Книга Темный шепот - Джена Шоуолтер

Сначала Гвен была шокирована. Потом занервничала. Потом почувствовала возбуждение. И хотя каждое чувство длилось не более нескольких минут, все они были яркими и захватывающими. Почему она не тронула его? Потому что Сабин еще ей не угрожал? Потому что гарпия любила физический контакт так же сильно, как и Гвен, и готова была на все, лишь бы получить его где угодно и когда угодно?

А теперь она и Сабин стояли в душе, и облако пара окутывало их. Горячая вода стекала вниз, скользя по всем изгибам ее тела. Ей еще не приходилось чувствовать ничего столь же восхитительного — обнаженного мужчину сзади, прижимающегося к ее спине, удерживающего ее в кабинке. И все-таки она не станет связываться с демоном, как бы сексуально он ни выглядел. Ей и так хватает проблем. Ведь правда?

Почему она не могла принять решение? Его демон даже не трогал ее, так что веских причин для нерешительности не было.

Гвен обхватила себя руками за талию, не заботясь о том, чтобы прикрыть груди или треугольник волос между ног. Зачем? Сабин сильнее и при желании может отвести ее руки в одно мгновение… и часть ее хотела, чтобы он увидел ее, чтобы в нем пробудилось желание. И все же…

— Разве ты не понимаешь, что можешь пожалеть о содеянном, поплатившись искромсанной кожей и внутренностями? — спросила она.

Его намыленные руки, горячие и мокрые, опустились на ее плечи, массируя их.

— У тебя кожа как шелк. Сомневаюсь, что о чем-нибудь пожалею.

Его голос был хриплым, глубоким и… опьяняющим.

М-м-м, еще. Ее мускулы расслабились, голова запрокинулась, прижалась к его шее. «Прекрати! Сопротивляйся ему». Она пыталась, правда пыталась, но ее тело отказывалось подчиняться разуму. Его прикосновения были слишком приятными.

Интересно, считает ли он ее привлекательной? Или уродиной?

Вот теперь она напряглась. Снова раздался этот вкрадчивый, разрушительный голос. Демон Сомнения. Голос, такой не похожий по тембру на ее внутренний голос. Ее челюсти болезненно сжались, и гарпия закричала, протестуя против нежелательного вторжения.

— Ты можешь как-нибудь заткнуть своего приятеля? Он меня раздражает.

— Какая смелость. Мне нравится. И я бы не назвал демона моим приятелем. — Пальцы Сабина скользнули по ее ключице. Он склонился к ней, прижав рот к уху, его дыхание ласкало ее кожу. — Не подумай, что я хочу сменить тему, но говорил ли я, что считаю тебя удивительно красивой?

Гвен сглотнула, не зная, что ответить. Она все еще желала поощрить его и в то же время хотела оттолкнуть прежде, чем она забудет, почему вообще должна сопротивляться ему. Он воплощал в себе все, что она ненавидела в своей жизни. Тьму, насилие, хаос. Более того, он планировал использовать ее, чтобы причинить вред своим врагам. Ничто не могло сравниться с его ненавистью к охотникам, даже любовь к женщине.

— Ну что, начнем? — Сабин отпустил Гвен, и ей пришлось крепко сжать губы, чтобы удержать всхлип.

Потом эти чувственные пальцы зарылись в ее волосы, втирая в них шампунь, в воздухе запахло лимоном. Гвен блаженно закрыла глаза. Неудивительно, что он всегда так вкусно пахнет.

— Ты превращаешься в гарпию, когда напугана. А когда возбуждена? Или испытываешь оргазм?

Какой откровенный и личный вопрос. Но он правильно выбрал время, чтобы задать его.

— И-иногда она дает о себе знать. Я стараюсь проявлять осторожность и останавливаю ее.

— Не пытайся останавливать ее, когда ты со мной. — Прежде чем Гвен успела ответить, Сабин снова сменил тему: — Уильям рассказал тебе о моем демоне. — Он шевельнул бедрами, и его возбужденная плоть коснулась изгиба ее спины. Случайность? — Анья рассказала тебе о моем прошлом?

По телу Гвен прошла дрожь.

— Ты имеешь в виду, рассказала ли она мне о том, как ты воткнул нож в спину другу? Нет. Она не вдавалась в подробности.

Его ногти впились в кожу ее головы, и она вскрикнула. Он тут же отпустил ее, бормоча:

— Прости.

Черт побери. Почему она никак не может удержаться от сарказма в самый неподходящий момент. Скоро кто-нибудь (давай же, Сабин, сознавайся) возьмет и отрежет ей язык. Как правило, Гвен удавалось держать себя в руках. В конце концов, она же училась этому всю жизнь. Но в ее груди впервые вспыхнуло негодование. Если бы она не была такой трусливой плаксой, то не боялась бы реакции людей, своей собственной реакции и могла бы быть самой собой.

Собой. А знала ли она себя настоящую?

— Сунь голову под воду, — вдруг грубовато велел Сабин.

Он не дал ей времени на раздумья, просто положил руку на ее затылок и толкнул под горячую струю. Мыльные брызги попали ей в рот, она сплюнула.

— Закрой глаза или…

— Ой-ой-ой! — Гвен крепко зажмурилась.

— Что, щиплет? — усмехнувшись, спросил Сабин.

Гвен терла глаза, возмущенная его небрежным отношением. Он ревновал к Уильяму — по крайней мере, только этим чувством можно было объяснить его поведение. Когда он велел ей раздеться, его глаза вспыхнули, обещая ни с чем не сравнимое наслаждение.

Так почему он не попытался ее ласкать?

Вместо этого он намылил ее с ног до головы, и его движения были легкими и деловитыми. Его ладони, не задерживаясь, скользнули по ее груди и твердым соскам, потом нырнули между ног. Хотя его прикосновение было бесстрастным, оно не оставило Гвен равнодушной — она затрепетала, учащенно дыша, ее тело ныло от неутоленного желания.

— Я и сама могу вымыться, — пробормотала она.

— У тебя была возможность сделать это вчера и позавчера. Черт, да даже сегодня утром. Ты ею не воспользовалась. — Он снова поменял положение, коснувшись ее тела своим возбужденным членом. — Почему?

Ее кровь вскипела от негодования, она крепко сжала губы. Не стоит говорить ему то, что он желает знать. Сабин и сам скоро это поймет. И, если честно, она испытывала возбуждение, представляя себе его реакцию. Он уже признался, что считает ее красивой. Что подумает о ней, когда с нее сойдет слой грязи? Может, наконец-то сделает первый шаг?

Смыв с Гвен мыльную пену, он замер на месте. Казалось, даже перестал дышать. Она почувствовала, как ее охватывает жар, распространяясь по всему телу. Вот она, его реакция. Он заметил.

— Твоя кожа…

— Я пыталась предупредить тебя.

— Ну, тебе стоило быть более убедительной.

Он развернул ее лицом к себе, быстро окинул взглядом, потом еще раз, не торопясь. Его глаза ослепительно сияли, пылали, словно огонь, он закусил губу, тонкие напряженные морщинки появились вокруг рта.

— Твоя кожа… — повторил он.

Гвен не нужно было глядеться в зеркало, чтобы знать это, — очищенная от грязи, ее кожа сияла. Это было полупрозрачное сияние, которое сделало ее похожей на свежеотполированный опал.