Книга Сыграй со мной в любовь - Мария Коваленко

— Нет, ну правда! — когда мы притормозили у одной из дверей, я продолжила. — И вас даже не будет смущать наличие чужого человека рядом?

Без всякого пояснения Сева взял из моих рук карту-ключ и провел по замку.

— Если Дмитрия Владимировича ничто не смущает, то и никого другого не смутит, — выдал наконец мой Цербер. — А пока устраивайтесь. За вещами скатаемся вечером, сейчас и так забот по горло.

С этими словами он втолкнул меня внутрь помещения и, оглядевшись, вошел следом.

— Не пять звезд, но жить можно, — обвел взглядом кабинет, который больше напоминал комнату в отеле. — Ванная справа, белье в шкафу.

— Ишь как! — я оглядела выделенные апартаменты.

Чего-чего, а наличие такой комнаты в автоцентре я и представить не могла. Моя квартира была в два раза меньше. А на широкой кровати таких как я уместилось бы пятеро.

— Может мне еще пароль от вайфая подскажите.

Я состроила глаза как у кота в Шреке, но какое там!

— Пароль пока давать не буду, — холодно отрапортовал Сева, но слово «пока» приятно удивило. — Поесть можно в кафе, своим бесплатно. И главное — постарайся не мешаться под ногами. Босс добрый, но я не такой.

— И чтобы меня ждало, будь Вы боссом? — со стороны мои вопросы, вероятно, смотрелись верхом безрассудства. Про борзость Шеремет попал в точку, но сейчас мне архиважно было выяснить длину поводка, на который оказалась посажена. Чтобы не получить ненароком лопатой по темечку, кое-какие вещи стоило узнавать заранее.

Сева, на мое счастье, купился.

— Я бы подал на тебя в суд, — без тени улыбки сообщил он. — А потом потребовал материальную компенсацию и обобрал как липку.

— То есть «ноги в бетон и купаться» больше не в тренде? — волнение постепенно начало спадать.

— Меня мама в детстве учила не обижать девочек. Особенно маленьких.

С этими словами Сева вложил мне в руку пластиковую ключ-карту и направился к выходу. Игра в плохого и хорошего полицейского в исполнении одного человека была отыграна как по нотам. Меня прокатили на карусели эмоций от паники до спокойствия и снова к тревоге. Спрашивается, в каком элитном питомнике Шеремет раздобыл себе такого Цербера?

Уже в дверном проеме Сева оглянулся.

— Ну, так что решила: останешься или сбежишь, как только я уйду? — спросил будто между прочим.

Он точно не был дураком и мои намерения просчитал четко.

— Я… — ответ «ухожу» так и рвался с губ. Но, задумавшись на секунду, я четко ответила:

— Нет. Остаюсь.

Сумасшедшее решение. Другая на моем месте бежала бы отсюда так, что только пятки сверкали. Разве можно в здравом уме позволить задерживать себя? Только чертов характер и гены, дедушкины, прокурорские, уделали беднягу-разума как Майк Тайсон боксера-новичка.

Если Шеремету было мало статьи о загрязнении реки, будет еще одна, однако на этот раз жестче и весомее — о похищении людей. И тогда посмотрим, за кем останется последнее слово.

— Я так и знал, — впервые на лице мордоворота заиграла улыбка. — Тогда будь готова удивляться и извиняться. С удовольствием на это полюбуюсь.

В ответ так и хотелось сказать, что он скорее полюбуется на новый пикет под воротами автоцентра, но дверь закрылась, и мои смелые мысли остались неозвученными.

* * *

Беглый осмотр жилья, которое мне досталось, впечатлил и удивил одновременно. Второе после кровати, что бросилось в глаза, был огромный телевизор. Стоило только его включить, как на экране вспыхнуло… Нет, не кабельное ТВ, а шестнадцать картинок с видеокамер, развешенных по автоцентру.

Автомойка, станция технического обслуживания, два склада, автосалон и кафе — наверное, не было помещений, которые бы не просматривались с камер.

Третьей необычной находкой стал шкаф. Рассмотреть его удалось не сразу. Как стенка в кабинете главного, он был встроенным, и из-за отсутствия ручек, казался сплошной стеной.

— Минимализм и тотальный контроль, — заключила я вслух.

Для кого обустраивалась эта комната, и кто здесь обитал, было ясно как день. Похоже, Шеремет относился к числу конченных трудоголиков, которые готовы были жить на работе, а ещё, судя по ширине кровати, жить насыщенно и не в одиночестве.

Последняя мысль заставила меня брезгливо слезть с трахадрома и переместить свою пятую точку на диванчик у окна. Пусть это был плен, и альтернатив никто не предлагал, но я не была готова спать в мужской кровати. Кому-то такой принцип показался бы глупостью, но для меня мужские кровати были табу. Все равно что спать вместе. Даже Стас, мой первый и единственный парень, не удостаивался такой чести.

Четвертым, что удивило в этом «кабинете», оказалась ванная. Если бы до этого я не догадалась, кто здесь жил, то ванная комната развеяла бы последние сомнения. Просторная дешевая кабина, полный комплект мужских мыльно-рыльных принадлежностей на полочке и, как бельмо в глазу, никак не сочетающаяся с остальной роскошью обычная пластиковая корзина для белья.

У меня не было никакого желания интересоваться ее содержимым, но, словно это считалось одним из условий прохождения уровня, руки сами подняли крышку.

Сверху на ворохе одежды лежала белая рубашка. Вроде бы ничего особенного — просто одежда, всего лишь кто-то забыл отправить в прачечную. Но от донесшегося знакомого аромата мускатного ореха, кофе и бадьяна стало не по себе. Слишком свежий запах. Слишком яркий. Шеремет, похоже, не просто иногда отдыхал в этом «кабинете» — он здесь жил.

«И какого лешего обладателю здоровенной квартиры в центре как какому-нибудь бомжу ютиться в офисной однушке?» — вопрос никак не сочетался с моими планами по написанию нового разоблачительного поста. Мне и дела то не было до личной жизни местного шерифа. Однако, до вечера, разглядывая в окно въезжающие на стоянку автомобили, наблюдая в мониторы за работой персонала, я раз от раза прокручивала его в голове.

Глава 4

Дима

Назвав блогершу пичугой, я промахнулся как Колумб с Америкой. Блогерша была занозой! Здоровенной занозой в моей заднице и задницах всех, с кем сталкивалась в автоцентре.

О своем благородном поступке я пожалел уже на следующий день пребывания Анжелики Юрьевны Уваровой в стенах моего царства. Изобразив затворницу в первый день, во второй и третий пичуга ушла в отрыв.

Сева и я только и успевали отслеживать по мониторам передвижение маленькой круглой попки, обтянутой в привезенные из дома легкомысленные оранжевые шорты. Ключ-карта мелькала то здесь, то там, только отчего-то мне слабо верилось, что пичуга ищет информацию для опровержения.