Книга Дневник пакостей, или Как влюбить в себя некроманта - Елена Малиновская

Кстати, именно из-за Норвуда я не получила диплом с отличием. Он входил в состав комиссии, которая принимала у нас государственный экзамен по основным видам охранных пентаграмм. Признаюсь честно: я к нему даже не готовилась. Да и зачем? К этому времени на моем счету было несколько сельских погостов, чьи ворота я накрепко замуровала от выхода потусторонней энергии. Естественно, никаких призраков я не упокаивала. Чай, не дурная и прекрасно знаю, где заканчивается начертательная магия и начинается магия смерти. Моя задача заключалась лишь в том, чтобы не позволить неупокоенным душам расползтись по округе. При солнечном свете призраки не опасны, ну а ночью… Ночью о них пусть думает тот, кто имел глупость в это время суток сунуться на кладбище.

Полагаю, Норвуд был осведомлен о моих подвигах. Передо мной отвечали трое. Ни одному из моих однокурсников он не задал ни малейшего дополнительного вопроса. Да что там — он словно дремал, откинувшись на спинку стула и устало смежив веки. Однако стоило мне только сесть напротив комиссии, как оживился. Тогда я впервые ощутила на себе тяжесть его пристального немигающего взгляда.

Норвуд прогнал меня по всему курсу. Придирался к каждому слову, к каждой букве. Заставил меня изобразить десятка два кругов и каждый придирчиво изучил, выудив из кармана лупу. Остальные члены комиссии озадаченно помалкивали, даже не пытаясь прервать этот разговор, больше всего напоминающий самый настоящий допрос.

Через час у меня пересохло горло. Я взмокла так сильно, как будто таскала тяжеленные мешки, а не сидела перед столом экзаменаторов. Кипа исписанных листов с моими ответами все росла и росла. Я настолько устала от града вопросов, что в голове гудело. И, естественно, допустила ошибку. Досаднейшую, что самое обидное. Перепутала круг замыкания пятого уровня с кругом третьего. Точнее, сам круг изобразила третьего уровня, а вот символы вокруг него — пятого. В таком сочетании это было не просто бесполезно, но и опасно. Подобное заклинание служило своего рода воротами между нашим миром и миром теней. Изобрази я его в любом другом месте, а не в аудитории, чьи стены едва заметно вибрировали от мощи нейтрализующих чар, установленных настоящими мастерами своего дела, — и случилась бы беда. Круг в мгновение ока иссушил бы меня до дна, держа проход открытым для какой-нибудь потусторонней твари. Она бы вырвалась на свободу, а я бы умерла, так и не успев понять, где же оплошала.

Темно-синие, почти фиолетовые глаза Норвуда полыхнули торжеством, стоило мне только закончить. Я тут же сообразила, что натворила. Попыталась было затереть последний символ. Но было поздно. Рука, занесенная над рисунком, онемела, от бумаги потянулись зеленоватые отростки чужой магии, силящейся расширить пока еще крохотный прокол до пределов полноценного коридора. Видимо, в мире теней уже притаилось какое-то чудовище, почуявшее, что грань начала ослабевать. Тотчас же что-то громыхнуло, да с такой силой, что в аудитории послышался испуганный взвизг моих однокурсников, вынужденных маяться бездельем в ожидании затянувшейся очереди на экзаменовку. С потолка посыпалась мельчайшая пыль побелки, и лист на столе вспыхнул бесцветным пламенем, уничтоженный защитой зала.

— Отвратительно, — процедил Норвуд, разглядывая меня с нехорошей ухмылкой. — Эсми Эрвиш, вы в курсе, что за подобное необходимо отправлять обратно на первый курс?

Я молчала, виновато повесив голову и растирая ладонь, к которой медленно возвращалась чувствительность. А что я могла сказать в свое оправдание? Мол, извините, я больше не буду? И потом, я не сомневалась, что любое мое слово Норвуд обратит лишь мне во вред.

