Книга Амулет дракона - Торстен Деви

Надеясь обеспечить Зигфриду счастливое будущее, Брюнгильда указала ему путь в Баллову, королевство кузнеца богов Виланда, выковавшего когда-то молот Тора, Мъёльнир. Лишь он был способен перековать Нотунг, чтобы Зигфрид мог доказать свое наследное право на трон Ксантена. С тяжелым сердцем Зигфрид оставил Ксандрию и отправился в долгое и опасное путешествие, которое привело его в другой мир, плоский и круглый, как диск, разрезанный надвое узким ручейком. В центре этого мира горел огонь кузницы Виланда. Кузнец с радостью принял своего гостя, и здесь, между Мидгардом, Утгардом и Асгардом, Зигфрид, оказавшись в условиях вневременья, слушал, как воздух наполнялся гулкими ударами молота кузнеца.

Но и боги, и нибелунги были недовольны вмешательством Брюнгильды в судьбу Зигфрида. Им не удалось взглянуть на великую битву между войском наемников и Ксантеном, и счастье Ксандрии и Зигфрида не давало им покоя. Если нет желаний, нет ненависти, нет исполнения судьбы, то колесо жизни может остановиться, а ничто не может наскучить богам больше, чем человек в мирное время. Они хотели, чтобы Зигфрид вступил в бой, и для этого послали на землю черные орды Утгарда. Отвратительные маленькие создания с мясистыми губами, грязным телом и черной душой, от которых с отвращением отворачивались даже нибелунги, напали на замок, оставляя на каждом углу трупы, словно во времена чумы, и забрали в подземный мир принцессу, ставшую добычей и жертвой их жестоких игр. Зигфрид был готов на все, чтобы спасти свою возлюбленную. Орды Утгарда набросились на Ксандрию, истязая ее нежное тело и нанося ей раны, но не позволяя гаснуть в ней огню жизни. Боги хотели сделать героя Зигфрида жестоким духом мести, чтобы колесо жизни продолжало вращаться…

И вот Зигфрид вернулся с Нотунгом не на свою родину, а в выжженное королевство, где не было жизни, а были лишь гниющие трупы и павший скот. Замок был пуст, и от Ксандрии не осталось и следа. И лишь Брюнгильда обратилась к нему с печальными словами, рассказав о предательстве богов, которые не хотели справедливо вознаградить подвиги Зигфрида. И герой поступил так, как и хотели боги: он взял огненного скакуна Брюнгильды и спустился сквозь недра земные в Утгард, чтобы спасти Ксандрию. Там его ждали чудовища, иллюзии и ложь, но ничто не могло обмануть Зигфрида или задержать. С помощью Нотунга король Ксантена пробил себе путь в подземный мир, и вскоре Утгард наполнился стенаниями о его безжалостности. Через несколько дней он нашел свою королеву, но обнаружил, что в этом безжалостном мире прошли годы. Годы, в течение которых Ксандрию истязали и бесчестили, и не было у нее ни надежды, ни утешения. Создания Утгарда разрушили ее тело, а затем и душу, в конце концов погасив в ней искру разума. Та, которую Зигфрид пришел освободить, стала безумной фурией, потерявшей человеческий облик. Несмотря на это, Зигфрид обнял свою возлюбленную, поднял ее на руки и вернул в ксантенский замок, который должен был бы стать их дворцом. Он провел последнюю ночь рядом с ней, а утром обнял ее столь крепко, что с ее губ сорвался последний вздох. То был долг любви, который ему суждено было исполнить.

Брюнгильда мучилась, видя, что сыну ее возлюбленного не суждено обрести покой. Бессмертные боги радовались мысли о том, что же теперь сделает Зигфрид, преданный и закаленный жизнью. Они думали, что он безжалостно уничтожит всех своих врагов.

Но в это мгновение с болью в сердце Зигфрид обрел свой собственный путь и сумел избавиться от игр богов.

Он отказался от всего.

