Книга Волки траву не едят - Константин Стогний

Глядя на эту борьбу, Анабель на мгновенье отвлеклась. Осинский попытался резким движением выхватить Lama Especial, находившийся вблизи от его глаз, но лишь слегка зацепил его. Раздался неожиданный и весьма громкий выстрел. В дребезги разлетелось оконное стекло. Олег молча упал на пол и дернул Анабель за ноги. Она свалилась вслед за ним, а Llama Especial отлетела под ноги Лаврову.

Виктор подхватил оружие и на этот раз ударил Кремня рукоятью пистолета по голове, не заботясь о том, что ему и без того уже досталось. Затем он разорвал руки бедолаги, сомкнутые на своей ноге, и встал. Осинский взглянул на него. Виктор показал ему пистолет, и Олег сразу перестал выдергивать свою «Ламу» из глубокого кармана.

– Твоя деваха чуть последние зубы пушкой не выбила…

Лавров и Осинский засмеялись.

Полоумный Кремень сидел на полу с приоткрытым ртом, положив руки на отполированные темные доски. На его правый глаз стекала струйка крови. Анабель перевернулась на живот, чтобы попытаться встать на четвереньки.

– Вставайте, сеньорита Феррер. Вы похожи на ксолоитцкуинтли[14], – похлопал ее по спине Лавров.

– Вам бежать надо, раз уж так все повернулось, – сказал Олег.

Анабель не могла понять, что происходит. Враг отпускает их на свободу. Она в замешательстве посмотрела на Виктора. Тот подмигнул ей.

– Потом расскажу…

Виктор подошел к Олегу. Тот вынул из кармана свой пистолет и протянул его старому другу.

– Возьми. А то скажут, что я не сопротивлялся…

Так у Лаврова оказалось все оружие, которым размахивали до того все участники событий.

Кремень сидел уже на тахте и ощупывал шишку. Анабель тоже была на ногах, между приоткрытых губ блестели маленькие белые зубы.

– Откуда у тебя пистолет Шульца? – наконец-то позволил себе поинтересоваться Лавров.

– Я изучала не только русскую литературу. Рукопашный бой тоже. А эта старая дура – Марта Кордес – горько пожалеет, что обозвала меня…

– Надеюсь, ты ее не убила? – улыбаясь, спросил Виктор. Определенно, эта девушка ему нравилась все больше и больше.

– Она сама умрет… от стыда, что ее, женщину-охранника, победила какая-то журналистка, – засмеялась Анабель.

– Танго ты танцуешь хуже, – с голливудской улыбкой ответил Виктор.

Анабель посмотрела на Лавров и, вдохнув воздух полной грудью, смущенно опустила глаза.

– Наша машина внизу.

Подойдя к двери, Виктор выглянул в коридор. Из холла тянуло освежающим сквозняком. Выстрел из пистолета охранника Шульца и звон выбитого стекла – эти звуки не производили большого впечатления в колонии Дигнидад. Лавров придержал дверь и кивнул. Анабель подошла к нему, уверенно улыбаясь.

– Иди заводи, а я пока попрощаюсь, – произнес Лавров сосредоточенным голосом.

Анабель кивнула головой, затем… вдруг поднялась на цыпочки, поцеловала его.

– Мне всегда с тобой хорошо, даже когда плохо, – заявила Анабель, а потом прошептала: – Отдай мне мой пистолет.

…Быстро, словно стройная собачка ацтеков ксолоитцкуинтли, Анабель пробежала через холл, помахала Виктору рукой с крылечка и, нырнув в темно-серый Volkswagen Pointer, исчезла.

«Господь дал мужчине пенис и мозг, – подумал Лавров, – но, к сожалению, недостаточно крови, чтобы их использовать одновременно».

Лавров вернулся в комнату Осинского.

– Ну, нам пора.

– Вить! – попросил Олег. – Ты хоть по морде мне дай для виду.

– Ты на себя в зеркало смотрел, наемник? – засмеялся Лавров.

Осинский посмотрел на свое отражение. Действительно, синяки и ссадины, полученные в легкой драке с Лавровым, отчетливо проявились на его бледном, совсем не аргентинском лице…

Кремень сидел в углу, раскачиваясь вперед-назад и напевая:

«В далекой сказочной и знойной Аргентине,Где солнце южное пылает, как опал,Где в людях страсть пылает, как огонь в камине,Ты никогда еще в тех странах не бывал…»

Виктор вопрошающе посмотрел на Осинского.

– Стадия обострения, – пояснил Олег.

Виктор с горечью покачал головой и, простившись с другом, быстро вышел из комнаты. Олег подошел к окну, внимательно наблюдая за машиной и окрестностями и готовый, в случае чего, прийти беглецам на помощь. Сзади послышался шорох. Затем последовал удар по голове и потеря сознания. Над Осинским стоял Кремень с бронзовым канделябром в руке.

– Ты же просил… ударить…

* * *

Виктор заскочил в уже заведенный аргентинкой «фольксваген-поинтер».

– Поехали!

– Успеем, – ответила Анабель и загадочно посмотрела на журналиста.

– Ты чего? – удивился Лавров.

Девушка приблизилась к Виктору, и ее губы быстро нашли губы украинца. Долгий жаркий поцелуй не совсем вовремя. Но кто сказал, что поцелуи бывают не вовремя? Так рассудил и Виктор.

– Ты что, с ума сошла? – спросил Лавров только через полминуты обжигающей страсти. – Бежать надо.

– Не бойся, Колумб! – бойко ответила Анабель. – Я их всех вырубила надолго. Вырубила и связала, заклеив рты скотчем.

– Это кого, позволь спросить? – полюбопытствовал Виктор.

– Марту, вахтершу в общежитии и двух операторов на станции слежения. Пока хватятся, мы уже будем далеко.

Аргентинка уже собиралась нажать на педаль газа, как вдруг на улице грянул выстрел, потом второй, третий, четвертый… Виктор открыл дверь и высунулся из машины. Неподалеку, за деревьями, он увидел четыре огня сигнальных ракет. Он быстро залез обратно в машину.

– Быстро поехали! Нас раскрыли, амазонка! Сигнальные ракеты. Сейчас оцепят район, и тогда не сбежишь.

Анабель резко «дала по газам», и через несколько минут машина уже мчалась по республиканской трассе, пронизывающей всю Чили с юга на север. Несколько минут они ехали молча, то и дело глядя в зеркала заднего вида. Ночью все машины, едущие сзади, кажутся преследователями.

– Прикройте кто-нибудь окно. Сквозит, – вдруг раздался недовольный голос Сергея Кремня.

Виктор и Анабель вздрогнули одновременно. На заднем сиденье «фольксвагена» полусидя-полулежа размещался сумасшедший ныряльщик.

– Не поня-а-ал, – протянул Виктор. – Ты-то что здесь делаешь?!

– Еду, – обыкновенно ответил Сергей.

– Я понимаю. Как ты сюда попал?

– Сел в машину, и поехали.

– Ты что, убил Олега? – с ужасом догадался Виктор.

– Нет. Просто ударил. Он же попросил, я его и ударил.