Книга Огонь Лейдена. Глава первая - Омар Магомедович Идрисов

защитник. Он сделал два молниеносных удара, но гвардеец увернулся, отступив назад. После этого последовало несколько мощных ударов от Марцина, от которых парень попытался закрыться мечом, но удары такой силы каждый раз выбивали молодого гвардейца из равновесия. А еще, как он заметил, меч его начал обрастать трещинами, лезвие стало тупым и испортилось в нескольких местах. Такого никогда раньше не случалось, а в это время у защитника меч в идеальном состоянии. Это и не удивительно, ведь меч этого королевского защитника не простой. Меч так сломается, думал парень, но продолжил атаковать. Сделав множество простых ударов, зная, что защитник их отразит, молодой гвардеец сделал горизонтальный широкий удар снизу, который точно не отразить, но защитник высоко подпрыгнул и приготовился ударить сверху. Увидев это, парень отскочил назад, чтобы тот не попал. Оттуда гвардеец заметил, что королевский защитник собирается сделать выпад (прямой удар, словно укол иглы), чтобы вонзить меч прямо в него, поэтому в нужный момент, он увернулся от выпада и схватил Марцина за руку, приставив меч к горлу.

– Даевин! – откуда-то сзади послышался голос друга, который заставил молодого гвардейца расслабить мышцы и отвлечься, посмотрев назад.

В тот момент, королевский защитник, получив преимущество в виде расслабленных мышц противница, убрал меч парня со своей шеи и, сделав ему заднюю подножку, уложил на спину, после чего приставил свой меч к его шее.

– Снова ты вляпался? – спрашивает его друг, подходя ближе.

– Да… и я бы победил, – говорит, не отводя глаз от противника, – но ты меня отвлек, Мигель!

– Ты проиграл, – говорит королевский защитник, громко, но спокойно дыша, после чего следует долгая пауза, – проиграл. Но несмотря на это, я оставлю тебя в покое, потому что, должен признать, ты первый, кто сражался так хорошо, – после этого он убирает меч и аккуратно засовывает его обратно в ножны. – Не отвлекайся во время битвы, ты же знаешь, как это опасно. Колебаться – значит проиграть. Я признаю, что ты мог бы победить, ты неплох. Я, честно, удивлен, – говорит он, убрав с лица недовольную гримасу, теперь, наконец-то, он выглядит как добрый дядя, никогда никому зла не желающий. – Скажи, парень, как тебя зовут?

Молодой гвардеец встал, встряхнул одежду и подумал про себя: «Неужели его уважение уже включилось? Он даже улыбнулся мне.»

– Меня зовут Даевин. Даевин Лоост.

– Знакомое имя, – он внимательно посмотрел на молодого гвардейца и сузил глаза, почесав подбородок. – Разве не ты сдался в прошлогодней олимпиаде и получил второе место?

– Да. Это был я, – слегка улыбнувшись.

– Зачем ты это сделал? Столько людей тогда над тобой посмеялось, когда ты, не проиграв ни одного боя, в конце просто сдался.

– Эх-х, – Даевин глубоко вздыхает перед началом великолепной истории. – За первое место давали револьвер, покрытый золотом, а за второе место – серебром. Я человек, который не любит золото и сам золотистый цвет мне совсем не нравится. Поэтому для меня не было никакого смысла занимать первое место. А тот гвардеец, перед кем я сдался, – он не слабак, конечно, но я бы точно его победил. Да, я помню, люди тогда смеялись, да и пусть. Им лишь бы повод найти, но на то, на что я пошел, они бы никогда не осмелились.

– Хорошо. Так почему ты носишь револьвер на поясе, а не на груди, как остальные?

– Его так можно быстрее достать: полезно в пистолетной дуэли. Смотрите, – он подводит руку к поясу и за долю секунды достает его, имитируя выстрел, – хоп! Видите, это быстрее, чем если бы револьвер был на груди. Тем более, определенное ношение оружия не обязательно, хоть и в Кодексе указано, что мы «должны». Вот, – он показывается на подкладки под плащом, которые служат дополнительной защитой, хотя, учитывая лето, в них очень жарко, – многие не носят это, хотя именно подкладки обязательны для ношения, ведь безопасность превыше всего.

– Ясно. Неплохо, – Марцин одобрительно кивает, внимательно слушая молодого гвардейца перед собой. – Твои слова имеют смысл. Теперь я тебя понимаю, Левша. Сегодня я увидел объявление в нашем университете, в котором писалось, что лучшие студенты этого года сами выберут своего хозяина. Раз ты участвовал в олимпиаде, думаю, ты будешь в списке лучших.

– Да, – уверенно произносит Даевин.

– Моя госпожа – Элизабет Гайис, открыто заявляю тебе, хоть такое не разрешается доверять незнакомцам. Знаешь ее?

– Что-то там с бедными связано, я не углублялся.

– Проще говоря, да, она борется с бедностью. Так вот, Левша. Я вижу в тебе большой потенциал. Хорош в бою, также довольно смышлен, чего на первый взгляд и не скажешь. Поэтому я предлагаю тебе вступить на службу к ней. Если решишься, приходи сюда же завтра. Если же решишься согласиться, то от меня получишь подарок. Он тебя не разочарует. Но повторяю, решись до завтра. На этом удаляюсь, – поворачивается спиной к парню и тут же обратно к нему лицом. – Чуть не забыл, меня зовут Марцин Баттовски, можешь называть просто мистер Баттовски. До скорой встречи.

– До скорой встречи, мистер Баттовски!

Жена сразу подошла к нему и приобняла его за руку, радостно улыбнувшись. Так они вместе и ушли, активно беседуя. Даевин перевел взгляд с милой парочки на своего друга. Он был такого же роста, что и Даевин, волосы темные и волнистые, а глаза свело-карие, черты лица вирикийские. Его зовут Мигель Феррера, он такой же, как и Даевин, сильный боец, но отличается своей умеренностью, чрезвычайной добротой и скромностью.

– Это же был королевский защитник! Ты с ним так хорошо сражался, – его громкий и радостный тон переходит в спокойный, медленный. – Извини, что отвлек.

– Хех, – Даевин потянулся и вздохнул. – Главное, что теперь можно не волноваться по поводу моей жизни, только меч жалко, – он показал его другу. На мече было много трещин, а на острие вовсе некоторая часть меча была сломана вдребезги, – он теперь не особо годен для боя. А хочешь услышать полную историю?

– Конечно! Такое нельзя пропускать.

Они пошли. Пошли в сторону общежития, так как уже темнело. По дороге Даевин объяснил все с самого начала, как ему послышался голос мужика, до самого конца, как его уложили на спину.

– Этот мужчина, – комментирует после рассказа Мигель, – какой-то высокомерный, но, как мне показалось, он человек слова. Я о нем не слышал ничего раньше.

– Я тоже. Мне он понравился, хотя изначально взбесил своей фразой, что я должен подчиниться.

– С возрастом люди волей-неволей становятся высокомернее. Большая проблема для тебя, да, Даевин?

– Я не виноват. Я с детства решил, что подчиняюсь только приказам отца и зову справедливости в своем сердце. Это мое