Книга История прибалтийских народов. От подданных Ливонского ордена до независимых государств - Райнхард Виттрам

В XII веке, несмотря на неоднократные русские военные походы, продолжавшиеся целое столетие, эстонцы все же смогли отстоять свою независимость. Удалось отбиться от русских и земгалам, а также курам. А вот районы Западной Двины и Восточной Лифляндии в XI веке надолго подпали под господство восточных правителей. Так латыши (латгалы[29]) из Талавы[30] и Адзеле[31] платили дань Пскову, восточные латгалы – Полоцку, а в замках Ерсика и Кокнесе на Западной Двине сидели зависимые от полоцкого великого князя потомственные русские князьки, взимавшие дань с летгалов и осуществлявшие набор рекрутов в войско. Ливы же на Западной Двине являлись данниками непосредственно Полоцка.

Миссионерская деятельность сначала не была связана с русским господством. Только в русских поселениях возводились церкви, в которых священники отправляли службы. Поэтому влияние православия на местных жителей просматривается как с археологической точки зрения, так и в трудах по истории языка – некоторые латышские обозначения христианских сооружений и понятий, наряду с торговыми, экономическими и правовыми терминами, явно заимствованы из старославянского языка. Тем не менее непосредственно обращать язычников в лоно христианской церкви русские князья стали только после начала миссионерской деятельности германцев и ввели в Талаве православие.

Латыши называли русских «криви» по аналогии с кривичами – названием самого большого славянского племени на своей восточной границе. Поэтому неудивительно, что в латышском языке некоторые самые древние слова хотя и заимствованы из древнескандинавского или древнегерманского, но имеют старославянское произношение.

Через прибалтийские земли издавна проходили торговые пути, связывавшие между собой страны, весьма отдаленные друг от друга. В этой связи там, и особенно в Эстонии, обнаружено много находок изделий из серебра, относящихся к IX–XI векам, а среди тысяч серебряных монет – немало арабских, византийских, англосаксонских и германских. Это свидетельствует о том, что торговые пути пролегали больше через Эстонию, чем по областям, лежавшим южнее. А это, в свою очередь, создало ей соответствующую репутацию и способствовало появлению еще в доисторические времена торгового места, названного позднее Ревалем.

В XI и XII веках на этом месте появляется сначала предположительно гутнийско-шведское торговое поселение. То же обстоятельство, что вплоть до германского завоевания прибалтийских земель торговый путь через Западную Двину не получил такого же значения, как путь, проходивший через Реваль, можно объяснить, скорее всего, конкурентной борьбой полоцких князей с другими русскими удельными князьями, которые были заинтересованы в развитии именно северного пути и сковывали торговлю через Западную Двину. В результате прилегающие к реке области с точки зрения торговли стали настоящим «мертвым пространством». Возможно, с этим и связано то, что до основания Риги устье Западной Двины использовалось лишь как одно из мест торговли товарами, привозимыми с севера, не являвшегося международной торговой точкой для реализации продукции, доставленной по реке из глубины материка.

В конце XII века в борьбу за обладание Эстонией активно включилась и Дания. Ее короли Вальдемар I Великий (правил в 1157–1182 годах), Кнуд VI (правил в 1182–1202 годах) и Вальдемар II (правил в 1202–1241 годах) превратили Данию в грозную балтийскую морскую державу, а король Кнуд VI проводил военные походы не только в Померании[32], но и в Финляндии, а также в Эстонии, и начатое им дело решил довести до успешного конца сменивший его брат.

На юге тоже появилась новая сила. Со второй половины XII столетия грозными соседями эстов были уже не русские, а литовцы, которые стали хозяйничать даже в Полоцке и подчинили себе русских князей на Западной Двине – герсикского князя Всеволода и князя Вячко в Кокенгузене[33]. Литовцы совершали военные походы, прежде всего против летгалов и ливов, которые не могли им противостоять, но не гнушались набегами и на эстов. К тому же ливы, эсты, латгалы и земгалы враждовали между собой. Поэтому вторжения литовцев постепенно привели к господству в районе Западной Двины язычества. Но у него не было перспектив для своего укрепления, поскольку в это время в нижнем течении реки уже появились германцы.

Германские поселения в Лифляндии. Торговля и миссионерство. Земля Девы Марии и новое имперское ленное владение

Немецким купцам из Вестфалии и Нижней Саксонии области, прилегавшие к Балтийскому морю, были знакомы задолго до появления там германских приморских городов. Однако Генрих Лев[34], основав в 1158 году город Любек, ставший надежным торговым опорным пунктом, и распространив германское господство на остров Готланд, открыл перед торговцами новые возможности.

В Висбю[35], как «купцы Римской империи», они создали свое товарищество и начали вести торговлю с русскими, безопасность которой обеспечивал могущественный герцог, заключив соответствующие контракты. В результате древние торговые пути между Востоком и Западом были включены в дорожную сеть германских купцов, что открыло им дополнительную возможность для развития торговли на ярмарках пушнины и воска в глубине России.

Возникновение поселения германских купцов в Висбю в 1160 году создало очередную предпосылку для того, чтобы немцы стали широко использовать Западную Двину как торговый путь, который им, несомненно, был давно известен. А вслед за купцами отправились и миссионеры. В частности, в 1180 году к торговцам присоединился каноник монашеского ордена Святого Августина Майнхард из гольштейнского монастыря Зегеберг, который, невзирая на понесенные жертвы и презрев опасность, основал на Западной Двине немецкую миссию, добившись разрешения на это у полоцкого князя. В 1184 году в Икскюле[36] Майнхард построил на земле ливов первую церковь, а в 1186 году бременский архиепископ Гартвиг II произвел его в епископы Икскюля.