Книга Купи меня дорого – 2 - Ева Горячева

Итак, я определилась. Мне нужен зверь. И вчерашние неоднозначные события, оставившие на душе и теле свой мерзкий след, дали понять, что мои шансы минимальны, но они есть. Однозначно есть.

И так, как у меня нет полезного опыта по части укрощения зверя, я начала действовать, полагаясь на женскую интуицию. Задвинув подальше обрушившиеся на меня тошнотворные воспоминания и пришедшие вслед за ними отвращение, злость и настойчивое желание уйти по-английски, я бесшумно соскользнула с кровати, и стараясь не смотреть на голого спящего мужчину, направилась в ванную комнату. Ноги не слушались, казались ватными, меня шатало из стороны в сторону, в голове шумело, все тело ломило, мышцы тянуло и скручивало, потряхивало, как в лихорадке. Отходняк, догадалась я и до скрежета стиснула зубы.

Ублюдок! Накачать наркотой, чтобы не брыкалась, и пустить по рукам, точнее по членам. Такой у этого психа был план? Что в голове у этого ненормального? Зачем тогда были сцены бешенства в баре, когда он застал меня с блондином, зачем избивать Григорьева, зачем выдвигать требования не трахаться ни с кем? Зачем все это, если ему плевать, как и я и с кем, если Греков платить готов за мои услуги для его друзей? Он больной? Или просто извращенец? Ему нравится смотреть? Участвовать? Или всё сразу?

Нет, мне никогда этого не понять. Главное, что мне удалось нарушить первоначальный план Грекова. Смогла один раз, смогу и второй, но я предпочитаю думать, что второго раза не будет.

Душ я принимала долго, тщательно. Стоя под обжигающими потоками воды, до красноты натирала мочалкой кожу, пытаясь смыть следы своего унижения. Если бы можно было точно так же стереть мысли и воспоминания, но они останутся там, как вечное напоминание, с кем я имею дело, и на что этот зверь способен.

Дальше я действовала на автомате. Привела себя в порядок, высушила и уложила волосы, нанесла легкий макияж на глаза, и вернувшись в спальню, осмелилась полазать в гардеробе Грекова и натянула одну из его футболок. Какое-то время с клокочущей в душе яростью рассматривала его обнаженное, раскинувшееся на смятых простынях огромное тело, состоящее из стальных мышц. Даже спящий Руслан источал угрозу, мощь, силу. Мои внутренности сводило от инстинктивного страха, но я ничего не добьюсь, если продолжу дрожать и блеять.

Задержав дыхание, я отвела взгляд и решительно вышла из спальни. Надо взять себя в руки, успокоиться и приготовить завтрак…. Своему зверю. Или на завтрак он сожрет меня.

Как ни странно, но готовка отвлекла меня от назойливых жалящих мыслей, от грязных картинок, крутящихся в голове, от сомнений и неверия в собственные силы, от неясной тревоги, скачивающейся внизу живота. Шипящее на сковороде масло, покрывающиеся румяной коркой сырники, аромат свежезаваренного кофе успокаивали, в желудке заурчало от голода.

Переворачивая лопаткой новую партию, я взяла с тарелки готовый сырник, жадно откусила и проглотила, почти не прожевав. Вкусно! Откусила снова и едва не подавилась, услышав за спиной грозное рычание. Выронив остаток сырника, резко развернулась и ткнулась носом в каменную грудь Грекова.

– Хозяйничать вздумала, Лена? – пророкотало над моей головой. Не блеять, напомнила себе… и пропищала:

– Я з..автрак… Просто завтрак.

Сверля взглядом мою макушку, Греков протянул руку и выключил плиту. После схватив меня за горло, впечатал в холодильник. Задрав голову, я с ужасом уставилась в свирепое лицо. Он был огромный, злой и голый. Утренний стояк упирался в мой живот, вызывая панический страх и что-то еще, низменное, горячее, неправильное. Соски напряглись и заныли, между ног влажно запульсировало. Вчера я была под кайфом, и поэтому мое тело откликалось на все, что он делал. И не только он… Но сейчас я в своем уме. Или нет?

