Книга Марлен Дитрих - Нелли Гордеевна Ревенко

спокойным. Девочка заплакала, но не услышала в ответ ее обычного выражения: «Дочь солдата не плачет!» Подняв голову, Марлен увидела, что мать молча смотрит на нее со слезами на глазах.

В эти дни Марлен много размышляла о справедливости. Все смешалось в ее голове, отчетливой была только мысль, что война – это несправедливость. Когда идет война, то ложь и правда остаются неизменными только среди детей. Для них действуют вечные, понятные, нерушимые древние законы. Во взрослом мире правда и ложь изменчивы и ненадежны, пришла к выводу юная Марлен.

Девочка думала о Боге и о мадемуазель Бреган, которые покинули ее. Она не сомневалась, что Бог вернется, когда закончится война. Ведь Он должен вознаградить тех, кто пострадал в войне, которую Он допустил. А вот в мадемуазель Бреган она сомневалась. Девочка не видела причин для возвращения мадемуазель Бреган после войны. Люди могут оставаться врагами и после того, как сражение окончено, думала она.

Лето закончилось, и Марлен вернулась в Берлин. В огромном школьном дворе девочка стояла среди своих подруг и пела: Deutschland, Deutschland über alles – «Германия превыше всего». А вслед за этим разнесся клич: «Боже, покарай Англию!»

Германия находилась в самом центре трагических событий мировой катастрофы – Первой мировой войны. Она резко изменила жизнь семьи Марлен Дитрих, как и большинства немецких семей. Жертвами войны стали убитые на фронте ее дядя и двоюродные братья.

Возлюбленный матери Марлен Эдуард фон Лош в 1914 году находился на маневрах. Когда вспыхнула война, он был произведен в капитаны и ожидал отправки на фронт. Фон Лош спешно женился на Йозефине, хотя его мать не давала на это своего согласия. Дочери Йозефины после второго замужества матери носили фамилию Лош. Капитан Эдуард фон Лош был отправлен на Восточный фронт. Он часто писал Йозефине письма, в которых описывал природу, ландшафты, рассказывал о лесах, деревнях, дожде, солнце и ветре, о временах года. Он никогда не писал о войне.

В столице устраивали праздники в честь побед на фронте, дети получали свободные от школьных занятий дни. Свободные дни также получали семьи за смерть близких, погибших на фронте. Все больше девочек отсутствовало на уроках и носило черные одежды.

Приветствую обычай носить траурное платье. Оно внушает уважение к скорби, а вуаль не только закрывает лицо, но и гасит блеск глаз. Женщина в трауре получает внимание как раз в то время, когда она в этом нуждается.

Марлен Дитрих

В конце каждого дня Марлен с матерью шла к ратуше читать списки раненых, списки убитых, списки пропавших без вести. Девочка наблюдала, как каждый раз, приближаясь к этому месту, мать замедляла шаги, стремясь хоть немного отдалить страшную весть, в ожидании которой жили все женщины и дети в те дни. Рядом с ними было много женщин и детей, которые тоже читали эти скорбные списки. Мать тихо стояла у списков, вывешенных на стене. Под запотевшим стеклом, грязным от прикосновения тех, кто, как и она, читал их, она со страхом искала дорогое имя, которое не хотела найти. Уже в темноте, когда в городе зажигались фонари, она доходила до последних фамилий. В ее повлажневших глазах девочка видела радость облегчения. «Пойдем домой, Поль, – говорила она, – мы откроем консервы, которые я приберегла для особого случая, и это будет прекрасный вечер». Когда мать была счастлива, она называла Марлен этим французским именем. А слово «консервы» она произносила не жестко по-немецки, а по-французски.

Взрослые пытались оградить детей от всеобщего горя, разговаривая на семейных встречах полушепотом: в доме дети, они ничего не должны знать. Но траурные вуали и черные одежды говорили об этом без слов. Дети жили надеждой, что они еще не вырастут, пока идет эта страшная война. Женщины без мужей кормили, одевали, присматривали за детьми. Единственным, их главным желанием было сохранить их здоровье.

Каждый раз, когда в дверь звонили, Йозефина бежала навстречу звонку. Даже когда она знала, что это не мог быть почтальон, все равно бежала. Она бежала, потому что всегда ждала писем с фронта. Половина ее бытия сводилась к ожиданию. Другая половина была для повседневных дел. Марлен навсегда запомнила, как мать говорила, что у нее такая же судьба, как и у миллионов женщин, как, низко склонив голову, говорила о смерти, словно ждала ее.

Капитан Эдуард фон Лош, тяжело раненный на Восточном фронте, был нетранспортабелен. С разрешения высшего командования Йозефина поехала на фронт, чтобы «дать утешение своему мужу», как говорилось в телеграмме. Эдуард фон Лош скончался 16 июля 1916 года от гангрены. Йозефина снова уехала, чтобы забрать с чужой земли гроб с его телом. Она должна была установить его личность, а затем привезти в город, где жила его мать. Йозефина предоставила матери своего мужа право похоронить сына у себя. Материнскую любовь она ставила превыше всего.

Большинство мужчин из большой семьи Марлен погибли на фронте. Их обездоленные вдовы собирались в доме Йозефины, которая окружала их заботой и нежностью. Считая, что им нужна помощь и моральная и физическая поддержка, она переходила из одной комнаты в другую с чашкой бульона или цветочного чая. На этот бульон она тратила весь мясной рацион, иногда добавляя туда яйцо. А приготовленный ею цветочный чай был ароматной смесью, которая успокаивала и убаюкивала.

Йозефина теперь всегда ходила в черном. Марлен носила черную повязку на левом рукаве, что было знаком траура по членам семьи, которые один за другим погибали на фронте. Платья, пальто девочки были темно-синего цвета. Серый цвет тоже считался цветом печали, но его позволялось носить только после первых лет траура. Единственным отступлением от правил были белые воротники и манжеты. Даже ленты в волосах носили черные. К концу войны Марлен стала носить на рукаве повязку с цветами национального флага. Она мечтала не только о мире, но и о ярких лентах в распущенных волосах. Теперь уже праздников не было.

Юность

Снова став вдовой, Йозефина приняла решение уехать из Берлина на неопределенное время. Сняв небольшую квартиру в Дессау, вблизи виллы фон Лош, она записала дочерей в лицей Антуанетты. Весной 1917 года семья вернулась в Берлин.

С 13 апреля 1917 года до Пасхи 1918 года Марлен обучалась в школе имени Виктории Луизы в Берлине. Она играла на скрипке в школьном оркестре. В тот год она запечатлена на фотографии в окружении школьных товарищей, переодетых цыганами и бьющих в бубны. Одетая в костюм пирата, Марлен размахивает своим инструментом.

В июне 1917 года на концерте, устроенном Красным Крестом, Марлен исполнила на скрипке «Голубку». Концерт был приурочен к 50-летию