Книга Гадкий лебедь для босса - Анастасия Бельская

— Помогите сестре закрыть чемодан, — спокойно командует мама, и я еле успеваю уйти с «линии огня».

Старший Кирилл немедленно садится у замка, оттягивая «собачку» вниз, средний Тимур тянет крышку с другого бока, а младший Мишка с разбегу плюхается на саквояж — и Кир, наконец, может застегнуть молнию.

— Готово! — в один голос кричат мальчишки, и довольно смотрят на нас.

На шум в комнату заглядывает отец, и закатывает глаза на учиненный бардак.

— Ужин готов.

Парни немедленно срываются с места, а мама спешит вслед за ними, чтобы успеть положить все по тарелкам. Так заведено в моей семье — готовит поесть чаще всего папа или я, а раскладывает мама. После еды посуду в посудомойку тоже убираем мы — папа шутит, что мы не можем себе позволить подпускать туда маму, иначе техника не выдержит ее красоты, и умрет смертью храбрых.

Мне всегда нравится наблюдать за шутками у родителей и той нежностью, с которой отец смотрит на маму. Для меня они — эталон в отношениях, хоть кому-то покажется странной мамина бесхозяйственность, но у них в этом полная гармония.

— Ну что, Хвостик, готова пожить одна? — папа осторожно проходит, стараясь не наступить ни на одну из моих кофт, и садится рядом.

Я смотрю немного исподлобья, «папиным взглядом», и тот тут же улыбается на это.

— Я справлюсь, — обиженно фырчу я.

— Я знаю. Но это не повод перестать мне волноваться.

— Па, мне уже девятнадцать…

— Не сыпь мне соль на раны своим возрастом, — смеется отец, и тянется, чтобы поцеловать мой лоб, — запомни, для меня ты всегда будешь моей малышкой, Ави. Что бы ни случилось — мы с мамой всегда рядом и поможем тебе. А ты уж постарайся не сильно дуться на это.

Я шмыгаю носом ныряя папе под руку, и тихонько, чтобы больше никто не слышал:

— Я люблю вас.

Да, такие у нас с папой отношения. Даже с мамой я не настолько близка, и почти никогда не говорю ей о своих чувствах. Но отец и я словно на одной волне, и иногда мне просто физически необходимо признаться ему в этом.

— Я знаю, Хвостик. Знаю.

На следующее утро, ровно в пять, мы готовы выезжать в соседний город. Там папа снял мне квартиру недалеко от офиса, и решил самолично доставить меня туда сегодня. Мы немного скомкано прощаемся с родными, братья сжимают меня так, что крошатся ребра, а мама тихонько плачет, пока сильная рука отца прижимает ее к себе.

— Ты будто сына на войну отправляешь. — Шутит папа, вытирая дорожки слез, — ну не волнуйся ты так, Бель… Выберемся как-нибудь к дочери на выходных.

— Правда?

— Обещаю тебе.

Я обнимаю маму, и ныряю в теплый салон автомобиля. Утром еще прохладно, и папа специально прогрел машину, чтоб было комфортнее. Доезжаем мы за каких-то три часа, из которых почти все время я сплю на заднем сиденье. И потому, когда машина тормозит у офиса вместо жилого дома, вид у меня не самый презентабельный.

— Пап, а мы что, не сразу в квартиру?

— Нет, сперва на работу. Хочу перекинуться парой слов с Орловым, а заодно отдать твои документы в отдел кадров, чтоб завтра ты могла выйти на службу.

— А можно я не пойду?

Папа оборачивается, и смеется, глядя на мои помятые обивкой щеки.

— Нет, Хвостик, не можно. Понадобится пара твоих подписей, да и представить тебя нужно.

В общем, когда я с трудом вылезаю из автомобиля, выгляжу так, словно меня кто-то пожевал, и выплюнул. Удобный спортивный костюм примялся, волосы растрепаны, а лицо без макияжа мне самой казалось детским, и совсем не красивым. Остается одна надежда — что к Орлову отец пойдем один, а меня оставит в отделе кадров.

Но когда мои надежды сбывались, а?

Выходя из лифта, я сразу вижу его сквозь стеклянные двери конференц-зала. Кажется, собрал сотрудников, и проводит какую-то летучку. Быстрым взглядом отмечаю еще один отлично сидящий костюм, свежий вид босса, и еще больше конфужусь от своего дорожного вида.

Естественно, спустя пару секунд Орлов замечает нас с отцом, и его губы при виде меня расплываются в такой улыбке, что хочется провалиться сквозь землю.

Гад. Урод!

Ну почему он меня так бесит?!

Пара секунд — и вот Макс уже выходит к нам, здоровается за руку с отцом, и тянет руку мне.

— Рад встрече. Аврора Владиславовна, в отделе кадров вас уже ждут — я предупредил об еще одной должности помощника секретаря. Вас проводить?

Я хмурюсь, глядя в пол, потому что его живая энергетика и необъятная приветственность бесят еще больше. А также заставляет чувствовать себя неуверенно.

Ну чего мне стоило не выряжаться в дорогу, как пугало?! Это все любовь к удобству… Знала бы, что сразу поедем к Орлову — надела б лучшее платье, и все дорогу сидела прямо, чтоб не помяться…

— Сама найду, — буркаю, беру у папы пакет со своими документами, и шагаю куда-то по коридору.

— В другую сторону! — заботливо подсказывает Орлов, и я резко разворачиваюсь.

С трудом найдя дверь с нужной табличкой, я оформляю у добродушных теток документы, и спустя час покидаю кабинет. Отец с Максом уже ждут снаружи, и последний снова улыбается как не в себя.

— Поздравляю с первой должностью, Аврора Владиславовна!

Я удерживаюсь, чтобы не показать язык, и то только потому, что здесь папа.

— Хвостик, я тобой горжусь, — подмигивает он мне, и здесь уже я краснею, так как по лицу Макса вижу, как его веселит опека надо мной.

— Спасибо, — переминаюсь с ноги на ногу, мечтая покинуть офис как можно скорее, — пап, ты есть не хочешь?

— Да, конечно. Сейчас забросим вещи на квартиру, и отметим твою работу где-нибудь огромной порцией мороженого…

Я краснею сильнее, и изо всех сил избегая смотреть на Макса. Моя гордость не выдержит, если он еще сильнее станет лыбиться!

— Тогда до встречи завтра, — слышу над собой безукоризненно вежливый тон Орлова, — могу я вас проводить?

Одновременно мы с папой машем головами, только он утвердительно, а я — наоборот. Отец закатывает глаза, приподнимает брови — мол, что с тобой, а Макс делает вид, что видел только жест своего партнера.

— Максим, спасибо за все, — уже у самой машины говорит папа, протягивая тому руку, — не знаю, кому бы еще смог доверить свою дочь. Я рад, что здесь она будет под твоим присмотром.

Я краснею, как рак в кипящей ванне, а папа следующей фразой «добивает» нас обоих:

— Ты же мне, как сын.

Я вижу, как слегка дергается кадык Орлова, когда они жмут друг другу руки, и понимаю, что думаем мы примерно об одном и том же.

Какой, нахрен, сын, если он трахнул твою дочку?!