Книга Империи глубокого космоса. Прелюдия. Моя тысячелетняя любовь - Алекс Кинсен

отъехала в сторону, и в неё вошли чьи-то ноги. Кажется, обычные человеческие ноги в крутых дизайнерских ботинках. Ноги подошли к панели управления, отвернувшись от меня. Была-ни-была, все равно придется вступать в контакт. Сидя на корточках, я немного высунулась из укрытия и увидела обычного человека. Только очень высокого. Пепельного блондина с растрепанными волосами сантиметров 10. Значит это не мой похититель. На нем была невзрачного цвета футболка и серебристые брюки, немного напоминающие джинсовые. Набрав ряд команд и явно не подозревая, что он не один, мужчина стремительно стянул с себя футболку и начал расстегивать штаны. Спина была покрыта жуткими синяками и кровоподтеками. Но. Она была совершенна. Здесь, в глубоком космосе, среди похитителей, среди врагов, среди чужих, нервный комок у меня между ног будто бы ухнул в бездну и покрылся влагой.

Я среагировала на мужчину! Настоящего живого мужчину, а не плод моей фантазии. За последние десять лет со мной такое было… кажется, ни разу. Я шумно выдохнула. Так и оставшись с расстегнутыми штанами, незнакомец резко обернулся. Я попыталась было спрятаться, слишком поздно поняв, что веду себя как трехлетний ребенок. Ничего, меня похитили, мне можно. Я вообще не знаю, какое поведение будет правильным или нормальным в такой ситуации. С улыбкой, он обошел преграду и остановился, смотря на меня сверху вниз. Мы молчали и просто рассматривали друг друга. Я так и сидела на полу. Он возвышался как скала. Конечно, он не был человеком. Глаза были почти человеческие. Почти, потому что блестели так же ярко, как и звезды в космосе за окном. И они были умопомрачительными. Нервный комок между ног затянулся ещё туже и я с трудом сдержала стон. Да что со мной такое? И тут он улыбнулся ещё шире, показав две сумасшедшие ямочки на щеках и небольшие смешливые морщинки вокруг глаз. Сжав зубы, я, как дикая кошка, вскочила на ноги и отскочила подальше. Просто, чтобы тут же не бросится ему на шею, умоляя принять меня навеки в качестве домашней игрушки. А если он не захочет, то хотя бы взять меня прямо здесь на месте и избавить от ужасного ноющего чувства пустоты внутри. Он поднял руки в доверительном жесте и что-то быстро заговорил. Конечно, я не понимала ни слова и растерянно бегала глазами по сторонам. Язык был шипящим, немного рычащим, но все же мягким из-за большого количества удвоенных гласных. «Красивый», — отстраненно подумала я.

Он замолчал, наконец догадавшись, что разговаривать со мной так, все равно, что разговаривать с разъяренной белкой. К взаимопониманию это не приведет. Он достал что-то из многочисленных медицинских ящиков и очень медленно, подняв руки, подошел ко мне. Между пальцами было зажато нечто, похожее на пару таблеток. Продолжая монотонно разговаривать, незнакомец показывал жестами, что одну таблетку необходимо положить в ухо, а другую приложить к горлу. Тогда мы сможем понять другу друга, заключил он, показывая руками то на меня, то на себя, то забавно имитируя ими два разговаривающих человека. Так он приближался всё ближе и ближе, а я как озабоченная школьница уставилась на его расстегнутую ширинку. Правда, кроме полоски русых волос, убегающих под одежду, там больше ничего не показывали. Но и от вида восьми кубиков пресса во рту уже пересохло. Я была откровенно загипнотизирована. Пока не вздрогнула, почувствовав нежное прикосновение его пальцев к подбородку. Он приподнял мою голову, заставив посмотреть себе в глаза, и неуверенно кивнул. Мне понадобилась долгая минута, чтобы понять, что так он спрашивает разрешения вложить эту штуку мне в ухо. Но это время я использовала, чтобы восхищенно и бесцеремонно рассматривать его зеленые светящиеся глаза. Человеческая радужка, белок. Но цвет! Как два тропических озера с изумрудной водой, обещающие вам наслаждение и негу, каких вы ещё никогда не испытывали. Надо выбираться из этого водоворота, пока не поздно. Глубоко вдохнув, кивнула, давая согласие. Он обхватил мой подбородок чуть крепче, но все ещё невероятно бережно и, глядя прямо в глаза, вложил одну таблетку в ухо. Послышалось шипение, от которого я дернулась, ощупывая ухо. Он все ещё держал мою голову.

— Тише-тише. Это неорганический имплант. Он безвредный. Просто растворился в коре твоего мозга. Теперь ты понимаешь меня.

Какой мягкий глубокий голос! Он подошел совсем вплотную и приподнял мою голову ещё выше, от чего губы непроизвольно разомкнулись. Провел пальцами другой руки по моей шее, и снова послышалось шипение. Но в этот раз я не шелохнулась, уставившись в его фантастические глаза.

— А теперь ты можешь говорить со мной, — сказал он, проведя большим пальцем по моей приоткрывшейся губе.

Говорить вовсе не хотелось. В тот миг, когда он поглаживал мои губы, наслаждение от этого отдавалось между ног троекратным эхом. Все, чего я хотела, это продолжения нарастающего сладкого и тягостного чувства, обещающего сумасшедшую разрядку и экстаз.

Он не выдержал первый, с удовольствием отметила та моя часть, что ещё способна была давать оценку происходящему. С высоты своего роста, нагнувшись ко мне, он едва обхватил мои губы своими, чтобы сразу отпрянуть. И тут же повторить это ещё раз. А потом ещё и ещё, быстрыми голодными покусывающими поцелуями заставляя меня отходить всё дальше к стене. Через несколько секунд с глубоких вдохом он обхватил меня за талию, крепко прижал к себе и с легкостью оторвал от земли, приподнимая выше, чтобы захватить мои губы глубоким всепоглощающим поцелуем. Он целовал их с жадностью умирающего от голода или жажды человека. Голова кружилась, мысли исчезли. В пустой оболочке тела осталось лишь сладкое чувство правильности происходящего. И только тихий голос где-то на задворках сознания вставил своё веское слово: «Ты свободная одинокая женщина. Ты имеешь право получить это удовольствие. На Земле за всю твою жизнь ты даже близко не была в ситуации, когда сам секс-во-плоти вот так набрасывался на тебя. А ты так же страстно этого хотела, будучи свободной как птица. Отдайся порыву! Получи своё быстрое счастье! Такого наверняка больше не будет». Получив индульгенцию от совести, я громко простонала ей «Дааа!» и больше уже не думала ни о чем.

— Ты так сладко пахнешь… там, — коснувшись меня между ног, хрипло прошептал он мне в ухо. И по телу сразу пробежала волна мурашек. Меня поставили на пол, и в следующую секунду штаны оказались разорваны пополам. Почувствов холод, я задергалась. Не дав мне опомниться, он тут же обхватил меня снова, приподнял, прижал к стене и захватил губы долгим поцелуем. Он раздвинул мои ноги широко вокруг себя и… вошел.