От Ксантена, от своего меча, от мести. Зигфрид сжег тело Ксандрии и отрекся от своей судьбы. Он не хотел быть орудием богов, не хотел быть их игрушкой. А кто не ищет, тот и не сможет заблудиться.

Удивительно, но Зигфрид с легким сердцем оставил королевство, которое принадлежало ему по праву. Пускай его забирает другой король, пускай завоевывает другое войско. Зигфрид неспешно направился во Фъеллхавен, чтобы плыть оттуда в Исландию, но уже не для того, чтобы быть королем или захватчиком. Он был сыном Исландии, ему хотелось вернуться на родину. Безумное пламя, горевшее в нем еще год назад и заставившее юношу отправиться в другие края, погасло, и теперь его душа грелась у спокойной искры жизни. Он не забыл спросить о Лив, юной служанке, которую он оставил в этом порту, не обещая ей вернуться, и был удивлен, когда Лив показала ему его сына. Молодая женщина ничего не требовала и не просила для ребенка золота, ведь Лив была скромна и не стремилась к славе или власти. Именно такая женщина нужна была Зигфриду. Взяв Лив и ребенка с собой, хотя его об этом и не просили, Зигфрид теплым весенним утром поднялся на свой корабль, чтобы отправиться на родину, где он надеялся обрести покой.

Такова история, которую я помню и рассказываю вновь и вновь. Таков был конец другой, более древней истории, которую так любят боги, ведь она доставляет людям страдания. С тех пор в мире прошло около сотни зим. Зигфрид умер раньше Лив, но уже убеленный сединами. Он был доволен своей жизнью, их дети играли во дворце в Исландии. Христианство сулило людям единство, мир и скромную жизнь. Оно укрепляло свои позиции, а древние боги теряли власть. Озлобившись, они занимались лишь тем, что внушали воспоминания о былых временах людям, но таких людей становилось все меньше. Новое время, новый мир.

Но не следует считать ход жизни предрешенным и думать, что в Асгарде всегда будет покой. Как волку нужно изголодаться, чтобы обнажить клыки, вступив в бой с огромным медведем, так и нибелунгам нужно было скопить жажду крови, чтобы вновь бросить вызов судьбе. Я знаю об этом, ведь я по-прежнему один из них. И хотя мы, нибелунги, едины, сколь много бы нас ни было, у меня неспокойно на душе от того, что должно произойти. Возможно, что я слишком долго пробыл среди людей и воспринял от них человечность и способность к состраданию. Мне страшно, и на душе у меня тяжело. Род Зигфрида Ксантенского вновь подвергнется испытанию. Возможно, в последний раз. Возможно, это будет последняя битва.

Наследие нибелунгов — вот конец этой истории…

1

ВРЕМЯ МИРА

— Мы должны вернуться в порт! — кричал Боран, и ветер смывал слова с его губ соленой водой. — Иначе море поглотит наш корабль!

Словно в подтверждение этого разъяренные воды подняли маленькое рыбацкое судно с порванным парусом вверх, к иссиня-черным облакам. Блеснула молния. Волны и порывы ветра били в деревянный борт корабля, щепки летели в стороны. На севере виднелись берега Исландии, они были совсем близко, но в это мгновение оставались почти недостижимыми для корабля. Стоял день, однако из-за грозы казалось, что уже глубокая ночь.

Зигфинн рассмеялся, будто не слышал слов своего спутника.

— Давайте в последний раз забросим сеть!

Трюм корабля уже был набит разнообразнейшей рыбой, да и в королевстве никто не голодал, но принца Зигфинна не интересовала добыча — ему хотелось испытаний, и чем больше это испытание, тем лучше. Чем опаснее, тем больше славы.

Люди, сопровождавшие принца в этом плавании, подчинились его приказу, качая головами: рыболовная сеть при такой погоде была не хуже якоря и море могло воспользоваться этим преимуществом, чтобы утащить корабль на дно. Для того же, чтобы поймать рыбу, сейчас у берега было слишком сильное течение.