Книга Королева пламени - Энтони Райан

Сеорда разместились на правом фланге — большая молчаливая толпа, с любопытством рассматривающая окружающих. За ними ожидали эорхиль, в основном на своих высоких конях, и тоже молчали. Госпожа Рива ответила на вежливую просьбу королевы и явилась со всей уцелевшей стражей — человек тридцать — и выжившими лучниками. Они выстроились двумя длинными рядами позади своей госпожи правительницы — коренастые суровые люди с луками, заброшенными за спины. Рядом с Ривой стояли ее советница, лучник Антеш и старый командир стражи, ветеран с бакенбардами. Похоже, уцелевшие солдаты Алльтора отнюдь не испытывали благоговейного ужаса при взгляде на королеву. На левом фланге стояли капитаны мельденейского флота, которых привел Щит. Владыка кораблей Элль-Нурин нарочно встал в нескольких футах впереди Щита… А тот просто позировал: скрестил руки на груди, сиял всегдашней ослепительной улыбкой и пожирал королеву взглядом. Жаль, что эта улыбка вскоре потускнеет.

За спинами солдат еще дымился Алльтор. Двойные шпили собора едва виднелись из-за падающего пыльного снега.

Лирна замерла, различив маленькую госпожу Дарену, стоящую в первом ряду, с капитаном Адалем и Северной гвардией. Наверное, одна лишь Дарена из всего войска глядела не на королеву, а на Ваэлина. Странный, пристальный, напряженный взгляд. Она даже не моргнула ни разу. Лирна вспомнила тепло рук Ваэлина.

Ладно. Хватит. Пора за дело.

Она окинула армию взглядом и медленно стянула капюшон.

По войску пробежала нарастающая волна охов и ахов, сдавленной ругани, молитв, изумленных возгласов. И так нестройные, ряды вовсе смешались, когда солдаты обращались к братьям по оружию, чтобы выразить удивление либо недоверие. Сеорда и эорхиль хранили молчание, хотя теперь в нем ощущалась напряженная враждебность. Лирна позволила гомону разрастись, превратиться в какофонию, затем подняла руку. Солдаты умолкли не сразу. Лирна успела с тревогой подумать о том, что придется велеть Ваэлину утихомирить их. Но капитан Адаль рявкнул приказ, его подхватили офицеры и сержанты — и над войском повисла тишина.

Лирна снова обвела солдат взглядом, выделяя самых заметных, смотря им в глаза. Некоторые не могли этого выдержать, переминались с ноги на ногу, опускали ресницы. Другие не отводили взгляда, полного недоумения и растерянности.

— До сих пор мне не выпадало случая поговорить с вами, — произнесла королева.

Ее сильный голос далеко разносился в морозном воздухе.

— Те, кто не знает меня, — знайте же, что список моих титулов долог, и я не стану утомлять вас ими. Достаточно сказать, что я — ваша королева, признанная владыкой башни Аль-Сорна и госпожой правительницей Ривой Кумбраэльской. Многие из вас видели вчера мое обожженное лицо. Теперь вы видите исцеленную женщину. Я никогда не буду лгать вам. И я не скрываю того, что мое лицо исцелила Тьма. Я стою перед вами, излеченная рукой человека, чей Дар я не в силах понять, излеченная без просьбы и согласия. Однако я не вижу причин жалеть об этом либо наказывать помогшего мне человека. Без сомнения, многим из вас известно, что в этой армии есть еще люди с подобными способностями. По букве наших законов эти добрые храбрые люди обречены на смерть всего лишь за дары, полученные от природы. Теперь же, по королевскому слову, отменяются все законы, запрещающие использование талантов, известных прежде как Тьма.

Она умолкла. Быть может, начнутся шепотки, недовольные возгласы? Нет. Все молчат. На всех лицах — внимание. Смотрят даже те, кто раньше отводил взгляд.

Что-то шевелится в их душах. Что-то полезное.

