квадраты, кубы… На улицах-ущельях — ни деревца, ни цветочка, асфальт и кирпич. Сюда не долетают свежая капля дождя, луч солнца и отблеск луны.

Небоскребная лихорадка, подгоняемая невероятно высокими ценами на землю и большими прибылями, получаемыми от городского строительства, серьезно меняет облик городов. Небоскребы — олицетворение американского капитала. В них гнездятся банки, конторы, оффисы. Чем больше мошна, тем выше у хозяина небоскреб. А чем выше каменный великан, тем неуютнее чувствует себя человек на улицах-ущельях. Небоскребы прижимают человека к земле, ежеминутно давят на его психику, постоянно напоминая, как он мал и слаб перед капиталом.

— Смотри вниз, смотри под ноги, — как бы диктуют небоскребы. Номер в высоком отеле стоит 80—90 долларов в сутки, поднимись, если есть деньги. Получить место в банке «Чейз Манхэттен» — для избранных, работать в страховой компании «Метрополитэн Лайер» — недосягаемо для простого смертного…

Правда, в небоскребах, которые сгрудились в таких местах, как Нижний Манхэттен, американцы, обладающие капиталом, не живут.

Они предпочитают жить в Нью-Джерси, Квинсе или в других пригородах.

НЬЮ-ЙОРК.

Город наполнен своеобразными звуками. Он весь гудит, шумит, вздрагивает, как перед взлетом. И так круглые сутки. Его нельзя представить без постоянного воя сирен пожарных, «скорой помощи», полицейских машин. Вой не затухает ни на одну минуту, постоянно висит в воздухе. Иногда потрясают слух и звуки стрельбы из огнестрельного оружия. Это и не удивительно — на руках у американцев более 200 млн. единиц этого оружия.

Американцы — энергичные люди. Все куда-то торопятся. Но, впрочем, не все. Не спешат полисмены у входа в банк и оффисы компаний. Два шага в одну сторону, два шага в другую. Не спешат нищие. Они неподвижно стоят, повесив на грудь плакат. Один предлагает купить карандаш, другой продает кисточку для бритья. В США попрошайничество запрещено. Нищие «продают» всякую всячину, хотя хорошо знают, что никому их «товар» не нужен. Зато, может быть, кто-нибудь даст цент.

Не спешат многие молодые люди — юноши и девушки, стоящие у входов в отели, рестораны. Не имея профессии и постоянной работы, они с готовностью делают все, что подвернется — поднесут чемодан, услужат. То там, то здесь многие группками лежат или сидят прямо на тротуаре, на ступеньках лестниц. Одни старательно выдувают мыльные пузыри; другие, обнявшись, раскачиваются, напевая в такт тягучую песню; третьи просто смотрят на прохожих. Молодые люди торгуют, предлагая безделушки, газеты, журналы.

22 апреля у входа в публичную библиотеку города Нью-Йорка, где было расставлено более десятка столов, юноши и девушки в синтетических передниках, на которых красовались названия газет, фирм и разных организаций, бойко торговали — доллар за штуку — большими круглыми значками с надписью «22 апреля — День земли».

При всем том, что улицы центра Нью-Йорка, как правило, заполнены людьми, здесь никого не волнует судьба отдельного человека, ничто не заставит прийти ему на помощь, если вдруг он упал, если его грабят, затаскивают в автомобиль, насилуют. Это забота полицейских.

Интерес пешеходов на улицах нередко вызывают сцены, подобные той, что нам пришлось наблюдать на 5-й авеню, недалеко от Рокфеллер-центра. Внимание толпы привлекло сборище сионистов. Шесть мужчин и одна девушка в белых длинных одеяниях, как у ку-клукс-клановцев, под звуки, напоминающие популярный шейк, танцевали и пели, инсценируя какой-то ритуальный обряд. Неожиданно двое из них, бросившись в толпу зевак, стали энергично впихивать им в руки сионистские журналы, брошюры, проспекты. Тут же работала невесть откуда появившаяся кинокамера и толпа рассеялась. Сионисты, сбросив реквизит, уложив инструменты, как ни в чем не бывало двинулись дальше.

НЬЮ-ЙОРК. МАНХЭТТЕН.

И вот мы на Бродвее. Это яркая улица. Она днем и ночью многолюдна, полыхает морем рекламы, которая беснуется, переливается, мельтешит в глазах. Дрессированное электричество рекламирует курево, жевательную резинку, кока-колу и многое другое. Здесь расположены десятки мелких кинотеатров и театров, ресторанов, кафе и закусочных, сотни магазинов, торгующих всевозможными товарами. Это очень тяжелая улица для нормального человека. Сколько здесь людей с потухшими глазами, с опущенными плечами?! Сколько зрелищ, травмирующих психику здорового человека?! И не удивительно. Только в Нью-Йорке насчитываются многими тысячами профессиональные гадальщицы и гомосексуалисты, «учреждения» которых с богатой рекламой занимаются специфическим бизнесом. На Бродвее установлены киноавтоматы, напоминающие подзорную трубу. Опусти 25 центов и прокручивай пятиминутный ролик кровавых и сексуальных фильмов. Здесь наркоманы хотя и скрытно, но имеют возможность заполучить порцию наркотиков, насильники — заработать на грабеже. Огненная реклама нью-йоркского Бродвея горит и в солнечный день. И это символично. Здесь идет прожигание жизни многих людей.

Мы у здания ООН. Его проектировали 400 крупнейших архитекторов мира. Строительство небоскреба обошлось в 67 миллионов долларов. Нам это здание близко тем, что в нем установлен советский спутник. У входа скульптура Вучетича «Перекуем мечи на орала». На фоне небоскреба развевается 126 флагов стран — членов ООН.

* * *

Чикаго. С этим городом связаны наши представления о рождении праздника международной