Книга Камень - Станислав Минин

Он из доброго старика мгновенно превратился в князя Пожарского, главу одного из самых сильных и влиятельных Родов Российской Империи, таким его домашние видели крайне редко.

— Деда, я всё выясню и расскажу! — даже у меня отбило всё желание подозревать его хоть в чем-то.

* * *

Когда любимый внук удалился по аллее на достаточно большое расстояние, старый князь позволил себе немного расслабиться и задуматься о прошедшем разговоре. Ему показалось, нет, он был уверен, что Алексей не поверил ему до конца

Эти две тысячи рублей, поступившые на счёт, была знаком не только внуку, но и ему, князю Пожарскому, только вот что значит это всё и к чему приведёт — было совершенно не понятно.

И князь в который раз погрузился воспоминания девятнадцатилетней давности…

* * *

— Прохор, собирайся, поехали. — я спустился со второго этажа флигеля в кухню на первом, где, как и предполагал, расположился мой воспитатель.

— Сейчас, барин, чай допью и поедем. Тебе и самому перекусить не помешало бы. — сказал он мне, пережёвывая ватрушку.

Да уж, Прохор в своём стиле — война войной, а обед по расписанию. Глядя, как он тянется к очередной ватрушке с творогом, я почувствовал в животе легкое бурчание, ведь сегодня, кроме завтрака, ничего не ел. Перекус продлился недолго, и через полчаса я, предварительно созвонившись с клерком, заходил в отделение Имперского банка, расположенного не так далеко от дома князей Пожарских. Прохор остался ждать меня в «Ниве». К моему разочарованию, Дементий Петрович — так звали клерка — не смог мне помочь, даже после того, как пошел на явный должностной проступок из уважения к моей фамилии — попытался через свой терминал отследить отправителя денег, что ему не удалось. Из его намёков я понял, что этим деньгам могут быть причастны спецслужбы.

Разговор с Дементием Петровичем оставил у меня больше вопросов, чем ответов, и, выходя из его кабинета, я несколько растерялся от того, что мне ударили прикладом автомата Калашникова по лицу, вернее попытались ударить. Стоящий напротив меня мужик в маске с удивлением смотрел на своё оружие, шипя от боли в отбитых пальцах. Тренировки в школе, и, особенно, с Прохором и Фёдором Кузьмичом, заставили тело работать без команды сознания. Я отмахнулся от человека в маске. Мужик был явно тренирован и попытался поставить блок автоматом, но это ему не сильно помогло — автомат погнулся, а его владелец от удара впечатался в стену, по которой пошли трещины и отлетела штукатурка, после чего медленно «стёк» по стене на пол.

— Третий, ты чего там так долго возишься? — с этими словами из-за угла вышел брат-близнец «Третьего».

Увидев меня и распластавшегося у стены своего подельника, он без раздумий, на вскидку, начал в меня стрелять из «Стечкина».

«Твою же мать! Ну почему я такой бесталанный? Почему мне всё надо делать при непосредственном контакте?» — срываясь с места на «темпе», думал я, не обращая на выстрелы никакого внимания.

Надо отдать должное моему визави, видя, что пули не причиняют мне никакого вреда, он, выпустив в меня всю обойму, бросил «Стечкин» на пол, и, быстро пятясь в зал банка, выдернул из-за спины АКСУ и уже был готов в меня стрелять, но не успел — в этот момент я его и достал в «четверть силы». У этого налётчика прямо за спиной ничего не было, а посему его стремительное движение в противоположную от меня стену было более продолжительным, чем у «Третьего» — на своём пути он собрал пару стоек, кадку с цветком и затих, перед этим пробив гипсокартоновую перегородку.

— Стой на месте, иначе всех взорву!

Только сейчас я рассмотрел, что творилось в зале банка — посетители лежали на полу лицом вниз с руками, сцепленными в замок на затылке, банковские работники попрятались за стойками, а у открытой двери кассы, метрах в десяти справа от меня, стоял ещё один нападавший, одетый точно также как и его товарищи — во всё темное и в маске. Рядом с ним на полу лежали две больших сумки, в которые женщина-кассир складывала пачки денег в банковской упаковке.

После его слов люди, лежащие на полу, завизжали, и, не обращая внимания ни на что, повскакивали и бросились на выход, толкая и мешаясь друг другу. Кассирша отпихнула сумки с деньгами подальше и захлопнула бронированную дверь в кассу. Через двадцать секунд помещение было пустым, за исключением человека в форме охраны, валяющегося в углу зала. Оставались еще сотрудники банка за стойками, которые могли пострадать от взрыва гранаты — тоненькие перегородки вряд ли бы защитили их от осколков.

Секунд десять мы молча смотрели друг на друга. Я начал было прикидывать, как «на темпе» его «взять», но бандит заявил, словно прочитав мои мысли:

— А если не успеешь?

Я действительно мог не успеть…

— Можешь уходить, я не стану преследовать.

Последний нападавший как будто только и ждал моего разрешения. Он, не отрывая от меня взгляда, присел, продолжая держать гранату правой рукой, а левой начал нащупывать ручки одной из сумок с деньгами. Когда ему это удалось, он попытался нащупать пальцами ручки и второй.

— Не борзей! Только одну. Подельникам своим хоть что-то оставь! — я криво улыбнулся.

Он замер, бросив попытки прихватить и вторую сумку, медленно распрямился и боком, не отрывая от меня взгляда, начал двигаться на выход. Когда за ним закрылась дверь, я крикнул:

— Кто-нибудь полицию вызвал?

Мне ответила тишина.

— Грабитель ушёл, можете подниматься! — снова крикнул я, и повторил свой вопрос. — Кто-нибудь полицию вызвал?

— Я кнопку тревожной сигнализации в самом начале нажал. — сказал высунувшийся из-за одной из стоек толстяк.

Наш разговор был прерван звуком открывающихся дверей. Толстяк нырнул обратно за стойку, а я приготовился к отражению новой атаки.

— Барин, подмогни чутка, руки заняты! — Прохор затаскивал в банк тело в маске. — Там ещё один лежит, за водилу у них был, падла!..

Когда я подбежал к Прохору, то заметил, что одной рукой он тащит внутрь обмякшее тело налётчика, а во второй сжимает гранату.

— Прохор, брось!

— Лёшка, это не огрызок яблока, дурья твоя башка, это граната боевая, нам-то с тобой ни хрена не будет, а людей осколками посечёт… — нравоучительно заявил он мне.

— Да не гранату, а этого! — я указал ему на тело.

— А-а… Этого! — хмыкнул он. — Так сразу бы и сказал! А то, брось!.. Учись ставить задачи подчинённым конкретно, в жизни пригодиться! — и отпустил человека в маске.

Тот глухо ударился головой о мраморный пол.

— Он хоть живой? — поинтересовался я, зная неугомонный характер своего наставника.

— Живой, что ему сделается-то… Поломанный только трошки…

Я пригляделся и обратил внимание на правую руку налётчика, которая лежала на полу несколько в неправильной форме.