— Это самый плохой ответ на моей памяти, — продолжил тот изливать яд. — Потрясающе! Да вас не просто на первый курс отправить надо, а вообще исключить из академии без права восстановления и повторного прослушивания учебного материала!

Среди экзаменаторов пробежал недоуменный гул. Видимо, такая несправедливость и суровость показалась чрезмерной даже для них.

— Господин Эксберри, — неожиданно подал голос невысокий сухопарый старичок, который вел у нас основы первой магической помощи, — ну что вы, право слово! Девочка неплохо держалась. В конце концов, она ответила на все ваши вопросы. И лишь в последнем допустила неточность.

— Не неточность, господин Бруквилд, — поморщившись, фыркнул Норвуд. — А смертельно опасную ошибку! Если бы не щиты, которые, между прочим, я лично устанавливал в этой аудитории перед экзаменом, то жертвы исчислялись бы десятками!

Старичок поежился, переменился в лице, ощутимо побледнев, и на всякий случай передвинулся подальше от стола, явно перехотев продолжать спор.

— Не нагнетай, Норвуд, — пробасил на сей раз седовласый мужчина солидной комплекции, преподаватель законов энергетического расчета заклинаний. — Девочка просто переволновалась. Оно и немудрено. Ты на нее так насел.

— Девочка? — Из уст Норвуда это слово прозвучало настоящим оскорблением. — Да будет вам известно, господа, что эта девочка уже несколько лет подрабатывает частными заказами. И ладно бы она забавлялась лишь защитой городских жилых помещений. Но нет, полезла даже на кладбища. А теперь представьте, что было бы, допусти она подобную ошибку на каком-нибудь древнем погосте, чей потенциал и без того зашкаливает и опасно приближается к появлению какой-нибудь нечисти. Или напомнить, чем все закончилось в Дромбурге?

В аудитории послышался взволнованный шепоток. Экзаменаторы согласно переглянулись и помрачнели. А я еще ниже опустила голову, носом почти уткнувшись себе в грудь.

Потому что не было здесь того, кто не понял бы, о чем толкует Норвуд. Настоящий позор факультета начертательной магии, о котором не забыли и спустя без малого тридцать лет после печального происшествия. Повезло тем жителям маленького городка, которые погибли сразу. Увы, таковых оказалось всего пару человек. А подавляющее большинство в течение нескольких минут оказалось заражено могильной плесенью. Той самой гадостью, которая буквально заживо сжирает человека за неполные сутки, оставляя после себя лишь высохшую мумию. Весьма, к слову, бойко передвигающуюся и еще активнее нападающую.

Боевым магам и некромантам тогда пришлось огнем вычищать всю округу. Целых пять лет действовал карантин с наистрожайшим запретом пересекать зону отчуждения. Заплутавших грибников и охотников, которых нелегкая принесла к границе, первый год так вообще сжигали на месте, не давая ни малейшего шанса подойти и объясниться. Уже гораздо позже бедолаг начали отправлять в лазарет на длительную изоляцию. Понятное дело, никто не протестовал. Уж лучше провести месяц под замком, чем в мгновение ока превратиться в головешку.

К слову, причины трагедии стали известны почти сразу. Компания студентов выпускного курса факультета начертательной магии вздумала развлечься и отработать несколько кругов на кладбище около родного городка. Так сказать, подготовиться к экзамену. Естественно, без алкоголя дело не обошлось. А спиртное — далеко не лучший помощник в деле начертания сложных геометрических фигур. Или рука дрогнет, или символ не тот выйдет. А скорее — и то и другое вместе.

Как сказал единственный выживший, они не хотели дурного. Для них это было своего рода развлечение — безопасным на первый взгляд способом пощекотать нервы. Ну и завлечь хорошеньких девушек-сокурсниц на позднюю прогулку. Ночь, полная луна, таинственное кладбище, трепетание свечей на легком теплом ветерке… Самая романтическая из всех возможных обстановок.