Книга Сервантес - Андрей Красноглазов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сервантесовская «Нумансия», написанная на столь героическом материале, осталась в истории испанской культуры как один из символов национального патриотизма. Как пишет К. Державин, «в испанский язык вошло прилагательное „numantino“, в переносном значении — „героический, самоотверженный“».
После долгих лет забвения пьеса была заново открыта немецкими романтиками. На нее, в частности, обратили внимание Гёте и Шопенгауэр.
Некоторые исследователи полагают, что «Нумансия» ставилась в 1808 году в осажденной Наполеоном Сарагосе и поддерживала защитников города в их сопротивлении вражеским войскам. Во время гражданской войны в Испании в 1937 году пьеса в редакции поэта Рафаэля Альберти, высветившего ее политическое содержание, шла в осажденном войсками Франко Мадриде, в «Театре Сарсуэлы».
ЖЕНЩИНЫ МИГЕЛЯ ДЕ СЕРВАНТЕСА
Личная жизнь людей знаменитых, даже если они при жизни такими не являлись, всегда окутана романтическим туманом, разного рода легендами и мифами. А если человек к тому же жил несколько столетий назад и не сохранилось ни писем, ни дневников, либо его воспоминаний, эта личная жизнь предстает как огромное белое пятно. Но читатель хочет знать об этом прежде всего и больше всего. И тут исследователь остается на развилке двух путей. Или, обладая изрядным запасом фантазии и недюжинной авторско-личной смелостью, опираясь на останки информации и исторические слухи, сочинить художественный текст, как поступил Бруно Франк, или же попытаться с наибольшей степенью аккуратности развести «информационные» останки и слухи и, прокомментировав, «подать» их по отдельности.
Автор решил испытать второй путь.
В художественной биографии Сервантеса Бруно Франк пишет о трех любовных историях дона Мигеля.
Первая — это роман с римской проституткой из Венеции, имевший место во время краткого пребывания Сервантеса в Риме в 1569 году в свите будущего кардинала Аквавивы. Это довольно распространенный слух, имеющий и кинематографическое воплощение в зарубежном исполнении.
По художественной версии писателя Бруно Франка влюбленные вынужденно расстаются, так как по приказу папы все куртизанки должны были в течение шести дней покинуть Рим и через двенадцать быть за пределами папского государства. А юный Сервантес, отправляясь на защиту христианской веры, вступает в солдаты.
Ни у одного сервантиста, таких, как Державин, Луис Астрана Марин, Жан Канаважио и др., автор не встретил ни строчки о первой любовной истории Сервантеса. Единственно, что проскальзывает у Астраны Марина, это то, что история о романе Сервантеса во время его пребывания в Италии с некой португалкой (!) является чистой фикцией.
Вторая сердечная привязанность по версии Бруно Франка «случилась» в Италии после Лепанто, когда у Сервантеса была небольшая передышка между боевыми походами. Дама по имени Анжелина была хозяйкой трактира «Черная шляпка», в котором остановился передохнуть автор «Дон Кихота». Указывается даже местонахождение этого заведения — «мирная самоуправляющаяся община, подобие республики, или герцогство без герцога, под протекторатом римского императора» под названием Лукка.
Астрана Марин утверждает, что у Сервантеса действительно был роман в Неаполе. Об этом известно немного, но зато главное: Сервантес был влюблен, от этой женщины у него был сын, которого звала Промонторио, он стал солдатом, как и его отец, и пережил Сервантеса. В конце жизни в 1608 году Мигель де Сервантес имел желание и возможность вернуться в Неаполь, будь он принятым в качестве поэта в свиту графа де Лемоса, нового вице-короля Неаполя, и таким образом очутиться в Италии, но этому не суждено было сбыться. Астрана Марин полагает, что, кроме понятного желания престарелого писателя оказаться в свите вице-короля и уехать в Неаполь, Сервантеса толкало на это еще что-то, и это что-то — сын. К сожалению, у нас нет никаких фактов, указывающих на это. Скорее всего, у писателя было простое желание спокойной жизни перед недалекой кончиной. Между тем сын у Сервантеса был, о чем сам писатель повествует в 1614 году, за два года до смерти, в непереведенном полностью в России по непонятным причинам «Путешествии на Парнас». Автор якобы видит сон: и «приходит в нем ко мне мой тайный (disimulado) друг по имени Промонторио, совсем еще юноша (mancebo entrado en dias), но уже великий солдат» и далее уже совсем прямо и откровенно: «Он называет меня отцом, а я зову его сыном, и это является чистой правдой (qued con esto la verdad en punto), которая может называться и окончательной. Говорит мне Промонторио: — Я догадывался, отец, что однажды случится так, что седины приведут вас сюда, но уже совсем дряхлым (semidifunto). — Я жил здесь, когда был молод и полон сил, сын (говорю я ему)».
