Книга Поцелуй Мистраля - Лорел Гамильтон

И правда, он лежал мягкий и маленький - ну, настолькомаленький, насколько возможно. Он был из тех мужчин, кто даже в расслабленномсостоянии маленьким не бывает. Не знаю еще, насколько удал, но точно не мал.

Я владела магией, которая могла бы помочь делу, но магия эташла от Благих, а мне хотелось бы использовать сейчас как можно меньше Благоймагии. Пусть Шолто решил рискнуть, я все равно боялась за слуа, боялась, чтоони потеряют индивидуальность.

Но конечно, помочь здесь может не только магия.

Я осторожно сползла по голым камням к бедрам Шолто.

– Это не бессилие, Шолто, просто ты ранен. Стыдитьсянечего.

– Видеть тебя голой и не среагировать - это стыд исрам.

Я улыбнулась, как он заслужил, и сказала:

– Думаю, с этим мы справимся.

– Магией?

Я покачала головой.

– Нет, не магией. А вот так.

Ладонью я провела по его ногам, наслаждаясь гладкостью кожи.У фейри волос на теле и так немного, но Шолто происходил от ночных летунов, а уних волос совсем нет. Так что он был совершенно гладкий, гладкий и мягкий, какженщина - хоть и абсолютный мужчина от макушки до пят. Я погладила внутреннююсторону бедер, и он развел ноги, так что я смогла добраться до шелковой кожипаха. Он еще был мягкий, когда я обхватила рукой нежные яички.

От ощущения спина у него выгнулась, глаза зажмурились иголова запрокинулась, но он тут же застонал от боли. Резкое движениеразбередило рану. Боль свела на нет все мои усилия.

Он закрыл глаза рукой и то ли вскрикнул, то ли всхлипнул.

– От меня сегодня толку не будет, Мередит. Ни для тебя,ни для моего народа. Вернуть нам жизнь твоей смертью я не хочу, а жизнью - немогу.

– Я подождала бы, пока ты вылечишься, Шолто, тольконельзя нам ждать. Нынешняя ночь должна воскресить волшебную страну. На свойсчет можешь не беспокоиться - у нас еще будут ночи, или даже дни, когда мысделаем все, что пожелаем. А сейчас надо делать то, что должны.

Шолто отвел руку от лица и посмотрел на меня в полномотчаянии.

– Никак не придумывается поза, в которой тебе не сталобы больно, а ты не любишь боль, - сказала я.

– Я не говорил, что не люблю. Но не такую сильную.

Эту деталь я отметила на будущее.

– Верно, - согласилась я. - Есть предел, за которымболь становится просто болью.

– Прости, Мередит, думаю, с этими ранами я до негодобрался.

– Посмотрим.

Я нагнулась к его паху и осторожно втянула его в рот. Когдая держала его во рту в наш единственный прошлый раз, он был длинный, твердый,нетерпеливый. А сейчас - вялый, расслабленный и неподвижный.

Я чуть было не разозлилась, но заставила себя успокоиться.Не время злиться или спешить - это же первый раз у Шолто с сидхе. Он стольколет лелеял эту мечту, а осуществилась она, когда он ранен и не в форме.Наверное, он не раз себе все это представлял, и ни одну фантазию не мог сейчасвоплотить. Реальность много более жестока, чем воображение.

Я подавила нетерпение, перестала думать о том, что сейчасделают Дойль, Мороз и прочие стражи. Избавилась от мысли, что моя сила растет ия понятия не имею, чем все это кончится. Все мысли отогнала, целиком отдаваясьмоменту, целиком отдаваясь ощущению Шолто у себя во рту.

Почти все мои любовники не позволяли мне заняться с нимиоральным сексом: боялись пролить семя куда бы то ни было, кроме как мне междуног, не хотели терять шанс зачать будущего наследника трона, шанс стать моимкоролем. Я их не винила, но я люблю оральный секс, и мне его не хватало. В тенесколько раз, когда мне удавалось кого-нибудь уговорить, они уже бывали готовы- твердые и прямые, и это тоже было немалым удовольствием, но я люблю ощущение,когда он еще маленький. Можно взять его в рот целиком, не задыхаясь, неопасаясь неудобства, не мучаясь из-за его длины или толщины.

Сперва я покатала его во рту, нежно посасывая. Но мнехотелось насладиться всем спектром ощущений, доступных, пока он такоймаленький, так что стала понастойчивей. Я чувствовала его движение во рту,скольжение кожицы, такую доступную головку. Я сосала быстрей и быстрей, пока онне вскрикнул: «Хватит!»

Я переключилась на мягкие шарики яиц, лизнула их кожу,проскользила губами и языком по шелковистой поверхности. Он рос на глазах. Яосторожно вобрала в рот одно яичко, чтобы ласкать его со всех сторон - играть сдвумя сразу мне не удалось бы, слишком велики, слишком легко что-нибудьповредить. Причинить ему новую боль мне хотелось меньше всего.

Глаза у Шолто стали сумасшедшими, золотые радужки вспыхнулисветом: расплавленное золото в центре, потом просвеченный солнцем янтарь ибледно-золотистое, как листья вязов осенью, кольцо снаружи. Секунду или две унего светились только глаза, а потом мгновенно вспыхнуло все тело, словно подкожей разлился жидкий свет. Даже рана сияла светом, словно рубины, вправленныев слоновую кость, словно сквозь бело-красное его тело сияло солнце.

Я встала над ним, не опускаясь еще, только поставив коленипо бокам от его бедер, и внимательно оглядела, навсегда запоминая, как красивон был в наш первый раз. Сияние распространилось до самых кончиков его волос,словно каждую прядку окунули в сияние луны. Он был создан из света и магии, нокогда я направила его внутрь себя, он был упруг и шелковист под моей рукой.

Головка скользнула внутрь, и оказалось, что я слишком ещетуга. Все предварительные ласки достались ему, о себе я не думала. Возбуждениеменя увлажнило, но вход остался слишком узким.

– Ты еще не открылась, - прохрипел Шолто.

– Тебе от этого больно? - почти шепотом спросила я.

– Нет.

– Тогда пробейся в меня. Хочу чувствовать каждый твойсантиметр, когда он пробивается в меня, такую узкую.

Я присела немного ниже, сражаясь с каждым драгоценнымсантиметром. Я так была узка, что он касался всей моей поверхности, медленно,трудно скользя по той самой точке.

Я думала, что он успеет достать до самой моей глубины,прежде чем я кончу, но мое тело решило по-своему. Из-за моей узости он прижалсяко мне именно так, как надо, как раз к той самой точке. Только что я стараласьсоблюдать осторожность, потихоньку наплывая на него, и вот я уже вопила воргазме, дергаясь и подпрыгивая, насаживаясь на него с такой силой, которой яникогда бы не развила, если бы не… И каждый толчок добавлял градусов оргазму, игде-то еще до того, как в меня вошел последний его дюйм, Шолто начал мне помогать.

Я сидела на нем, соединенная с ним так тесно, как это толькодоступно женщине и мужчине, содрогаясь в оргазме. Отдаленно я осознавала, чтокожа у меня горит лунным светом, под стать сиянию Шолто. Ветер моей силыореолом раздувал мне волосы, они сияли гранатами. Глаза горели так ярко, чтобоковым зрением я ловила золотые и зеленые отблески. Я вопила и содрогалась отнаслаждения, волна следовала за волной. Ни опыт, ни старания не потребовались,хватило удачи - ключ скользнул в замок в нужный момент. Наши тела поймали этотмомент и удерживали.