– Мне от тебя только один завтрак нужен, Лена, – рыкнул Руслан, склоняя голову. Его горячее дыхание запуталось в моих ресницах, пристальный режущий взгляд источал гнев и животную похоть. Греков демонстративно потерся твёрдой эрекцией о мой живот. – Тебе объяснить какой? Или сама догадалась? – ухмыльнулся грубо и пошло. Посмотрел на мою грудь с торчащими сквозь ткань сосками, потом снова в глаза, но уже без пугающей ярости, а с циничным любопытством.

Не отпуская мой взгляд, опустил руку вниз и грубо раздвинул ноги, провел по набухшим складкам, надавил на клитор, вызывая дрожь во всем теле, вонзился внутрь двумя пальцами. Я вскрикнула от неожиданности, закусила губу. Задышала часто и сипло, когда он начал ритмично двигать рукой. Стало жарко от толчков его пальцев, от горящего изучающего черного взгляда, от нарастающего напряжения внизу живота и отвратительной мне потребности, внезапно пробудившейся прошлой ночью.

Стиснула зубы, чтобы ненароком не застонать, как потекшая сука, но он и так чувствовал, видел насквозь. Глумливая жестокая ухмылка дёрнулась на губах, зрачки расширились, и я утонула в них, прикрывая ресницы и вздрагивая от каждого скользящего движения между ног. Напряжение усиливалось, и я сжимала внутренние мышцы, пытаясь то ли вытолкнуть, то ли удержать в себе настойчивые фаланги грубых пальцев. Мне было немного больно, промежность саднила после вчерашнего, но черт из меня текло так, словно я всю жизнь мечтала, чтобы Греков трахнул мою киску пальцами, пригвоздив к холодильнику. И когда ублюдок резко отстранился, играя желваками на скулах и испепеляя меня жутким взглядом, я с трудом сдержала протестующий возглас.

– Снимай, – приказал он, отступая на шаг назад. Я оторопело уставилась на него, не понимая, что от меня требуется. Ноги дрожали, внизу все горело, пульсируя неудовлетворённым голодом, я сжала бедра, чтобы унять неконтролируемые чуждые мне желания, но стало только хуже. Греков снова протянул ко мне руки, и к своему ужасу я подалась к нему встречу. Ухмыльнувшись, Руслан схватил меня под мышки, и развернув, усадил на стол, а потом рывком содрал с меня футболку, швырнув ее в сторону.

– Мри вещи принадлежат только мне, Лена, – хрипло проговорил он, нависая надо мной. Жар его сильного тела, перетянутого стальными канатами мышц, перетекал в меня, обжигая, уничтожая все, что еще вчера казалось нерушимым. – Все еще хочешь быть только моей вещью? – обхватив мои ягодицы, Греков вклинился между раздвинутыми бедрами.

– Хочу, – ответила уверенным, несмотря на лихорадочный озноб, голосом. Головка его члена прижалась к моим складкам, задевая чувствительный клитор.

– Не боишься? – приглушенный обманчиво спокойный шепот опалил мой висок. Резкое движение бедрами, и он полностью погружается в меня.

– Неееет, не боюсь, – не сдержавшись, простонала я, закидывая ноги на его бедра.

– Зря, – пророкотал Руслан, до синяков сжимая пальцами мою попку и насаживая на себе в жестком ритме, от которого темнело в глазах. Его огромный поршень, приводящий меня в ужас с того момента, когда Греков впервые расстегнул ширинку, сейчас с каждым влажным ударом приближал к грани, за которой я еще не бывала ни разу в трезвом рассудке. Я вцепилась в раскучивающуюся под нами столешницу, прогибаясь под каждый удар вбивающегося в меня члена. – Если огорчишь меня, убью тебя, Лена.