Книга Смертельные игры - Роберт Крайс

— Мы должны показать ему билетик, чтобы он нас впустил? — поинтересовался я.

— Оставьте ваши шуточки, ладно? — тут же нахмурился Донни Брустер. — Я скажу ему, что вы талантливый и блестящий специалист, но если вы начнете выделываться, он сразу поймет, что это не так.

«Славные ребята!»

Полы внутри были выложены грубо отесанными досками, а потолок как две капли воды походил на крышу. С него свисали каирские вентиляторы, которые медленно вращались. Мы прошли через прихожую и оказались в комнате с двумя большими диванами и маленьким круглым стеклянным столиком. Стены украшали афиши шести фильмов, снятых Питером Аланом Нельсеном. Диваны были застелены шкурами зебр, а афиши вставлены в рамки из шкур носорога — по крайней мере, мне так показалось. За столом из тикового дерева сидел безукоризненно одетый чернокожий мужчина, очень маленький. У него за спиной я разглядел дверь, тоже из тикового дерева, за которой кто-то дико вопил. Брустер снова потер голову, воскликнув:

— Боже праведный, и что же нам теперь делать!

Увидев нас, чернокожий мужчина радостно закивал. Видимо, он не слышал криков.

— Здравствуйте, мистер Брустер. Мисс Кайл. Питер сказал, чтобы вы, как только появитесь, сразу же проходили к нему.

Мы и прошли.

Офис Питера Алана Нельсена по длине мог бы посоревноваться с дорожкой для боулинга, а по ширине напоминал улыбку воздушного змея. Отделан он был в стиле прихожей киношного дома в Найроби. На одной стене висели афиши «Дикой банды», «Асфальтовых джунглей» и «Великолепной семерки». У противоположной стены между музыкальным автоматом «Вурлитцер-800 баббл-лайт» и видеоигрой «Убей или умри!» пристроился старый автомат фирмы «Вэбкор» по продаже сладостей. Он предлагал арахис «Эм-энд-Эм», изюм, жевательные конфеты со вкусом фиников и конфеты-в-день-получки. На свете нет ничего лучше таких конфет! Блондинка с шеей, словно выточенной из розового дерева, и плечами, как у Алекса Карраса, сидела боком на небесно-голубом «харлее-дэвидсоне электраглайд», стоящем на приколе в дальнем конце офиса. Блондинка была в черных велосипедках из спандекса с ярко-зеленой полосой, в черном же спортивном топике и серых кроссовках фирмы «Рибок». Я обратил внимание на массивные бедра, мощные накачанные икры и живот, будто вырезанный из камня. Взглянув в нашу сторону, она соскользнула с «харлея» и уселась рядом с парочкой парней, которые могли бы выступать в качестве болельщиков «Далласких ковбоев». Они удобно устроились на диване, застеленном шкурой зебры, один из них был в футболке «Стантс анлимитед», другой — в спортивных штанах и ковбойских сапогах. Парни бросили взгляд в нашу сторону и тут же снова уставились на Питера Алана Нельсена.

Питер Алан Нельсен стоял на мраморном рабочем столе, размахивал руками и так громко вопил, что его лицо стало багровым. Около шести футов двух дюймов роста, тощий, задница шире плеч. Похоже, в детстве он был рыхлым и неуклюжим. Квадратное лицо делало его похожим на Фреда Макмюррея. Одет он был в черные кожаные штаны с серебряным ремнем и голубую хлопчатобумажную рубашку с закатанными рукавами, из которых торчали тощие руки. Стиль, популярный в середине семидесятых, но, думаю, Король Приключений может позволить себе одеваться, как ему вздумается. Король заорал диким голосом:

— Остановите пленку! Не хочу смотреть на это дерьмо! Господи, вы что, все разом спятили?!

Питер Алан Нельсен орал на аккуратно одетую женщину и мужчину с лицом кролика, которые стояли рядом с большим телевизором «Мицубиси». Мужчина возился с видеомагнитофоном, пытаясь вытащить кассету, но у него ничего не получалось, и женщине пришлось ему помогать.

Донни, дергая себя за волосы, бросился вперед.

— Питер, что происходит? Эй, если у тебя проблемы, я здесь для того, чтобы их решить!

Женщина у телевизора объяснила:

— Мы показали ему пленку с работами нового художника по костюмам. Ему она понравилась, но потом мы сказали, что он с телевидения.

Питер громко застонал, затем спрыгнул со стола, метнулся к телевизору, вырвал пленку из рук пунцового мужчины с лицом кролика и вышвырнул в окно. Когда Питер бросился к ним, мужчина отшатнулся, однако женщина даже не шехолнулась.

— Он все делает неправильно! — завопил Питер. — Неужели вы не понимаете, что такое текстура? И плотность образов? Телевидение — это мелко. Кино — это мощь и величие. Я делаю кино, а не работаю на телевидении!

Донни развел руками, показывая, что он не понимает, как такое могло произойти.

— Господи, Питер, извини. Мне очень жаль, что так получилось. Поверить не могу, что они решились отнять у тебя драгоценное время, показав работу парня с телевидения. Как я могу исправить их ошибку?

Похоже, он хотел продемонстрировать мне, как следует себя вести, чтобы Питер был счастлив и доволен.

— Если хочешь все исправить, поцелуй меня в задницу на Голливудском бульваре, — взвыл Питер.

Мне не показалось, что он стал счастливее, но, с другой стороны, Донни виднее, он же у нас специалист по этому вопросу.

— Ты, мать твою, окончательно свихнулся, — заявила аккуратно одетая женщина, повернулась и вышла, уводя с собой мужчину с лицом кролика.

Когда они проходили мимо меня, я принялся напевать «В мире нет ничего лучше шоу-бизнеса». Пэт Кайл пихнула меня локтем в бок.

Донни широко улыбался, показывая всем, что они с его верным другом Питером заодно.

— Эй, нет так нет, Пит-мэн! — (Представляете, Пит-мэн.) — Хочешь получить другого художника, ты его получишь. Мы же здесь кино делаем, верно?

— Дерьмо! — изо всех сил заорал Питер Алан Нельсен.

Затем он подошел к «харлею» и пнул его ногой. Сильно. На полу, в тех местах, где мотоцикл, судя по всему, уже не раз падал, остались отметины. Блондинка дождалась, когда Питер закончит, затем поставила «харлей» на место, а я залюбовался тем, как играют ее могучие мышцы. Питер не обратил на нее ни малейшего внимания. Он стоял посреди комнаты, тяжело дыша и опустив руки, словно внутри его бушевала слепая ярость, с которой он, как ни старается, не может справиться. Ну просто театр одного актера.

— Я Элвис Коул, — представился я. — Вы вроде хотели со мной что-то обсудить? Или мне уйти, чтобы вам не мешать?

— Вот дерьмо! — выдохнул Донни Брустер и принялся размахивать руками, показывая, что он больше всего на свете хочет сделать Питера счастливым. — А он шутник. Правда, Пит-мэн? Этот парень — частный детектив, о котором мы с тобой говорили. Он…

— Я его слышал, — сказал Питер и подошел ко мне.

Он протянул мне руку, и я ее пожал. Он сжал мою ладонь сильнее, чем требовалось, и подошел ближе, чем положено подходить к незнакомому человеку.

— Извините за то, что вам пришлось увидеть, — проговорил он. — Эти ребята нагрузили меня масштабным фильмом, а теперь имеют во все места. Меня это слегка выводит из себя.

— Понятное дело.