Книга Ты меня бесишь - Алиса Евстигнеева

Глава 4. Такой разный Халк

— Софья, зайдите ко мне, — выдал указание шеф.

— Конечно, — вытянулась я по стойке смирно, уже предчувствуя продолжение своих неприятностей.

— Минут через десять. У вас как раз будет время привести себя в порядок, — подкинул мне совсем прозрачный намёк.

Шеф ушёл, а я не сдержалась и треснула себя ладонью по лицу в жесте под названием «Блин, блузка», которое тут же превратилось в «Ай, лоб!».

Боевые действия сместились в мой кабинет, пока я металась из угла в угол, борясь со своим внутренним Халком и желанием крушить.

Макар в это время беззаботно восседал на кресле для посетителей и выслушивал кучу комплиментов от Каринки, на тему как же замечательно Евич справился со сложившейся ситуацией.

Юля, присоединившаяся к нашему цирку Шапито, притащила «герою» чашечку свежесваренного кофе.

— Ты ничего не перепутала? — цыкнула я на свою секретаршу.

— А вас, Соня Евгеньевна, начальство уже через пять минут ждёт. Я бы поторопилась.

Из шкафа была извлечена запасная блузка, хранившаяся там на всякий пожарный.

— Макар, выйди, — очень даже дружелюбно для этой ситуации прошипела я. Хотя, по-хорошему, надо просто было гнать его отсюда взашей.

Евич вопросительно поднял бровь, отлипая от милого щебетания с человеком, которого я уже двадцать шесть лет по ошибке считала своей сестрой.

— Зачем?

— Мне переодеться надо! — Сонечка ни разу не кричит. Сонечка вообще само спокойствие по жизни. Главное было не забыть про это и повторять почаще. Как мантру.

— Переодевайся, — не моргнув глазом, благосклонно разрешил он мне.

— Макар!

— Да ладно тебе, можно подумать, что я там чего-то ещё не видел, — кивнул он в сторону моей блузки, из-за чего Юлька с Каринкой тут же оживились, а я залилась краской.

— МАКАР!

— Уууууу, — потянул Евич, выставляя руки перед собой в успокаивающем жесте. — Хорошо, я всё понял. Только не нервничай ты так. Тебе вредно. Я за дверью подожду, маякнёте, если что.

Он вышел, зато две остальные личности, оставшиеся в моём кабинете, уставились на меня во все глаза. Я предпочла отвернуться, расстёгивая подрагивающими от гнева пальцами пуговицы на несчастной кофте. Внутреннему Халку было плевать на мантры. Он требовал крови.

— Что значит: «Нельзя нервничать»?!

— Что значит: «Что я там не видел»?!

Хором завопили мои девицы, подкидывая мне очередной повод желать придушить Евича.

— Без понятия, что там пришло в его больное сознание. Можете сами спросить у этой скотины.

Каринка настолько бодренько стартанула с места, что мне тут же пришлось рявкнуть: «Стояяяять!». Систр по инерции пролетела ещё парочку метров, но у двери застопорилась.

— Сонька, тогда сама всё рассказывай.

— Нечего тут рассказывать! — заправляя блузку под пояс брюк, категорично отрезала я.

— А вот Макар, кажется, совсем другого мнения, — предательски подключилась Юля.

— Точняк. У вас что-то было? — поддакнула ей Карина.

Вместо ответа я набрала полную грудь воздуха, считая до десяти. Один, два, три, четыре…

— Все одеты? — с улыбкой до ушей ввалился в кабинет Евич, театрально прикрывая глаза растопыренной ладонью.

Клоун.

Смерила его презрительным взглядом.

— Сонечка, тебе пора заканчивать морщиться. Сама же понимаешь, время идёт… Ну там мимические морщины и всё такое…

— Я ей так же говорю, — продолжала отжигать Карина.

— А…, - заикнулся кто-то из них, вконец выбив меня из колеи.

— МОЛЧАТЬ!!! — чуть ли не во весь голос завопила я, и троица, наконец-то, притихла.

— Карина, ты идёшь работать. Живо. Делаешь так, чтобы толпа внизу не при каких условиях не проникла в наш офис.

— Но… Это твои кандидаты!

— А ты офис-менеджер, и это всё твоя вотчина. Так что иди… И защищай РОДИНУ.

Сестра надулась, но выполнять указания всё-таки отправилась.

Юлька, будучи гораздо поизворотливее и, прекрасно уловив моё настроение, ретировалась сама, по ходу перечисляя огромный список дел.

Оставался Макар.

Устало выдохнула, зажмурив глаза, чтобы не видеть. И не вспоминать. Да и желательно, чтобы не думать. Вот почему меня с утра трамвай не переехал? Тогда можно было бы не мучиться. Ах да, я же уже лет пять не пользовалась общественным транспортом.

— Сонь, успокойся, всё нормально, — шепнул его голос, где-то за самой спиной, непозволительно близко, из-за чего я предательски вздрогнула.

— Что ты здесь делаешь? — обессиленно и без прежней злости выговорила, пытаясь не выдавать своего волнения.

— На работу устраиваюсь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Обернулась, прикидывая, шутит он сейчас или нет. Вроде бы нет. Выглядит вполне серьёзным. Даже улыбки этой его до ушей особо не наблюдается. Лишь собранность и непривычная задумчивость.

Вообще он изменился. Не то чтобы кардинально, но в целом образ казался совсем другим. Волосы чуть длиннее и более выгоревшие, чёлка набок, щетина многодневная, хотя он и раньше мог неделями не бриться в зависимости от настроения. И взгляд этот. Вот он-то как раз и остался прежним: наглый и с хитринкой, и вопреки всему с налётом тепла и искренности.

Макар тоже меня разглядывал, и мне вдруг стало крайне обидно. Со мной всегда так. Девяносто девять дней из ста ты можешь быть на высоте, одеваться с иголочки и держать свою жизнь под контролем, а вот на сотый день всё летит кувырком, и у тебя огромный синяк на лбу под толстенным слоем тонального крема и огромное пятно на новенькой блузке. И пусть я уже переоделась, но он всё равно видел меня такой — слабой, растерянной и потрёпанной. Одним словом неидеальной. А в мечтах как всегда всё было иначе. Что я вся такая самодостаточная и прекрасная в один прекрасный день просто пройду мимо, а он окликнет меня, вынуждая напрячь память, чтобы вспомнить кто он такой. Не вышло.