Книга Суд теней - Мэделин Ру

Я вздохнула и подняла чашку, ожидая продолжения. Во что превратилась моя жизнь, если меня посещают подобные мысли и тревоги?

– Я получил довольно любопытное письмо, Луиза. Честно говоря, даже не знаю, что с этим делать. – Мистер Морнингсайд взъерошил густые черные волосы и, потянувшись к одному из ящиков стола, извлек из него сложенный лист бумаги со сломанной зеленой сургучной печатью. Даже на расстоянии я отчетливо ощутила исходящий от письма запах можжевельника. – Я едва дара речи не лишился.

– Да уж, это очень странно, – задумчиво проговорила я.

– Да, да, пожалуйста, похихикай, пока еще можешь. Я сомневаюсь, что у тебя появится желание язвить, когда ты узнаешь содержание этого письма, – произнес мистер Морнингсайд, и в его желтых глазах заплясали язычки пламени. Он явно был раздосадован.

Так и не сделав ни одного глотка, я поставила чашку на стол, нахмурилась и потянулась за письмом, но он отдернул руку, не позволив мне к нему прикоснуться. Несколько птиц, сидевших в клетках вокруг, застрекотали, словно потешаясь.

– Не торопись, – сказал он, качая головой. – Ты сможешь прочесть его совсем скоро, но сначала я должен кое-что узнать, Луиза. – Мистер Морнингсайд наклонился ко мне и мягко спросил: – Как ты себя чувствуешь?

– Как я себя чувствую? Что за странный вопрос!

– Доброжелательный, – ответил он. – Искренний. Я понимаю, что был… занят в последнее время, но я действительно беспокоюсь. Это ужасное происшествие с Бремертоном любого нормального человека ввергло бы в кататонический шок. Я знаю, что ты до сих пор испытываешь определенную растерянность, ведь ритуал с Мэри так и не сработал. С виду ты восприняла это как само собой разумеющееся, но, сама знаешь, внешность бывает обманчива.

– Я…

Я запнулась, пытаясь найти подходящий ответ. Было больно осознавать то, насколько сложным оказался для меня этот вопрос. Ну как я себя чувствовала? Неуверенной, испуганной, обескураженной, совершенно потерявшейся в море странных сил и еще более странных откровений о мире, о себе, о природе добра и зла, о Боге и Дьяволе.

– Я… справляюсь. Да, я справляюсь, сэр.

Мистер Морнингсайд приподнял темную бровь.

– Искренний вопрос заслуживает искреннего ответа, Луиза.

– Хорошо. Я стараюсь выдержать. Стараюсь выдержать, пытаюсь не слишком глубоко задумываться о том, кто вы такой и что это за место. Я выношу ночные горшки и смываю кровь. Я убираю навоз в стойлах и ночью зажимаю уши руками, если слышу, как кричит кто-нибудь из гостей. Если бы я слишком много думала обо всем этом – о том, кто я и что я видела и сделала за тот год или чуть меньше, что работаю здесь, – то, наверное, вам бы не показалось, будто я воспринимаю все как должное. Так что, хотя ваш вопрос, возможно, и был искренним, сэр, он все же довольно глупый.

Я понимала, что перехожу на крик, но извиняться не собиралась. Впрочем, мистер Морнингсайд не был ни озадачен, ни оскорблен.

Он положил письмо на стол между нами, снова сцепил пальцы и медленно кивнул, задумчиво пожевывая нижнюю губу и продолжая меня рассматривать. Потом бросил взгляд на письмо и снова уставился на меня. Я упрямо старалась побороть неловкость от столь пристального внимания.

– А ты хотела бы увидеться с отцом?

Я рассмеялась. Довольно издевательски. И даже хрюкнула, как это делают свиньи.

– Малахи Диттон никогда не смог бы позволить себе такую хорошую бумагу, – сказала я, указав на лист дорогой бумаги, на которой было написано письмо. – Но если он себе это все же позволил, то это обман, способ заставить вас расстаться с деньгами, и вы будете болваном, если поверите хоть одному его слову.

Глаза мистера Морнингсайда стали огромными, как у наивного ребенка, рот приоткрылся.

– О!

С потрясенным видом он потянулся к письму и развернул его, открыв длиное-предлинное послание, написанное красивым твердым почерком. Я никогда не видела букв с таким количеством завитушек и петелек. Текст был на гэльском языке.

– Мой отец с трудом может нацарапать собственное имя, – пробормотала я, потрясенная красотой почерка и нежным ароматом можжевельника и леса, исходящим от бумаги.

Мой взгляд скользнул вниз, и я прочла подпись – совершенно незнакомое мне имя. Там значилось «Кройдон Фрост».

– Это, должно быть, какая-то ошибка…

– Нет никакой ошибки, Луиза, – мягко сказал мистер Морнингсайд. – Это письмо от твоего отца. Твоего настоящего отца. Не человека из плоти и крови со смертным духом, но Темного эльфа, от которого ты получила магию преображения.

Глава 3

Вту же секунду я снова стала маленькой девочкой, которая пряталась в шкафу. В животе ощущалась тяжесть, будто кто-то запихнул туда мешок с кирпичами. Об отце, который ушел от нас, у меня осталось совсем мало воспоминаний. Да и те были хуже некуда. Разве можно забыть звук тяжелых ударов и безысходную тоску в маминых глазах? Он постоянно был в дурном настроении и пьяный. Поэтому я скрывалась от отца гораздо чаще, чем сидела на его коленях и слушала сказки.

Именно он рассказал историю, которая не выходила у меня из головы. «Помни, девочка моя, – говаривал он, покачивая меня на колене в те редкие моменты, когда был трезвым и добрым, – у каждого человека есть свой предел. У всех есть свои слабости – у малых и у великих. И ты должна об этом знать, моя девочка, но ты также должна знать и свои собственные слабости. Понимаешь, я могу выпить бутылку виски и продолжать держаться на ногах, но если выпью еще пару стопок, то бац – свалюсь на пол. Можно опорожнить бутылку, но держаться на ногах. Нельзя поддаваться искушению выпить те две стопки, понимаешь? Ты должна увидеть стену прежде, чем врежешься в нее лбом».

– Разве это отец? – выдохнула я, забыв, что не одна.

Мистер Морнингсайд продолжал на меня смотреть, но меня это нисколько не беспокоило. Потянувшись за своей чашкой, я залпом ее осушила и тут же закашлялась, потому что чай оказался очень горячим, а бренди крепким.

– Я могу отказаться от встречи с ним? Вы можете отказать ему от моего имени? – уточнила я, отодвигая чашку с блюдцем.

– Конечно могу. Ты хочешь именно этого?

– У меня уже когда-то был отец, и я никому не пожелаю того, что мне пришлось пережить. Даже не знаю, насколько правдиво то, что пишет этот человек. Как-то все это… маловероятно. Хотя это объяснило бы мои особые способности, которые еще год назад казались мне по-настоящему странными.

Мистер Морнингсайд, постукивая кончиком пальца по лежащему на столе письму, кивнул.

– Разве тебе не любопытно прочесть, что он пишет?

– Любопытно? – Я изучала стену позади него, переводя взгляд от птички к птичке, которые или чистили клювом перья, или спали. – Наверное, до боли любопытно. Но, боюсь, что во мне больше… разочарования. У меня уже есть отец, который меня предал, но теперь мне все равно. С годами обида не прошла, и я даже привыкла жить с этим чувством. Не хотелось бы, чтобы со мной обошлись так еще раз.