— Всем здесь довелось хлебнуть страданий и невзгод. Все здесь потеряли родных и близких: жен, мужей, детей, друзей, родителей. Многие, как и я, попробовали невольничьего кнута. Многие, как и я, узнали грязное омерзительное насилие. Многих жгло огнем, как и меня.

Вот теперь в толпе зародился ропот, гул едва сдерживаемой ярости. Лирна обратила внимание на женщину в роте освобожденных рабов капитана Норты, легкую и маленькую, но увешанную множеством кинжалов, в ярости оскалившую зубы.

— Наша земля названа в честь ее единства, — продолжила Лирна. — Но лишь глупец сказал бы, что мы были по-настоящему объединены. Мы постоянно лили кровь друг друга в бессмысленных сварах. Теперь время свар закончилось. Враг пришел к нам и принес рабство, муки и смерть — но и дар, о котором всегда будет жалеть. Враг принес настоящее единство, так долго недоступное нам. Враг сделал нас единым стальным клинком неодолимой мощи, направленным в черное вражеское сердце. А если все мы — едины, мы увидим, как хлынет черная кровь!

Гул превратился в свирепый рык, лица исказились гневом и ненавистью, люди потрясали кулаками, мечами, алебардами, рев толпы захлестнул королеву, опьянил мощью.

Власть. Ее следует ненавидеть так же, как и любить.

Лирна подняла руку — и войско снова умолкло, хотя и остался подспудный тяжелый гул невыплеснувшейся злобы.

— Я не обещаю легких побед, — сказала королева. — Враг свиреп, коварен и хитер. С ним непросто справиться. Потому я могу пообещать вам лишь тяжкий труд, кровь и закон. И пусть все, кто решится идти за мной, знают это — и не ожидают в награду ничего иного.

Скандировать начала маленькая женщина с кинжалами:

— Труд, кровь и закон!

Крик мгновенно подхватили другие, и вот уже вся армия от левого крыла до правого заревела в один голос:

— Труд, кровь и закон!

— Через пять дней мы выступаем на Варинсхолд! — объявила Лирна под аккомпанемент лязгающих слов.

Крик разрастался. Королева указала на север.

Старый интриган Мальций сказал однажды во время церемонии, когда раздавал мечи все менее достойным кандидатам: «Не бойся устроить чуточку спектакля. Дочь моя, королевская власть — всегда представление».

— На Варинсхолд!!! — крикнула она, и ее слова утонули в оглушительном вопле, полном ярости и ликования.

Королева широко развела руки и застыла — эпицентр любви ошалевшего от ярости и обожания войска. «Отец, у тебя хоть раз было такое? — подумала Лирна. — Они хоть когда-нибудь по-настоящему любили тебя?»

Гомон не унялся, и когда она сошла с повозки, опершись на руку Ваэлина. Лирна задержалась, увидев, как смотрит на нее Щит Островов. Как и следовало ожидать, его улыбка поблекла и сменилась хмуростью. Интересно, не ослабло ли его желание следовать за королевой?

— Ваше величество, до Варинсхолда — двести миль, — указал граф Марвен. — А у нас едва хватает зерна для лошадей на пятьдесят. Наши кумбраэльские друзья очень тщательно очистили землю от всего съедобного.

— Лучше в пепел, чем в животы врагов, — сказала сидящая напротив госпожа Рива.

Совет собрался за большим штабным столом в шатре Ваэлина: все старшие командиры армии, госпожа Рива, вожди сеорда и эорхиль. Вождь эорхиль — тощий и жилистый, лет уже за пятьдесят. Вождь сеорда был немного моложе, выше большинства своих людей, тощий, как волк, с ястребиным лицом. Кажется, они оба понимали все сказанное, но сами говорили мало. Их взгляды постоянно перебегали с королевы на Ваэлина и обратно. Лирна подумала, что они, возможно, что-то подозревают. Или просто удивлены?