Книга Седьмая линия. Казино "Фортуна" - Анастасия Валеева

Камеры хранения находились в полуподвале. Там всегда было не слишком многолюдно, прохладно и сыро.

— Ну вот и приехали, — прокомментировал Руденко и заглушил двигатель.

На первый взгляд вокруг все было совершенно спокойно и, казалось, ничего особенного не должно было произойти. Но как только Яна спросила: «Нас здесь что, никто не ждет?», Три Семерки ответил:

— Кхе, значит, наши ребята хорошо работают, раз ты их не видишь. А должна бы уже… По лицу, по походочке…

Как оказалось, на привокзальной площади работало уже не менее десятка переодетых сотрудников. Кто-то из них сидел на скамейке, прикрывшись газетой, кто-то якобы увлеченно закидывал деньги в кабину игрового автомата, кто-то стоял на автобусной остановке, кто-то просто на входе в помещение вокзала. В общем, кто где — несли свою службу.

Узнав об этом, гадалка вздохнула с некоторым облегчением. Она почувствовала, что они с Семеном Семенычем не идут один на один с врагом. За их спиной — серьезная поддержка.

Яна отнюдь не страдала комплексом неполноценности и провернула уже не одну операцию без посторонней помощи. Но на этот раз особую пикантность ситуации придавал тот факт, что в одной из ячеек камеры хранения был заключен неизвестный предмет. В дни, когда страну и мир сотрясали теракты, такое положение дел являлось опасным. За словом «сюрприз» могло скрываться все, что угодно. И главное, оно угрожало не только ей, гадалке Яне Борисовне Милославской, но и абсолютно ни в чем не повинным людям. Как человек прекрасно это понимающий, Яна испытывала особое чувство ответственности.

Семен Семеныч тоже особо волновался по этому поводу. Он не стал извещать о происходящей операции верхушку руководства, потому что, по сути, ничего особенного в ней не было, за исключением опасения о сказанном выше.

Руденко тоже считал, что они с Милославской сами в силах во всем разобраться, однако так называемые отягчающие обстоятельства все же заставили его просить помощи у коллег. Три Семерки обратился к тем из них, с кем он состоял в наиболее близких отношениях, кто был ему чем-то по работе обязан и кто подчинялся лично ему.

Эти люди по-разному относились к его сотрудничеству с гадалкой. Они знали, что и на вокзале будут действовать по ее «наводке». Кто-то верил в ее чудодейственные способности, кто-то втайне или открыто посмеивался над ними, но как человек, Яна всем им нравилась, они давно знали и уважали ее, да и Руденко отказать не могли, хотя не всегда работа, проводимая по настоянию гадалки, оказывалась результативной.

Семен Семеныч очень нервничал, без конца гладил усы, поправлял фуражку, но в душе он переживал еще больше, потому что в случае любой неудачи злоязыкие стали бы намекать ему, что он в очередной раз напрасно пошел на поводу у «бабы». Таких, конечно, были единицы, но и от них услышать подобное было неприятно. К тому же в скором времени о том, что Три Семерки «облапошился» узнавал весь отдел.

Как только друзья вышли из машины, к Семену Семенычу подошел высокий статный мужчина. Они поздоровались за руки. Яна знала этого человека, потому что не раз пересекалась с ним в своей работе, посредством Руденко, конечно.

Мужчина кивнул ей и улыбнулся.

— Здравствуйте, Сергей, — ответила гадалка.

Этот человек был очень надежен и предан своему делу, поэтому Яна обрадовалась, увидев его рядом. Казалось, если за дело берутся такие мужчины, оно не может не закончиться успехом.

У Сергея были замечательные глаза редкой голубизны, хотя сам он был жгучим брюнетом. Такое необычное сочетание заставляло подолгу задерживать взгляд на лице этого красивого мужчины.

Однако в жизни ему никогда не везло. От Семена Семеныча Милославская узнала, что Сергей живет с престарелым отцом, что ему всю жизнь изменяла жена, родившая двух сыновей и заявившая однажды, что это не его дети. Тот изменнице все простил, но когда в очередной раз застал в своем доме постороннего мужчину, ушел, ничего не взяв, кроме своей одежды и документов.

Это случилось пять лет назад, но Сергей и по сей день поддерживал самые тесные отношения с сыновьями и оказывал бывшей семье хорошую материальную поддержку.

Думая об этом, гадалка начинала еще больше уважать этого мужчину, и работа с ним всегда доставляла ей истинное удовольствие. Он никогда не ругался в присутствии дам и никогда не говорил пошлостей. И вообще, был немногословен, как и подобает мужчине.

— Все готово, — сказал он, поздоровавшись со всеми и, посмотрев на часы, добавил: — Без пяти.

Руденко оправил китель, дернул фуражку за козырек и сказал всем:

— Идемте.

Все трое двинулись за ним.

Вокзал кишел людьми: кто-то нервно толкался у билетной кассы, кто торопливо спускался в подземку, кто-то сидел и отгонял от себя назойливых мух, обитающих в этом помещении круглый год. Но главное — тут всегда стоял характерный запах, который вошедшую Милославскую сразу же заставил брезгливо поморщиться.

Сидящие неподалеку от входа дежурные милиционеры с интересом оглядели стремительно движущихся навстречу им четверых людей. Сергей подошел к ним, показал корочку и что-то сказал. Его слов не было слышно за голосом, загремевшим из динамиков диспетчерской, но дежурные переменились в лицах, и вместо скучающего любопытства они стали изображать деловое участие.

Только Яну эти сотрудники оглядели с несколько иным чувством, но она, оскорбленная столь откровенным разглядыванием, даже не посмотрев в их сторону, гордо прошествовала мимо.

С правой стороны находились вывески с указателями. Одна из их них гласила: «Камеры хранения» — и указывала налево. Единомышленники дружно зашагали по неширокому, тускло освещенному коридору, минуя ряд комнат и приблизившись наконец к залу камер хранения.

Напротив располагался малый зал ожиданий. В него пускали либо по предъявлении билетов, либо за десятку, поэтому внутри было не слишком многолюдно.

— Так, — скомандовал Руденко. — Где у нас ребята с металлоискателями? Сюда их, — он посмотрел на Сергея.

Тот набрал какой-то номер на своем сотовом, коротко поговорил с кем-то, а приятелям сказал:

— Идут.

— Не лучше ли людей из этого зала ожидания пока эвакуировать, — предложила гадалка, кивнув на тот зал, что был напротив.

— Это мысль, — согласился Сергей.

А Руденко возразил:

— Да ты что, сейчас поднимется паника!

— Но ведь можно эвакуировать и без паники, — поспорила с ним Милославская, — Диспетчер объявит, что зал закрывается на генеральную помывку и все. Никто ни о чем не догадается.

— Хм, — хмуро произнес Три Семерки и ничего не сказал.

— Мало того, что мы этими людьми рискуем, — продолжила гадалка. — посмотрите, сколько любопытных глаз! Нам это надо?

Все сотрудники обернулись. Дверь в зал ожидания была распахнута настежь. Вход преграждали только металлические «собачки». Несколько человек, занимавших крайние сиденья и скучающих, с интересом принялись рассматривать столпившихся у входа людей. Камеры хранения им также могли быть видны.