Книга Поцелуй аиста - Тамара Лисицкая

Таня: Так, может взять и остановиться? Выбрать только две карьеры какие-то?

Александра: Как? А кто за меня эту вечную пыль, эти вечные носки уберет? Вы же понимаете — это же пытка! Ну, вот если бы это было разово! Или хотя бы раз в неделю! Когда ты все убрал — и забыл! Но это же каждый день! Это пять раз в день надо проделать, перетереть, поднять, застелить, простирнуть, перемыть, поправить — и только для того, чтобы ОСТАВАЛОСЬ ПРОСТО ЧИСТО! Понимаете? Я, человек, Личность — я трачу бесценные часы своей жизни на то, чтобы поддерживать некий зыбкий ноль, нулевой уровень, какую-то норму, которая на хрен никем не ценится! Три часа в день я просто стою на месте! Для истории, для моего развития, для денег это тупое соблюдение «просто порядка» ничего не дает! Но выматывает на полную! Я ему вечером говорю: «Ты хоть понимаешь, сколько я для дома делаю?» А он: «А что ты делаешь? Как вчера было, так сегодня все и осталось!» Понимаете?

Таня: Не убирай.

Александра: Так он даже не почувствует! Ему же все равно, в чем жить! Если его не трогать, он за день зарастет кучей грязи и не заметит! И ему будет хорошо, спокойно, он только рад будет, что его носки и бумажечки лежат там, где он их бросил!

Таня: Саш, я понимаю, о чем ты. Мне тоже было некомфортно от того, что в доме грязно… Ну, я и сделала выбор. Я сейчас занимаюсь домом. Я стою у плиты каждый день, как и ты. Но… как тебе сказать… Я представляю, что это не пытка, а счастье… А это и есть счастье, понимаешь? Я этим улучшаю жизнь своим любимым людям. Да, они не ценят, не понимают. Но я как будто на шаг вперед знаю за них… Мне известно, как создать вокруг них защитный слой. Это как в теплице… И пусть они не осознают, как это важно, но я… Я осознаю! И я любуюсь этими цветами! Они нужны мне! И они — просто цветы, просто счастье и украшение моей жизни! Я сама с собой, если хочешь, играю в игру: «Я — ведьма».

Милка (с восторгом): А ты ведьма?

Таня: Ну, у меня сушатся пару пучков лаванды на черный день… Тут важно думать, что ты управляешь маленьким миром, что ты колдуешь, чудотворишь, знаешь маленькую тайну успеха большой семьи… Ты — «серый кардинал». Ну, хочешь — кукловод! Ты сверхчеловек! Ты столько успеваешь! А они и не должны благодарить тебя за то, что пол вымыт! Тебе же не оценка нужна? Тебе нужен комфорт! А что такое комфорт? Это когда всем хорошо и спокойно. И если ты в борьбе за комфорт всех поднимаешь на уши, кричишь, выматываешься, нервничаешь — то это точно не комфорт. Подумай о цели! Твои близкие должны быть счастливы! А ты — рада их счастью и тому, что пол такой чистый! Но, по сути, пол нужен только тебе. Вот и мой его сама.

Александра: Хорошо, ты выбрала! Ты ушла с любимой работы, пожертвовала карьерой… Но я хочу быть в процессе, на острие жизни! При этом я не «кукушка», я не бросаю ребенка и дом! Как быть? Я же просто загнусь!

Таня: Тогда просто не надо все успевать. Делай то, что можешь. Ну, и черт с ней, с посудой немытой. У вас же не один комплект? Вымоешь, когда закончится.

Милка: Я иногда просто влажной салфеткой протираю…

Распахнулась дверь, и вошла женщина с очень крашеными волосами. У нее был беременный живот и веселый леопардовый халат. И несколько увесистых пакетов.

— Здрасьте! — крикнула она и улыбнулась крепкими желтыми зубами. — Нина Буранова, прэдпрэниматель! Прошу любить и жаловать!

* * *

Нина Буранова расположилась на свободной койке, оставшейся от Кати и Полины, очень быстро и профессионально. Она сразу застелила какую-то свою накидочку на подушку, поставила на пол сразу две пары тапочек — выходные и каждодневные. Выходные были такие же, как мои китайские. Просто братики-близнецы.

Нина Буранова выгрузила на тумбочку бутылку с водой, контейнер с едой, свежие огурчики, стопочку каких-то газет и бумажек, калькулятор и три больших телефона.

— Ну, — сказала она после выгрузки, — давайте гаварыть?

И снова улыбнулась так беззаботно, радостно.

Милка немедленно воспылала любовью к Нине и увела ее в коридор. Они явно говорили о квартире, но мне не было страшно. Милка точно ничего не решает в этом почти метафизическом процессе. Пусть себе треплются.

Они вернулись довольно быстро. Милка была грустная, а Нина по-прежнему улыбалась. Движения ее были резкие, мужские, она вообще была совершенно не женщина какая-то, несмотря на леопардовую масть и отчаянный блонд.

— Ну, как поживаетя? — вежливо спросила она у Тани с капельницей. — Может, чего принести надо? Или огурчика свежего хочете?

— Нет, спасибо, — вежливо отказалась Таня. Но было видно, что ей приятна забота.

Нина кивнула, показала рукой — все нормально. Погладила капельницу. Потом обернулась к Александре.

— Ой, какой у вас ноутбук хороший. Семерка максимальная стоит? Или хоум эдишэн?

Александра онемела и какое — то время просто наблюдала, не вступая в разговор.

А Нина посмотрела на меня. Взвесила взглядом, улыбнулась:

— Очэнь вам чолка идет. Давно так себе хачу, но не знаю, как называется.

— Челка и называется, — сказала я.

Мне было очень приятно. Очень.

Около года назад

После новогоднего корпоратива и после того, как я призналась Дашке, что хочу ребенка от Ивана Ивановича, и Дашка принесла мне свои юбки, я еще и стричься пошла. Тело у меня было в порядке, я же занималась. Краситься меня Дашка научила. А вот причесочный момент отсутствовал начисто. Дашка сказала, что нужна стильная прическа. А что такое — стильная? Я вообще этого не понимала. Это модная? Или подходящая? Или еще какая-то?

Я просто пришла в ближайшую парикмахерскую и сказала:

— Сделайте мне максимально красиво.

А парикмахерша — такая пожилая, блеклая, в синем фартучке… На Дашку вообще не похожа.

Я подумала, что надо бежать скорее. Ну, какую стильную прическу мне сделает эта женщина, вся жизнь которой — это бытовые услуги населению по оказанию волосяной помощи?

Но она так глубоко и пристально смотрела в мое отражение.

А потом спросила:

— Вам для чего?

Вопрос поразил. Ну, чтобы было красиво, разве не достаточно?

— Чтобы понравиться мужчине.

— Тогда скажите, вы хотите оставить длину?

Ну, у меня были длинные волосы, да. Но мне было как-то все равно. Ну, длинные. Просто не стригла, вот и длинные. Я их скалывала ручкой. Или карандашом, или еще чем-то, что под руку попадалось. Мне было все равно. Если стильность — это короткие волосы, пусть будут короткие. Если стильность — это вообще без волос, то пусть их не будет вообще.