Книга Пушка Ньютона - Грегори Киз

На цыпочках пятясь назад, он бросил прощальный взгляд на окно, и в то самое мгновение маг поднял голову от книги и потер глаза. У него было ничем не примечательное лицо, но Бену показалось, что краем глаза маг его заметил, как будто с самого начала знал о присутствии Бена. Затем лицо мага погрузилось в тень, но глаза его успели вобрать волшебный свет шара и вспыхнули красным светом, как у разгоряченной гончей. Бену очень захотелось назад, домой, и он что есть духу понесся по переулку.

– Я же говорил тебе, Джошуа, мир меняется быстрее, чем мы того хотим, – рассуждал дядя Бенджамин, сидя за обеденным столом, опершись на него локтями. – Два года назад в Англии я слышал эту сказку о лампах без огня. Ну вот, одна из них уже добралась и до Бостона. – Он покачал головой, выражая удивление.

Услышав слова брата, отец Бена нахмурился:

– Меня волнуют не столько эти новые штучки, сколько моральный облик моего сына. Вместо того чтобы удивляться его россказням, ты бы лучше вразумил своего племянника по поводу возмутительного шпионства.

Бен почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Он завертел головой по сторонам: не слышал ли кто-нибудь еще обидные слова отца. Слава богу, привычный галдеж его братьев и сестер – восемь из них были сегодня дома – заглушал беседу. После ужина Бен, его отец и дядя Бенджамин часто засиживались за разговорами. Особенно в последнее время, когда старшие братья Бена – Джеймс и Джошуа – покинули родительский дом. Остальные Франклины мало интересовались их вечными учеными дискуссиями.

Дядюшка Бенджамин принял близко к сердцу мягкую укоризну своего брата. Он повернулся к своему племяннику и тезке.

– Юный Бен, – приступил он, – что заставило тебя шпионить за тем человеком? Неужели шпионство – часть твоей натуры?

– Что? – удивился Бен. – О нет, сэр. Я не подглядывал, я изучал. Ну, как если бы Галилей навел свой телескоп на небо.

– Правда? – тихо спросил отец Бена. – Ты хочешь сказать, что твое наблюдение носило чисто научный характер?

– Да, сэр.

– И ты не чувствовал никакой неловкости, заглядывая в чужое окно?

– Но ведь окно ничем не было закрыто, – пояснил Бен.

– Бен, – нахмурился отец, – ты складно оправдываешься, но если ты намерен продолжать в том же духе, этот путь приведет тебя прямо в ад.

– Да, сэр.

– Послушай, Джошуа, – вмешался дядя Бенджамин, – а если бы тебе случилось увидеть такой странный и неестественный свет…

– Я бы прошел мимо или постучался и расспросил бы хозяина. И сделал бы это в урочный час, а не на ночь глядя, – заключил отец Бена. – Я бы не полз к окну, подобно змею, и не заглядывал бы в него украдкой. – Он выразительно посмотрел на брата и сына.

– Ну, это в последний раз, Бен, так ведь?

– Да, дядя, – подтвердил Бен.

Отец Бена тяжело вздохнул:

– Лучше бы я не называл сына в твою честь, Бенджамин. Ты теперь встаешь на защиту каждого его неверного шага.

– Я не защищаю его, Джошуа. То, что он сделал, – плохо. Я просто убедился, что мальчик понял, что он совершил грех. – Дядя не подмигнул Бену, но его взгляд излучал дружескую поддержку.

– Да, я понял, – заверил отца и дядю Бен. Лицо отца подобрело.

– Я знаю, сын, что ты хорошо усваиваешь уроки, – веско произнес он. После чего обратился к брату: – Я тебе рассказывал о том случае, когда он пришел домой, свистя в купленный за пенни свисток?

– Что-то не припоминаю, – ответил дядя Бенджамин. Бен почувствовал, как новая волна краски залила ему лицо. «Когда же наконец отец прекратит рассказывать эту историю? – подумал он. – Ну, слава богу, хоть Джеймса здесь нет, а то бы не упустил случая жестоко поддеть меня за промашку». Вслух Бен не спешил признаваться, что не особенно скучает по Джеймсу, который уехал в Англию и служит там в подмастерьях.

– Я дал мальчику несколько пенсов, – рассказывал отец, – он купил себе свисток и очень довольный вернулся с этим свистком домой. Боже мой, как оглушительно он свистел! Я спросил его, сколько стоит свисток, он мне ответил. И что я тогда сказал тебе, сынок?

– Вы сказали: «Ты отдал десять пенсов за свисток, который стоит два».

– И он усвоил этот урок, – удовлетворенно продолжал отец. – После я одобрял все его покупки, хоть их было не так уж много.

– Я знаю, на что он копит деньги, – сказал дядя Бенджамин, любовно похлопав Бена по плечу, – на книги. Что ты сейчас читаешь, племянник?

– Я читаю «Прощение греха изобилия главному из грешников» мистера Баньяна, – ответил Бен.

– А «Путешествие пилигрима» тебе понравилось?

– Очень, дядя Бенджамин. – Бен поджал губы, готовясь сказать нечто важное. – Ну, уж коли зашел разговор на эту тему…

– Что такое? – удивился отец.

– Поскольку я больше не буду ходить в школу, то хочу продолжать учиться самостоятельно, дома.

– Одобряю твои намерения.

– Да, отец, я знаю. Ваше одобрение – это мое оружие в борьбе с невежеством. Это… ну, в общем, я хочу заняться наукой.

Отец откинулся на спинку стула и задумался.

– Какая тебе выгода от этой науки, Бен? Я никогда не запрещал тебе читать, напротив, всегда поощрял тебя в этом деле. Но меня удивляют все эти новые аппараты. Даже пугают, мне кажется, будто созданы они с помощью черной магии. И ты, Бен, сам так думаешь, иначе не спрашивал бы у меня разрешения изучать науку.

– В Лондоне так не считают, – вставил примиряюще дядя Бенджамин.

– Во Франции тоже, – парировал отец, – но ты же знаешь, для каких дьявольских целей они применяют там эту «науку».

– Ха-ха, так что ж, по-твоему, мушкет тоже «дьявольское» изобретение? Разве не на все воля Божья?

– Так-то оно так! Но ты мне скажи, Божья воля заставляет камни светиться и летать по воздуху? – Отец Бена воздел руки к небу. – Так вот, ни я, ни ты этого не знаем. А Бен и подавно, и именно о его бессмертной душе я сейчас забочусь. Уж не говоря о его кармане – книги не самое дешевое удовольствие.

– Отец, – осторожно начал Бен, старательно взвешивая каждое слово, – вы спрашиваете, какая мне будет выгода от науки. Я отвечу: когда в Бостоне в каждом доме будет светить лампа без огня, кто станет покупать наши свечи?

Оба взрослых повернулись к мальчику и молча уставились на него. Бен втайне ликовал, видя их полную растерянность.

– Повтори-ка еще раз, – шепотом попросил дядя Бенджамин.

– Ну, я полагаю, что эти лампы легко делать…

– А я полагаю, что они недешево стоят, – перебил его отец.

– Да, – согласился Бен, – полагаю, одна лампа в десять, а может, и в тридцать раз дороже свечи. Но представьте, что лампы никогда не сгорают, как свечи, их не придется все время покупать. Разве мудрый человек, покупая вещь подороже, таким образом не экономит?