Книга Как холодно в земле - Энн Грэнджер

— Я же просил вас не звонить мне! — хрипло шептал он. — Да, я знаю… Мне пока не представилось случая… И все равно последнее слово не за мной! — На последней фразе шепот Алвина перешел в приглушенный возглас. Повисла долгая пауза, затем он раздраженно бросил: — Я же вам уже говорил — если получится! — и швырнул трубку на рычажок. Когда он вновь показался в кухне, его лицо было налито краской, как раз в тон его рыжим волосам.

— Кто это был? — спросила его мать.

— Владелец «Лиса и гончих». Он хотел знать, смогу ли я в следующую среду выступить за их команду. Где-то неделю назад я сказал ему, что завязываю с дротиками, но он, похоже, не понял.

Джессика ставила тарелки с пирогом на стол. «Алвин никогда не умел врать», — подумала она. Их взгляды встретились. Алвин нахмурился и подпер кулаком подбородок.

Джессика понимала, что личные дела брата ее не касаются, и не заговорила бы об этом телефонном звонке, если бы позже им не выдалась возможность побеседовать наедине. Она помогла матери убрать со стола и вымыть посуду, а затем ей велели отправляться «подышать свежим воздухом». «Только не вздумай брать с собой книгу и забиваться с ней в какой-нибудь угол», — предупредила ее мать. Поэтому она сняла с гвоздя седло и уздечку и пошла в загон ловить Нельсона.

Здесь она неожиданно наткнулась на брата. Он сидел на полуразрушенной низкой стене, одной из тех развалин, которые остались со старых времен. Вокруг них когда-то давно соорудили загон. У его ног, высунув длинный розовый язык и ожидая команды хозяина, лежал пес Виски. Загорелые руки Алвина лежали на коленях, сильные пальцы были свободно сцеплены, козырек его твидовой кепки отбрасывал тень на лицо. Он крепко о чем-то задумался.

Джессика положила сбрую на землю и тоже присела на стену. Нельсон пасся совсем рядом, но теперь он то и дело косил глазом, потому что заметил седло.

— Этот пони слишком толстый, — сказал Алвин. — Скоро он наест себе такое брюхо, что подпруги не затянешь.

— Я каждый день на нем выезжаю.

— Жрет как не в себя. Никчемное, бесполезное, ленивое животное — вот он кто.

— Алвин, перестань! Ты это говоришь, только чтобы меня позлить! — Он улыбнулся, и она, чтобы отплатить ему, продолжила: — Кстати, а с кем это ты шептался по телефону? Только не говори, что это был хозяин «Лиса и гончих».

Его улыбка погасла, он нахмурился.

— Нет, это был Дадли Ньюман.

Настал ее черед хмуриться.

— Строитель? — с удивлением уточнила она. — Что ему было нужно?

— То же, что и тогда, когда он заявился сюда собственной персоной.

— Он хочет купить нашу землю? — Она отбросила назад свои длинные светлые волосы. — Но ведь папа уже сказал ему, что Серая ферма не продается!

Алвин проворчал что-то невразумительное.

— Так почему он тебе звонил? — настаивала она.

— А я будто знаю!

— Алвин! Я должна знать! Ты что-то замышляешь? Ньюман тебя на что-то подговорил?

— Нет! — отрезал он. — Я что, похож на идиота? К тому же окончательное решение все равно не за мной. Но я действительно сказал, что меня может заинтересовать его предложение — если папа передумает и если нас устроит цена. — Он замолк, словно бы ошеломленный собственной прямотой. — Да ладно, Джесс, ты же тоже этого хочешь! Подумай только, ты получишь свою долю, и мы оба сможем уехать отсюда! — Он впервые делился с Джессикой своими самыми потаенными мыслями о продаже фермы.

— Но они никуда не поедут! — сказала она.

— Да, — вздохнул он. — Они никуда не поедут.

— И если ты за папиной спиной ведешь переговоры с Дадли Ньюманом, он скоро это поймет. Обманщик из тебя никудышный. До Джейми тебе в этом далеко.

Он резко повернулся к ней.

— Почему ты о нем вспомнила?

— Но ведь недавно от него пришло письмо, разве нет? Оно было адресовано папе и маме. Оно лежало на столе в кухне, но мама быстро его убрала, чтобы я не увидела.

— Видно, не так уж и быстро! — сурово заметил Алвин.

— Он едет домой?

— Письмо было не на мое имя, — деревянным голосом произнес ее брат.

Некоторое время они сидели молча. Солнце согревало им спины. Пес уткнулся носом в лапы и уснул, а Нельсон, несказанно довольный тем, что его пока никто не собирается ловить и запрягать, перешел в дальний угол загона, где трава была погуще.

— Чудное тут место! — вдруг сказал Алвин, хлопнув ладонью по разрушенной стене, на которой они сидели. — Могу спорить, оно могло бы многое нам порассказать.

— От этих руин у меня мурашки по коже, — поежившись, произнесла Джессика.

— Ага! Сейчас из этих булыжников призраки как выпрыгнут! Привидения как выскочат! — поддразнил он.

— Меня бы это не удивило. Ведь когда-то здесь произошло преступление.

— Что ты имеешь в виду? — Сощурившись, он посмотрел на нее из-под козырька кепки.

— Поджог молитвенного дома. А это его развалины.

— Господи боже, сестра, вот ты о чем! Нашла о чем вспомнить! — с досадой сказал Алвин. — Это не было преступлением. Скорее несчастным случаем.

— Поджог — это преступление.

— Да кто сказал, что это был поджог? Это произошло больше ста лет назад и давно быльем поросло. Сейчас уже никто не скажет, что там на самом деле было.

— Это плохое место, — тихо сказала Джессика. — Я чувствую, как несчастье просачивается сквозь эти камни.

— Ерунда! Не выдумывай!

— Вокруг нас много зла. — Джессика рассеянно посмотрела вдаль, где на горизонте был виден шпиль бамфордской церкви.

— Да что ты такое говоришь-то? Слушай, сестренка, если ты такое выскажешь при матери, она опять отправит тебя к доктору Принглу.

— Я прочитала про Линдси в «Газетт».

— А, это! Я и не знал, что ты была с ней знакома. — В голосе Алвина смешались раздражение и замешательство. — Иначе я бы спрятал газету до того, как ты ее увидела.

— Алвин, когда ты перестанешь меня опекать? — в отчаянии воскликнула Джессика. Он не ответил, и она сухо добавила: — Мы вместе пели в хоре, давным-давно. Она была такой веселой, общительной девочкой. А теперь она умерла, и такой ужасной смертью!

— Прекрати думать об этом! — сердито отозвался Алвин. — Эта идиотка сама виновата. Нечего было колоться всякой дрянью. Нечего из-за нее расстраиваться. — Он встал, пес тут же проснулся и завилял пушистым хвостом. Даже Нельсон, казалось, понял, что покойное время закончилось. Он задрал голову кверху и пронзительно заржал.

— Меня ждет работа, — сказал Алвин. — Не прыгай на этом пони через изгороди. Он такой тяжелый, что вряд ли способен преодолевать такие препятствия. Уронит плетень, а мне опять поднимай.