Книга Наемник Зимы - Людмила Астахова

Эльф сдержался, чтоб не заскрипеть зубами от бессилия и злости. И то лишь потому, что почти всю дорогу из Хэйя он только этим и занимался. Ну не мог он позволить себе торчать на краю обитаемого мира всю зиму, зная, что, пока на перевалах не сойдет снег, а в море не вскроется лед, ни о каком возвращении речи быть не может. После письма Арьятири Хэй из укромного уголка превратился в вот-вот готовый захлопнуться капкан. И Ириен бежал оттуда, разрывая более чем выгодную договоренность с квартероном Маармаем, полностью меняя свои планы, а заодно и повергая весь Хэй, от проводников до шлюх, в шок. Ставки на то, что сумасшедший эльф сумеет в одиночку преодолеть плоскогорье, были примерно один к сорока пяти, причем не в его пользу. Но Ириен наплевал и на предостережения, и на реальные опасности, о которых знал совсем не понаслышке. Он рискнул перейти через Одинокую гряду, чтобы срезать существенную часть пути. Если бы он этого не сделал, то ни за что не успел бы до начала сильных снегопадов, на всю зиму закупоривающих единственный пригодный для путников перевал Дождевого хребта, соединяющий плоскогорье с остальным миром.

Словно подслушав Ириеновы мысли, рядом возник молоденький орк. Кохай, младший сын Кампая, явно намеревался сам обслужить гостя.

– Привет, Альс, – дружелюбно улыбнулся юноша. – Давненько тебя было не видно.

– Привет, Кохай.

– Ты ведь из Хейта? Правда? Караван довел?

– Ну если я здесь один, значит, довел, – устало подтвердил Альс и помимо воли тревожно огляделся: – А где твой отец?

Разговаривая с мальчишкой, эльф сильно рисковал нарваться на скандал с его отцом. Дело могло кончиться ночевкой на свежем воздухе. А с другой стороны, так можно хоть ненадолго отвлечься от невеселых размышлений.

– Да кто его знает, может, на кухне, а может, в кладовке, – хмыкнул орк. – Ты ведь будешь ночевать у нас?

– Разумеется, – согласился эльф. – Я твердо намерен провести эту ночь в кровати.

– Почему бы нет? Не думаю, чтобы отец стал возражать.

Альс на мгновение задумался.

– Скажи ему, что я уеду еще до рассвета.

– Скажу, конечно. А ты мне лучше расскажи, что было в Хейте. Мы видели такое зарево!

Золотистые глаза орка сверкали от восторга, как факелы в ночи. Его зависть была почти физически ощутима. Мальчишка локти себе кусал, что где-то произошло нечто захватывающее, а его там не было.

Про зарево Альсу вспоминать не хотелось. В Хейте все время происходило что-нибудь очень странное и страшное. Иногда дневной переход выдавался без всяких напастей – тихо и мирно, но чаще всего за собственную жизнь приходилось драться. В этот раз сначала случился оборотень – черного цвета волчище, который после смерти превратился в жуткую пародию на человеческое существо, с вывернутыми суставами и безносым лицом. Потом стая сверкающих на солнце мошек, от которых пришлось спасаться бегством, потому что иного спасения от них как такового никто еще не придумал, а смерть они несли ужасную, вгрызаясь в кожу жертвы и поедая ее живьем. Ядовитые пауки размером с суповую тарелку, летучие мыши-вампиры, какие-то немыслимых форм каракатицы, норовящие затащить в зловонную жижу, и всякая прочая нечисть, какую молоденький орк себе и вообразить не мог. Мир по ту сторону Дождевого хребта упущением богов был вывернут наизнанку. Почему так было – никто не знал. Зато все знали, что плоскогорье богато золотом.

– Расскажи что-нибудь о Хейте, – попросил Кохай.

Альс попытался припомнить какую-нибудь забавную историю для мальчишки, но быстро понял, насколько тщетны его усилия. Будь на то воля эльфа, то он бы в Хейт носа не сунул.

– Отвратительное место. Там никогда не знаешь, какая напасть поджидает тебя завтра.

– Ух ты! А у нас ничего никогда не происходит! Ну что это за жизнь? Как подумаю, что всю свою жизнь проведу на перевале и никогда не увижу ни Маргара, ни Игергарда, ни даже Минарда…

Альс слегка скривил рот, пряча невольную улыбку. Как и все мальчики на свете, Кохай мечтал о приключениях, дальних странах, огромных городах, где живут прекрасные женщины и золото льется рекой. Ничего удивительного и ничего странного в таком положении вещей Альс не видел.

– Вот Доринай… – начал было Кохай.

– Твой брат сейчас лежит в могиле и никогда не вернется в отчий дом, – резко оборвал его эльф. – А твой отец совершенно искренне ненавидит меня, считая, что это я задурил голову его сыну рассказами о дальних странах. И я даже представить себе не могу, по какой причине твой папаша до сих пор не надумал переломать мне все кости где-нибудь на полдороге к Тоштину. А еще твой отец дней на десять запрет тебя в кладовке, если узнает, что ты говорил со мной. Если тебе суждено увидеть все чудеса этого мира, то так тому и быть, малыш. Поверь мне на слово, Эрхэ не самое плохое место под небесами.

– Альс, ты хоть сам веришь в то, что говоришь? – спросил обиженно Кохай. – Я уже давно не в пеленках лежу, чтоб сказки мне рассказывать. Разве ты сам стал бы дожидаться, пока Файлак, злой бог Судьбы, укажет тебе путь? Нет ведь? Тоже мне, воспитатель выискался! Ты ведь знаешь, что здесь все одно и то же день за днем, год за годом. Кухня, двор, козы, пиво…

– Тебе скучно, засранец малолетний? – Возникший за спиной у парня Соог-старший отвесил отпрыску изрядный подзатыльник. – Марш на кухню, там тебе станет веселее!

Кохай со злостью швырнул ненавистный ему фартук и умчался переваривать разочарование и обиду. Мальчишка верно сказал, но только о том, что касалось отношений эльфа с судьбой. Альс с ней не слишком церемонился.

– Ты совершенно прав, обещая мальцу неприятности от моего имени, – мрачно проворчал Кампай Соог, рассматривая эльфа с таким напряжением, словно намеревался оторвать тому голову голыми руками. – Я еще посажу его на хлеб и воду, чтобы меньше воображал о себе.

Неожиданно орк выпучил глаза и, прошипев под нос ругательство, нырнул под стойку. Рука эльфа сама по себе ухватилась за рукоять меча, но, развернувшись, он решил, что оружие не понадобится. А понадобится исключительно терпение.

Посредине зала, в окружающем его полнейшем молчании, оказался самый отвратительный старикашка, которого Альсу только доводилось видеть в своей жизни, наполненной отвратительными личностями до отказа. Тощий, волосатый дед в грязной хламиде медленно вращался вокруг своей оси, выкрикивая что-то бессвязное, плюясь и подвывая от избытка чувств. От его лохмотьев исходили ядовитые волны зловония. И, к искреннему удивлению эльфа, ни одна живая душа даже не попыталась прервать это оригинальное, но неприятное зрелище. Еще два года назад вышибалы Кампая не дали бы такому созданию и шагу ступить в таверну. Здоровенные орки, замершие у дверей, испуганно пялились на деда, не сделав лишнего шага. А ведь в их прямые обязанности входило следить за порядком. То ли у старикашки голова закружилась, то ли ему просто надоело однообразие, но он внезапно остановился и вперил мутный взгляд прямиком в эльфа, отчего у того появилось предчувствие, что старикашка имеет желание высказаться по его, Альса, адресу.