Книга Побег Надежды Кораблевой - Татьяна Луковская

- Тогда я согласна, - Кораблева тоже поспешно соскочила со скамейки.

- Ты стирать-то, убирать умеешь, я очень придирчивый? – попытался отыграть назад Кирилл.

- Конечно, умею. Не пожалеете, – встрепенулась Кораблева.

«Не пойму я эту блажную, зачем она соглашается? А-а, надеется меня охмурить и хозяйкой стать? Нехилый план. А девка и вправду зубастая, акулушка!»

- Только, – девица покраснела, – вы приставать ко мне не будете, очень не хотелось бы смешивать личную жизнь и работу? 

- Гляди-ка ты, звЯзда, – хлопнул в ладоши Кирилл, – мужики штабелями сами укладываются. Я похож на человека, который бабу не может найти и от отчаянья домработницами интересуется?

- Нет, – еще больше покраснела Кораблева.

«Скромницу изображает, по плану будет действовать. Ничего, я ее заставлю туалеты драить и полы мыть, за всех братанов, Толянов и Илюх, отомщу. Мы из нее хорошую хозяйку сделаем и маме на руки сдадим. «А укрощение строптивой» – вообще моя любимая пьеса».

- Если согласна, то завтра к восьми вот по этому адресу с вещами, - он набил текст в блокноте телефона и показал Кораблевой. - Жить будешь в отсеке для прислуги, готовить завтрак и ужин (обедать я буду в ресторане), ну и все прочее, что домработнице полагается, за тобой. На расходы заведу тебе отдельную карточку, все траты будет проверять моя бухгалтерия, это если ты присвоить чего захочешь.

- Да, что вы, – улыбнулась девушка.

- Вот именно, что я. Завтра к восьми как штык, опоздаешь – работу потеряла.

- Хорошо, – и снова обворожительная медовая улыбка.

Так у Кирилла появилась домработница.

[1] Петрикор – запах после дождя.

Глава II. Хозяюшка

НАДЯ

Надя, прижимая к груди Соню, влетела в подъезд и, не оглядываясь, побежала по лестнице на свой девятый этаж. Только на шестом пролете, задыхаясь, она вспомнила про лифт, сделала шаг в сторону шахты. «Нет, а вдруг там меня уже ждут, хлороформ в лицо, и все». Вдохнув поглубже и переложив дочку на другую руку, Надя кинулась дальше покорять ступени. Сердце учащенно билось, в ушах шумело. «А может показалось? Я просто паникерша».

Ключ никак не хотел всовываться в замочную скважину, руки дрожали. «Ну, давай же!» Дверь под напором резко распахнулась, ударяясь о стену. Гулкое эхо полетело по подъезду. «Спокойно, истеричка!!!»

Надя стянула с Сони сапожки, быстро освободила дочку от комбинезона и поставила на пол; сама же, не раздевшись и не сняв обуви, полезла в телефон: «Где эта фотка?» Перед глазами поплыли плоды ее «шпионского прикрытия»: дети, собаки, горки, снег.  «Да где же она?! Вот. Ой! – голова закружилась. – Я пропала, я пропала!!!»  Надя увеличивала и отдаляла изображение, все точно, сомнений быть не может. Он нашел ее!

Она сползла по стеночке и села на пол, телефон выскользнул из рук. Соня тут же схватила «добычу» и, подражая жестам матери, стала тыкать пальцем в экран. Надя порывисто обняла дочку и поцеловала в кудрявую макушку:

- Я буду бороться, я же стойкий солдатик. Мы сбежим! Успеем. Прямо сейчас бросим все, и деру!

Надежда решительно поднялась, сжала кулаки, чтобы унять дрожь в пальцах, и с опаской подошла к окну. «Уже никого, – выдохнула, – Надюха, не суетись, действуй по плану, – успокоила себя, – сейчас покормлю Соню, уложу спать – пусть отдохнет перед дорогой. В чемодан запихну сначала вещи Сони: памперсы, штанишки, кофточки, свитерок, носки, тонкое одеяльце. Потом мое: пару джинсов, футболки, два свитера, кроссовки… нет, зима, кроссовками загружать не буду, а вот нижнее белье, носки обязательно… летнее потом куплю, обойдусь… щетки, пасту, мыло… Ой, полотенце. Одно или два? Они такие объемные».

Чемодан с трудом застегнулся. Отдельно в рюкзачок были отложены несколько подгузников, термос с кипятком, чтобы развести детское питание, пару пюрешек, печенье для малышей, влажные салфетки, любимые игрушки Сони – резиновый мишка и крохотный мячик. «Документы! Балда, чуть документы не забыла».  Движения были торопливыми, но дрожь и неоправданная суета отступили.

На подоконнике сиротливо качала гроздьями цветов белоснежная орхидея, как будто уже чувствовала, что хозяйка ее бросает. Надя вытащила из ящика кухонного стола большой целлофановый пакет, открыла холодильник и выгребла оттуда продукты. Так же в пакет полетели недоеденные крупы и хлеб. Захватив продукты и орхидею, Надя на цыпочках, чтобы не разбудить Соню, вышла из квартиры.

- Надюша, вы ко мне с цветами, – радушно улыбнулся подтянутый старик, отодвигая ногой тоже страшно обрадованную лайку, – я, признаться, привык сам дамам цветы дарить, – он старательно пригладил пышные капитанские усы. 

- Василий Петрович, мы с Сонечкой уезжаем, – залепетала Надя, – Можно вам подарить продукты и мое «дерево»?

- Да, проходи-проходи, что мы через порог-то, – отодвинулся в сторону старик.

- Нет-нет, – отстранилась Надя, – Соня там одна. Возьмите, здесь пельмени мои и блинчики фаршированные, домашние, – она протянула подарки.

- Ну, спасибо, – довольно закачал головой Василий Петрович. – Люблю твою стряпню. Надолго уезжаете?

- Да… Надолго. Вы возьмите и ключи, вдруг трубу прорвет или еще что-то, – Надя, стараясь выглядеть «обычной», протянула ключи. – Здесь вот телефон моей подруги Ангелины, если что-то случится, вы ей позвоните, она приедет.

- Конечно, Надюша, все сделаю. Я и тебе позванивать буду, – Василий Петрович смотрел на нее таким родительским добрым взглядом, что Наде стало неудобно обманывать старика.

- Вы не сможете мне позвонить, – прошептала она, – я сейчас куплю новую симку, а эту выброшу.

Пару секунд они смотрели друг на друга. Первым очнулся отставник:

- Надюха, ты что натворила? Тебя полиция ищет?

- Я пойду, там Соня одна, – поспешно развернулась Надежда.

- Стоять! – дед бесцеремонно затащил ее в квартиру. – Послушай, Надюша, надо сдаться, все равно поймают. Наверняка это самооборона была, ну или трагическая случайность. Если ты сама явишься, тебе много не дадут, может даже условно, – Василий Петрович шептал быстро и все время оглядывался, будто их уже подслушивают, – а если в бега ударишься – все, срок большой. Дочку сиротой оставишь, у тебя ж больше никого нет.

- Василий Петрович, вы сериалов насмотрелись, – попыталась ретироваться Надя, прижимаясь к двери и нащупывая ручку.

- Послушай человека, который давно на свете живет…

- Это не полиция, - так же тревожным шепотом откликнулась Надя, – Если вы боитесь, и не хотите ключи брать, я пойму и не обижусь.

- Зато я сейчас обижусь, давай свои ключи, – поджал губы старик, – я офицер, если ты забыла, дам в беде не бросаю.

- Спасибо, – чмокнула она его в щеку и вырвалась в подъезд.