Книга Кровь дракона - Ольга Крючкова

– Король Бургундии!

Вошёл Гунтар в сопровождении своих братьев, среднего Гернота, младшего Гизельхара, и двух букелариев (знатных воинов) Хагена и Фольгера. Утта, Кримхильда и их компаньонки слегка поклонились. Король милостиво кивнул им, сопровождавшая же его свита вежливо поклонилась дамам.

Король сел во главе стола; Утта, Кримхильда и придворные заняли надлежащие им места. Сенешаль уже отдал приказ накрывать стол, и теперь прислуга шустро расставляла серебряную посуду, наполненную различными яствами. Виночерпий наполнял чаши вином.

Завтрак прошёл чинно, ничто не нарушало царившей за столом тишины. Мужчины слаженно орудовали кинжалами, отрезая куски мяса. Гунтар же управлялся с куропаткой руками. Затем один из слуг поднёс королю чашу, наполненную розовой водой, тот ополоснул с ней руки и принялся за фрукты, привезённые в это время года с берегов Адриатики.

Дамы же вообще представляли собой верх воспитанности. Они извлекли из эскарселей миниатюрные кинжальчики и теперь с их помощью ловко расправлялись с пищей.

Сию семейную идиллию нарушали разве, что пламенные взоры Гизельхара, беспрестанно метаемые на несравненную Сибиллу. Младший принц давно пленился её красотой и теперь изнемогал от любовной неразделенной страсти. Впрочем, Сибилла вела с младшим принцем искусную игру, потому как питала к нему взаимные чувтсва, может быть не столь страстные, как он к ней, но «без боя» уступать не хотела. К тому же Сибилла считала (по наущения своего мудрого отца), что Гильзехар практически не имеет шансов на трон. И сие обстоятельство печалило красавицу, ей вовсе не хотелось быть женой безземельного принца (что было делом обычным в малоземельной перенаселенной Европе). Конечно, девушке было бы более лестно внимание Гернота, он всё-таки – второй сын Утты. И если Гунтар так и не жениться и произведёт наследника на свет, то шансы его стать рано или поздно королём резко увеличиваются.

Словом, три брата, потомка славного Арнульда Нибелунга, не были женаты. Гунтар, как король, не торопился с выбором невесты, взвешивая все «за и против» предлагаемых претенденток. Некоторые из них были привлекательны, свежи и молоды. Но…

Политическая ситуация в последние несколько лет так стремительно менялась, что те, кто был вчера врагом становился союзником и наоборот. И Гунтар не хотел ошибиться в выборе жены. Впрочем, на счёт будущего Бургундии он был спокоен, потому как было кому унаследовать трон. Однако, королева-мать всё чаще выказывала беспокойство по поводу того, что Гунтар не стремится жениться и сотворить наследника на свет божий. Но тот лишь отшучивался. Гунтару, как и его братьям и так было неплохо. Король и принцы отнюдь не были монахами и не приносили обет безбрачия. Поэтому любили устраивать на римский манер оргии в специально отведённых покоях, где пользовались услугами «жриц Венеры»[6], выписанных из Медиоланума. Мало того, братья имели наложниц, которых меняли с завидной частотой, пополняя Ворбетамагус бастардами. К тому же братья проводили немало времени за своим излюбленным занятием – охотой. Они со свитой покидали город на несколько дней и жили в лесу в походных шатрах, а затем возвращались отягощённые добычей. Леса, раскинувшиеся вокруг Ворбетамагуса, были полны вепрей, оленей, рыси (охота неё считалась особенно опасной) и птицы. И братья с упоением и азартом добывали дары природы.

…По окончании завтрака Гунтар удалился в свои покои, где намеревался встретиться с Петронием. Утта с компаньонками отправилась в швейную мастерскую, примыкавшую к резиденции. Здешние мастерицы наравне с роскошными нарядами шили одежду для бедных. Королева-мать часто помогала им. Затем с помощью своих компаньонок она раздавала одежду беднякам около церкви. Простой люд любил и почитал благочестивую Утту. Особенно собиралось много страждущий и нуждающихся подле храма, когда королева-мать в сопровождении дочери и свиты отправлялась на вечернюю молитву. Перед процессией шёл нарядный прислужник, разбрасывая налево и направо бронзовые семисы. Бургундская знать на считала эти бронзяшки за деньги, однако бедняк мог прокормить на два-три семиса семью в течение нескольких дней.

…Кримхильда в обществе Сибиллы и братьев направилась в сад, примыкавший к резиденции. Гизельхар был преисполнен решимости объясниться с Сибиллой.

Глава 2

Гунтар расположился за письменным столом, заваленным всевозможными бумагами. Он, как и покойный отец, имел привычку решать государственный дела и подписывать надлежащие бумаги сразу же после завтрака.

Подле стола стоял Петроний, он подал королю свиток, тот развернул его и прочитал.

– Хм… Римский департамент дорожного строительства настоятельно просит меня принять участие в строительстве новой консульской дороги[7], дабы соединить Ворбетамагус с Августой Винделикой напрямую… – озадаченно произнёс король. – Что скажешь, Петроний?..

Советник развёл руками.

– Мой король, ничего не поделаешь, придётся ввести специальный налог, дабы покрыть расходы на строительство. Увы, Рим нынче не тот, что раньше, приходится экономить на всём…

– М-да, чиновники экономят на всём, кроме украшений для своих бесчисленных любовниц! – едко заметил Гунтар. – Строительство этой дороги – чистое разорение! Мало того, что её надо построить, возвести почтовые станции на расстоянии трёх лиг[8]друг от друга, содержать их, так ещё и назначить управителя, дабы тот следил за порядком!

Гунтар раздражённо отбросил свиток на стол. Петроний возвёл глаза к потолку и скорбно произнёс:

– Мой король, увы, но это неизбежно… Не сомневаюсь, что наместник Реции получил аналогичное предписание…

– Да! Но он не будет вынимать из своего кармана деньги на строительство! Он получит тремиссы[9]из Рима! – возразил Гунтар.

– Вряд ли… Ещё раз замечу: Рим в последнее время скуп. Думаю, что строительство будет осуществляться за счёт бюджета Реции.

Гунтар передёрнул плечами.

– Рим скуп до неприличия! Сенат отказывается содержать свои же легионы! Упраздняет один за другим. Чего уж говорить о дорогах. … Это всё плохо закончиться, Петроний. Рим опять захватят варвары.

– На всё воля Всевышнего, – смиренно заметил Петроний. Будучи христианином римского обряда, он старался не упоминать имя Христа, потому как королевский двор придерживался арианства. Однако посещал местный храм.