Книга 2024 - Александр Чугункин

— Не подходить!

Олег посмотрел исподлобья, зло усмехнулся и пошёл дальше, оставив позади недоумевающего «стража порядка». Госкавалерист никогда не видел подобного: эти мягкотелые овцы-«граждане» всегда трясутся при виде дубинки и формы с нашивками. А взгляд этого человека был словно выставленная вперёд щетина: не встанешь на пути — не напорешься. Этот человечишка не задрожал. Он усмехнулся, или госкавалеристу показалось?

Олег и не заметил, спеша уйти с улицы, как в другом её конце плотным кольцом госкавалеристы окружили неподвижное окровавленное тело какого-то гражданина, повторяя прохожим: «Назад! Не подходить!». Олег увидел вход с улицы во двор и зашёл туда. Двор был по-своему уютным. Окружённый с трёх сторон домами, он вмещал в себя останки гаражей, детскую площадку, газон с сухой пожелтевшей, но всё же травой и даже голые и сухие, но всё же деревья. В бетонных джунглях мегаполисов это — непозволительная роскошь. Двое мужчин лет сорока пяти стояли у подъезда и наблюдали за группой госкавалеристов, вбегающих в соседний подъезд.

— Вот так всегда. Сначала одно здание, а затем весь квартал, — проворчал один из граждан.

— Но к нам-то они не нагрянут, — неуверенно ответил второй.

— Не беспокойся, был бы человек, а причина найдётся.

Олег заметил, что его, наконец-таки, не очень боятся. Он приветственно кивнул обоим и решил с чего-то начать. Думать пришлось недолго.

— Парни, а что случилось в том доме? — Спросил он, кивая на двух людей в форме, оставшихся у дверей подъезда.

— Да ничего, как всегда, — ответил один, — кто-то написал позорища про президента…

— Я слышал, — шёпотом сказал второй, — что вчера в том доме один гражданин ударил члена «Госкавалерии»…

— Давно пора, — усмехнулся Олег, отыскивая взглядом выход.

Оба мужчины переглянулись и как-то подобрались. Ну, вот. Не хватало ещё стукача на их головы! Недавно в соседнем дворе был один такой — тоже подбивал всех на критику Правительства, а потом… Штурм и оцепление.

— Слушайте, парни, — тихо обратился к ним ничего не подозревающий Олег, — скажите мне, что здесь происходит?

Долгое молчание.

— Ничего не происходит… — Промямлил один, потянув за локоть второго, — у нас всё очень хорошо.

— Мы живём в замечательной стране! — Осторожным голосом сказал второй, отступая на шаг, — всё в порядке… Простите, нам надо идти…

— Да что же вы? — Растерянно воскликнул Олег, потянувшись к ним, — я же только спросил… Вы чего?

— Мы ничего! — Отчаянно заверил его один, подталкивая второго в двери подъезда и заходя за ним следом, — всего хорошего! Хвала Дорожному!

Двери захлопнулись, оставив растерянного Олега одного. «Вот ведь… Наверное, за шпиона приняли…». Олег невесело побрёл в глубь двора в надежде отыскать хоть какой-то выход — возвращаться ему было уже небезопасно. Когда он прошёл мимо госкавалеристов возле подъезда, вслед донеслось уже привычное «Назад!», но Олег даже не оглянулся. Выхода из двора не было — лишь какая-то старая дверь с растрескавшейся коричневой краской.

Ещё раз вздохнув, Олег зашёл в дом. Сначала было тихо, но затем воздух начал наполняться хоть какой-то жизнью. Здесь пахло сырым бельём и варёной капустой, начали слышаться звуки телевизоров, разговоры людей, позвякивания посуды, шум воды в трубах.

Олег даже как-то повеселел, но внезапный топот ботинок и короткие фразы сразу же отбили у него всё хорошее настроение. Едва он поднялся по дощатой лестнице на второй этаж, как увидел, что коридор в самом его конце преграждён ещё одним патрулём. Один из людей в форме, держа пистолет наготове, молотил кулаком в дверь, остальные терпеливо ждали с дубинками наперевес. Олег медленно начал приближаться, и один из них крикнул: «Не подходить!». Олег усмехнулся, но рисковать не стал. В ту же секунду старший госкавалерист мощным ударом выбил дверь, и вся группа ввалилась в квартиру.

— Не двигаться!

Олег, поняв, что и здесь дело серьёзно, быстро скользнул в первую попавшуюся квартиру и оказался в обветшалой кухне. Сидящий за столом унылый парень резко обернулся, неловким движением опрокидывая бутылку.

— Это ты стучал? — Неясный взгляд скользнул по Олегу и упёрся в стену, — а я и не знал, что у нас ещё есть дверь.

— Там к вашим соседям пришли… — Расплывчато пояснил Олег не совсем трезвому собеседнику.

— А, как всегда… — Парень уронил голову на руки и тут же задремал.

Олег осторожно прошёл в другую комнату, из которой слышались скрип полов и бормотание телевизора. Едва он появился в дверях — какой-то чернокожий мужчина оглянулся на него, но потом снова уставился в окно, пробормотав:

— А, это ты… Я думал, копы…

— Успокойся, Сэм, — сказала подошедшая женщина и сочувственно глянула на Олега, — он же на нашей стороне.

— На вашей, — задумчиво проговорил Олег и тоже посмотрел в окно: ещё одна группа людей в камуфляже и шлемах вбегала в здание.

— Ну, вот… Они и до нас добрались… — Прошептал мужчина, прижимая к себе женщину, — не думал, что это будет сегодня.

— Может, всё обойдётся? — Неумело попытался утешить их Олег, но был награждён лишь снисходительным взглядом.

— Приезжий, наверное…

«Вы даже не представляете, насколько…» — подумал Олег.

Он тихо вышел на лестничную площадку, обойдя патруль через квартиру. По нему скользнули сочувствующие и полные отчаяния глаза, и все вновь потеряли к нему интерес. Они уже давно потеряли интерес ко всему, кроме денег и допросов. К деньгам — поближе, от допросов — подальше. Это — формула жизни граждан этой страны. Многие ещё помнили, какова была жизнь до этого, но и они боялись её вспоминать. Когда не вспоминаешь, то не так тяжело переносить всё это. Можно забыться. Можно уйти в себя или убежать от реальности, читая какую-нибудь из запрещённых книжек. Но когда начинаешь вспоминать, и без того тусклый мир блекнет вокруг. И уже никуда не убежишь — ведь от себя не убежать. И теперь та мысль, которая поначалу пугала и приводила в отчаяние, как-то утешала. Да, это даже хорошо, что подняли пенсионный возраст. Быстрее помрёшь от перегрузки, чтобы не думать об этом.

Олег осторожно вышел в коридор — ему снова удалось обойти патруль. И когда он только-только почувствовал удовлетворение, где-то снаружи раскатистыми волнами взвыла сирена. Город сотряс спокойный женский голос:

— Вниманию жителей: замечено отклонение численности населения. Сотрудничество с правоохранительными органами награждается неувольнением с работы.

Олег забеспокоился. Вот ведь! Пока он с таким не сталкивался, но уже понял, что хорошего такое объявление мало принесёт. «Блин! Если эту тревогу бьют обо мне, то… Знают же, гады, чем заставить людей сдать своего же…». Олег вдруг остановился. А что, если это — просто нервы? Просто ищут не его, а кого-то ещё? Тогда он своей суетой только навлечёт подозрения. Стараясь сохранять спокойствие, он поднялся на этаж выше. Надо понаблюдать, а потом действовать. Так — правильнее.