Стихи доказывают, что у Сервантеса был в Неаполе любовный роман, возможно первый, учитывая силу воспоминания, плодом которого явился сын Промонторио, причем, очевидно, писатель был сильно привязан к этой женщине, так как, стоя уже у края могилы, он припоминает именно эту давнюю, юношескую историю, хотя у него была не одна возлюбленная.
Итак, неаполитанка. Но как ее звали? Кто она была такая? Сколько ей было лет и другие «анкетные» вопросы, бесспорно, нас очень интересуют. Нам повезло — все в том же «Путешествии на Парнас» Сервантес повествует о том, что он сочинял романсы на тему о ревности, которые пел своей возлюбленной с поэтическим именем Силена. И хотя романсы имеют различные списки и публиковались анонимно — таков был закон эпохи, — удалось установить, что «О ревности» и «Обитель ревности» принадлежат перу именно Мигеля де Сервантеса.
Героем стихов является некий Лаусо, влюбленный в Силену, чьи поступки вызывают в нем ревность. Как удалось установить, имя Лаусо является поэтическим псевдонимом Сервантеса, к счастью, им же он пользовался и в «Галатее». В этих романсах Сервантес повествует сам о себе и о своих чувствах к загадочной Силене.
Известно, что Силена не была уроженкой Неаполя, на это указывает сам Сервантес, именуя ее в «Путешествии на Парнас» «пришлой пастушкой» («pastora florestera»). Однако подлинное имя неаполитанской пассии до сих пор покрыто тайной.
Их роман закончился разрывом отношений. Как пишет Сервантес, вызвав у него бешеную ревность, «она его обманула и обидела без причины». Вероятно, Силена опасалась связать себя с одноруким калекой, а может быть, по ее разумению, он вообще не жилец на этом свете? Больше о Силене мы не знаем ничего.
О сыне Промонторио Сервантес, вероятно, получал какие-то известия. На это, во всяком случае, указывает фраза о том, что юноша стал «великим солдатом», значит, из чьих-то сведений он смог сделать такой вывод.
А может быть, вся эта история с сыном Промонторио в «Путешествии на Парнас» просто плод творческого воображения Сервантеса?
Итак, у Сервантеса, вероятно, был сын. Но у него еще была и дочь, о которой упоминают значительно чаще и в существование которой исследователи верят значительно больше, так как об этом говорят архивные материалы. Ее назвали Исабель, видимо, в честь Святой Исабель, королевы Венгрии, так как в роду не было таких женских имен. Из этого следует дата ее рождения — 19 ноября 1584 года. Дон Мигель впоследствии дал ей свою вторую фамилию, и она стала Исабель де Сааведра. После смерти ее родителей сестра Мигеля Магдалена в августе 1599 года взяла девочку к себе. Как говорят документы, Исабель должна была «выполнять всю работу по дому, услуживать госпоже, быть прилежной и верной, за что донья Магдалена обязуется обучать ее шитью, кормить и поить, предоставлять постель, чистую рубашку и хорошо обращаться». Этот договор был заключен на два года с оплатой за все время работы в двадцать дукатов. Сам Сервантес не мог признать Исабель своей дочерью, так как он в это время только что женился на молодой и красивой женщине.
