Книга «Девы» — Красавицы - Наталина Белова

пришли распирания и ссоры. В нём ощущались скрытые агрессии и едва сдерживаемые колочущий гнев.

Лидия никогда в своей жизни не привыкла сдаваться и была готова работать с Генрихом, до тех пор пока она готова сохранять спокойствие над группой, в целительную силу которой верила всей своей душой. Верила в каждого из десяти пациентов, рассевшихся в круг. Верила в сам круг, придавая ему мистическое значение. Солнце, Луна и Земля выглядят как круг, по кругу вращаются планеты в космосе, колесо –круглое, так же как и купол церкви, и свадебное кольцо. Круг – символ души: ещё Платон называл её сферой, и Лидия была с ним полностью согласна. Жизнь – тоже круг, вы согласны? От рождения и др самой смерти.

При успешной работе психотерапевта с группой происходит чудо: появление самостоятельного организма — коллективного духа, коллективного разума; можно сказать, высшего разума, более сильного и мощного, чем разум отдельного человека. Объединившись, группа способна исцелять, поддерживать, награждать великой мудростью.

За время своей практики Лидия множество раз лично убеждалась в силе группы сеансов. В её уютной белой гостиной пациенты жаловались на то, что их беспокоит или что-то пугает, и сеансы групповой психотерапии помогали им справиться со своими проблемами.

Сегодня настал черёд Луизанны, чтобы высказываться. То, что Генрих принёс стаканчик с кофе, вызвало у неё сильнейшее неприятное впечатление. Генрих высказал пренебрежение к коллективу и установленным правилам. Это так её возмутило, что Луизанна долгое время не могла прийти в себя. В какой-то момент Луизанна осознала: Генрих безумно напоминает ей старшего брата, самоуверенного хулигана и задиру. Подавленный в её прошлом гнев на брата начал вскипать и выплескиваться наружу. Это было бы даже хорошо – Лидия понимала: Луизанна должна излить накопившиеся чувства, чтобы не держать их в себе, – если б Генрих безропотно согласился стать козлом отпущения.

Но Генрих, был конечно же против.

Внезапно Генрих с историческим воплем вскочил на ноги и швырнул опустошенный стаканчик на пол, в середину круга. От удара крышка слетела, и по половицам начинала растекаться тёмная кофейная лужа.

Остальные члены группы возбуждено зашумели, а Луизанна снова разрыдалась. Генрих хотел уйти, но Лидия убедила его остаться и обсудить произошедшее.

— Чёрт возьми, это же всего-лишь кофе! Зачем было поднимать такую шумиху? – с детской обидой недоуменно произнёс Генрих.

— Дело даже и не в кофе, а в установленных ограничениях, в принятых нами правилах. Мы ведь об этом уже говорили. Во время психотерапевтических сеансов все должны быть уверены в своей полной безопасности. Ограничения дают нам чувство защищённости, поэтому без них нельзя проводить психотерапию.

До Генриха это явно никак не доходило, в чём, собственно, проблема, и Лидия знала почему всё так. Когда ребёнок сталкивается с насилием, все существование в его восприятии ограничения начинают разрушаться. Ещё в детстве Генрих лишился представления о любых правилах, на которые мог бы опереться, поэтому вообще не мог уяснить, что это вообще такое.

Точно также Генрих не подозревал, что часто нарушают личное пространство других людей – например, когда слишком близко подходит к ним во время разговора. Что окружающим с ним становится некомфортно.

Генрих нуждался в Лидии ещё сильнее, чем любой другой пациент. До сих пор она ещё ни разу в жизни не сталкивалась с такой проблемой. Генрих постоянно хотел быть с ней рядом. Наверное, он с радостью переехал бы к ней, если б только она позволила. Лидия как его психотерапевт сама должна была установить между ними определенную дистанцию, устроить так, чтобы их отношения развивались в нужном направлении.

Однако Генрих постоянно цеплялся к ней, поддевал, изо всех сил привлекая к себе внимание... И Лидии было всё труднее удерживать его в рамках дозволенного приличия.

После сеанса психотерапии Генрих задержался якобы под предлогом для того, чтобы помочь убрать кофейню лужу. Лидия прекрасно понимала: это лишь всего-навсего очередной благовидный предлог, чтобы только остаться с ней наедине.

Генрих топтался рядом, не сводя глаз с Лидии. Она помогла ему начать разговор.

— Ну что же, Генрих вам наверное уже пора. Или вы что-то хотели?

Генрих ничего не ответил молча, кивнул и полез в карман.

— Лидия я тут вам кое-что принёс. Вот. — Генрих вытащил и протянул Лидии аляповатое-серебряное пластиковое кольцо — наподобие тех, что вылетают из рождественских хлопушек. — Лидия это вам. От меня подарок.

Лидия покачала головой.