Книга Драконье пламя - Тодд Маккефри

Кайла кивнула, не показывая тревоги.

— Какие лекарства ты использовала?

* * *

К концу третьего дня в лагере было уже пятеро больных — малышка Дженни, старик по имени Веро, молоденькая девушка Никка, Тореллан, правая рука Малира, и Иона.

Зист разрывался между Кариссой и Кайлой — за одной надо было ухаживать, второй приносить травы. Кайла пыталась найти средство от лихорадки.

Закутав Кариесу на ночь, Зист пошел собирать топливо для костра, а когда вернулся, увидел, что Кайла спит, привалившись к колесу повозки, поближе к костру.

Он несколько мгновений с любовью смотрел на жену, затем встряхнулся и полез в повозку, чтобы принести ей одеяло. И тут он услышал шаги. Испуганно обернулся.

Это был Малир.

— Дитенок помер, — сказал он. Лицо его было полно боли, а глаза потускнели от усталости. — Прямо вот сейчас и померла.

— Мне жаль.

— Уходи, — приказал Малир.

Зист набрал было в грудь воздуха, чтобы утешить убитого горем мужчину, но Малир покачал головой.

— Остальные думают, твоя жена виновата. Хотят спалить и повозку, и вас.

— Пошли с нами, — предложил Зист. Малир только мотнул головой.

— Я со своими останусь, — сказал он. Хмыкнул, увидев лицо Зиста. — Ты, малый, слишком много ел, чтобы быть одним из наших, — сказал Малир. — Другие еще не заметили, но заметят. — Он снова помотал головой, добавив: — Да и пойди мы с вами, остальные двинут следом. Подумают, что и мы виноваты.

Зист собирался спорить, но Малир жестом остановил его.

— Уходите, и прямо сейчас. Прежде, чем за вами придут.

* * *

Пеллар первым услышал грохот возвращающейся повозки, как и обещал мастер Зист. Он выбежал из арки Зала Арфистов. Поднял светильник, который держал наготове в ведерке последние полгода.

— Нет, Пеллар! — крикнул Зист хриплым и странно взволнованным голосом. Пеллар не сразу понял, что голос арфиста полон слез. — Приведи целителя, и пусть никто к нам не подходит. — Он показал со своего сиденья на крытую часть повозки. — Они больны. Это опасно.

Жена мастера Зиста Кайла и ее грудная дочь Кариеса остались жить в повозке. Мастер-целитель Килти делал все, что мог.

Пеллар поселился в палатке рядом, готовый по первому слову Зиста бежать с любыми поручениями. Но ни он, ни мастер-целитель Килти ничем не сумели помочь. Даже Микал, который откликнулся на первую же отчаянную просьбу Пеллара, не смог найти лечения. Сначала малышке Кариесе, затем Кайле стало хуже.

…его разбудил полный муки крик, который Пеллар скорее почувствовал, чем услышал. Мальчик помчался к повозке. Мастер Зист сидел, закрыв лицо руками. Без объяснений Пеллар понял, что Кайла проиграла битву с лихорадкой. Он робко потянулся к высокому арфисту, неловко погладил его по плечу и ахнул от изумления, поскольку Зист крепко обнял его. Пеллар в ответ обхватил приемного отца руками и держал, пока Зисту не полегчало.

Затем Пеллар схватил дощечку и написал:

«Надо было мне ехать с вами».

Он сунул ее под нос заплаканному Зисту. Зист прочел и покачал головой.

— Тогда и ты погиб бы.

Пеллар отчаянно замотал головой, тихонько вытянул дощечку из вялых рук арфиста, стер написанное рукавом ночной сорочки и снова написал:

«Все равно».

Зист прочел и покачал головой.

— Не все равно, Пеллар. Я счастлив, что ты остался. — Он снова обнял подростка. — Теперь пойди скажи целителю.

Пеллар предостерегающе глянул на мастера Зиста. Получилось так похоже на самого Зиста — с таким лицом он осаживал расшалившихся учеников, — что арфист улыбнулся, несмотря на боль. Пеллар удовлетворенно повернулся и побежал за мастером-целителем.

* * *

Весь последующий Оборот Пеллар не отходил от арфиста, изо всех сил стараясь уменьшить его горе, которое и сам разделял. Пеллар помогал рыть могилы — одну такую крохотную, что слезы текли по его щекам не переставая. Он вспоминал первое и единственное слово Кариссы — «Пелла!».

Он стоял впереди всех, рядом с мастером-арфистом Муренни и мастером-целителем Килти, пока мастер Зист прощался с женой и дочерью. И много месяцев спустя он помогал Зисту, когда они сажали на могилах первые весенние цветы.

А теперь Пеллар притаился за дверью мастера-арфиста, внимательно прислушиваясь к разговору в комнате.

— Видел бы ты их, Муренни, — говорил мастер Зист. — Просто кожа да кости.

— Они Изгнаны. У них был шанс, — напомнил ему Муренни.

— Но только не у детей, — пылко ответил Зист. — И многие были Изгнаны только за то, что не давали взяток своему лорду или местному мастеру. Где тут справедливость?

Мастер Муренни вздохнул, соглашаясь.

— Но что еще мы можем сделать?

— Мы… — Зист осекся.

Пеллар затаил дыхание, тихий как мышка, но этого оказалось недостаточно. Безропотно вздохнув, Зист встал со стула и сказал:

— Подожди.

Дверь в жилище мастера-арфиста распахнулась, в проеме появился Зист и, прежде чем Пеллар успел улизнуть, поманил мальчика пальцем. Повесивший голову Пеллар в ожидании разноса поплелся в комнату. Однако, покосившись на главного арфиста и, видимо, получив его разрешение, Зист сказал:

— Уж если слушать, так с этой стороны двери. «Я не арфист», — нацарапал на доске Пеллар. Мастер Зист прочел и, подмигнув, протянул доску главному арфисту.

Муренни фыркнул и обратился к Пеллару:

— Я бы не говорил так уверенно, юноша. Слух у тебя отменный, и ты только что это продемонстрировал. — Он знаком велел Пеллару сесть и показал на кружку, стоявшую рядом с кувшином кла: — Я, дружок, просто слышу, как ты пить хочешь.

Пеллар вопросительно глянул на мастера Зиста, дождался одобрительного кивка. Пеллар благодарно улыбнулся и предложил напиток сначала главному арфисту и мастеру Зисту. Оба отказались, и Пеллар налил себе вкусного горячего кла.

— Я так понимаю, нет нужды напоминать тебе, что все, о чем мы тут говорим, является цеховым секретом, — сказал Муренни, когда Пеллар сел рядом и уставился на главного арфиста.

Пеллар закивал.

— Хорошо, — довольно сказал главный арфист. Повернулся к мастеру Зисту: — Какие-нибудь следы Морана нашли?

— Никаких, — покачал головой мастер Зист. — Конечно, мы не слишком далеко успели отъехать до того, как наткнулись на тех заболевших бедолаг, а потом… — он осекся и помолчал, прежде чем продолжить. — Кайла настояла, чтобы мы помогли им. Когда Кариеса подхватила лихорадку, мы свернули лагерь быстро, как только могли, но…

— Я понял, — тихо сказал Муренни в наступившей мучительной тишине.