Книга Исчадие Света - Терри Брукс

— Это тебя ввели в заблуждение, Грайан, — с ужасом воскликнул Бек. — Настолько, что ты веришь всему, кроме правды.

— Где находится друид? — злобно настаивала она.— Говори сейчас же!

— Я прошел очень долгий путь ради нашей встречи, — продолжал Бек, глубоко вздохнув. — Слишком долгий, чтобы дать себя запугать и заставить отказаться от правды. Я действительно Бек, Грайан…

— Не смей называть меня так!

Ильзе, взметнув свои серые одежды, в ярости вскинула руки, будто пыталась поймать его слова и сжечь их вместе со своим прошлым. Она чувствовала, что ярость ее выходит из–под контроля, перехватывает горло, что голос возвышается до того опасного предела, когда он может разорвать в клочья любого, на кого будет направлен ее гнев.

— Никогда не произноси этого имени!

— А как я должен тебя называть? — не унимался мальчик. — Ведьмой Ильзе? Называть именем, которое дали тебе наши враги? И относится к тебе так, как они? Как к исчадию черной магии и злобных сил? Чтобы я никогда не увидел тебя снова, не мог заботиться о тебе и называть тебя своей сестрой?

Казалось, что с каждым произнесенным словом он становится все сильнее, и внезапно Ильзе почуяла исходящую от него опасность.

— Осторожнее, мальчишка!

— Это тебе надо быть осторожнее, — парировал он. — Осторожнее с теми, кому ты веришь. Остерегайся всего, что тебе внушили с тех пор, как похитили из нашего дома, особенно лжи, которую ты сама себе внушила! Мы похожи не только внешне. Не все, что нас связывает, можно увидеть глазами. Грайан Омсворд от рождения обладает магическим даром, которым сейчас пользуется ведьма Ильзе. Но у меня тоже есть этот магический талант. Слышишь его в моем голосе? Ты ведь слышишь, правда? Я не так опытен в его применении, я только недавно распознал этот дар, но это еще одна связующая нас нить, Грайан, это часть нашего общего наследия.

Ильзе услышала, что его голос приближается к тому же опасному пределу, что и ее, распознала почти неуловимый оттенок, заставивший ее вздрогнуть и мгновенно активизировать защиту.

— У нас с тобой одни и те же родители, одна судьба, мы оба отправились в это путешествие в поисках сокровища, спрятанного в глубине этой страны…

Ильзе заставила свой голос стать низким, вибрирующим гулом, негромкой смесью мягких и шипящих звуков ночи, шепота листьев под ветерком, жужжания насекомых, шороха крыльев ночных птиц, дыхания спящих тварей. Быстрое и безжалостное решение пришло мгновенно. Он слишком опасен, чтобы оставить его в живых, кем бы он ни был на самом деле. Он обладал волшебством, очень похожим на ее собственное. Именно эту черту она уже распознала в нем, но побоялась признаться даже самой себе. Скрытые возможности теперь все громче зазвучали в его голосе.

«Покончи с ним, — приказала она себе. — Покончи с ним немедленно!»

Но вдруг какое–то движение сбоку отвлекло внимание Ильзе от мальчишки. Она не думая атаковала возможную цель, и магический заряд, вырвавшись из–под контроля, потоком острейших лезвий и шипов устремился вверх, миновав предполагаемую жертву. Ильзе повторила удар: ее голос разорвал тишину с такой силой, что листья на деревьях встрепенулись, как от порыва ветра. Мальчик в шоке молчал, широко открыв глаза.

Мгновением позже он исчез. Это произошло так неожиданно, что ведьма Ильзе не успела ничего предпринять. Она прищурилась на пустое место, где он стоял, видя, как отблески света принимают новые формы, напоминающие очертания двух человеческих фигур, убегающих одна за другой. Ведьма Ильзе снова хлестнула бичом своей магии вслед беглецам, но было слишком поздно, ее усилие пропало впустую. Она осмотрелась по сторонам, пытаясь отыскать противника. Но, кто бы это ни был, он исчез, прихватив с собой мальчика. Сначала она хотела немедленно броситься в преследование. Однако первый порыв редко бывает разумным, и на этот раз ведьма Ильзе не поддалась ему. Она принялась обследовать поляну, потом окружающий лес в поисках следов спасителя мальчика. При помощи магии уже через мгновение пришелец был опознан — оборотень. Ведьма Ильзе поняла, что ощущала именно его тогда, на «Черном Моклипсе», сразу после ночного столкновения с «Ярлом Шаннарой». Несомненно, это то же самое существо. Он проник на корабль во время того суматошного сражения и остался шпионить до самого конца путешествия. Ему пришлось нелегко, ведь она сама пристально наблюдала за командой и всеми помещениями судна. Противник был опытным и хитрым; кроме того, он не боится ведьмы Ильзе.

Новый приступ гнева охватил ее. Перевертыш, наверно, преследовал ее весь путь с корабля до этой поляны и обнаружил себя, только увидев, что мальчику грозит опасность. Знал ли он мальчишку? А друида? Кому служил? Обоим? Похоже, что так. Иначе зачем бы он стал вмешиваться? Возможно, он защищает мальчика. Если так, то она права в своих подозрениях — мальчишка лгал, выдавая себя за ее брата. Друид составил и разработал план, призванный разрушить ее намерения и подорвать доверие к Моргавру, ослабить ее волю и, в конечном счете, уничтожить ведьму Ильзе, пока она не уничтожила его самого. Она сжала кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Надо было уничтожить мальчишку сразу, как только он появился и произнес ее имя. При помощи магии следовало сжечь его живьем, не слушая мольбы о пощаде, не вникая в его лживые притязания. Нельзя было разрешать ему говорить! А теперь она не может выбросить крамольные мысли из головы, ведь не так–то просто избавиться от сомнений.

Ведьма Ильзе снова припомнила их встречу. Конечно, внешнее сходство между ними можно объяснить; не так уж трудно найти мальчишку, похожего на Бека. Так же легко для друида заставить мальчика поверить в то, что он Бек, что он всегда был Беком. Заставить его думать, что он ее брат и спаситель,— такая сцена вполне в духе Странника. Можно допустить, что мальчика взяли в путешествие с единственной целью: где–нибудь когда–нибудь подстеречь ее и выполнить свою часть задачи.

Но…

Ведьма Ильзе подняла бледное лицо к ночному небу. Тогда, в самом конце их встречи, когда он уже потерял терпение, когда разозлил ее так, как никто, даже Моргавр не осмеливался злить, что–то неуловимое напомнило ей саму себя. Убежденность, уверенность, сквозившая в его словах, в его манере держаться, прямота и энергия взгляда. Но больше всего она чувствовала что–то неожиданно знакомое в интонациях его голоса; в этом нельзя было ошибиться. Он говорил ей, но в пылу спора Ильзе не верила ему, решив, что мальчишка угрожает уничтожить ее необычным способом, хочет заставить ее защищаться. Но все же он владел волшебством. Он владел магией песни желаний, ее магией. Значит, она не единственная.

Кто, кроме ее брата или кого–нибудь еще из Омсвордов, может обладать такой силой?

Противоречие между кажущейся правдой и возможной ложью смущали и злили ее. Ведьма Ильзе хотела раз и навсегда выбросить историю с мальчишкой из головы, но не могла. В нем было достаточно магической силы, чтобы заставить ее поверить в его подлинность, даже если она и не хотела верить, что это Бек. Друид мог создать кого угодно, чтобы добраться до нее, но даже ему не под силу наделить кого–то волшебством, особенно магией песни желаний.