Книга Совершенство - Клэр Норт

whatwherewhen: Рейна умерла. Она умерла, и это аморально. Она умерла, и мне кажется, что если я сокрушу «Совершенство», это ее порадует.

Byron14: Накопайте как можно больше информации на Рэйфа Перейру-Конроя. Посетите центры коррекционного воздействия, изучите, как они работают. Найдите в Токио Филипу Перейру-Конрой. Она видела будущее.

На какое-то мгновение я задумалась, а не работаю ли я на безумца, на фанатика.

Фанатик, имеющий доступ к деньгам и паспортам, был по-прежнему полезен вне зависимости от его убеждений. Единственной причиной, по которой Byron14 запомнил меня, являлось то, что наше взаимодействие происходило в цифровой форме, зафиксированной в словах и символах. Я могла бы отколоться, когда заблагорассудится, без малейших негативных последствий. Если бы захотела.

whatwherewhen: Я женщина.

Byron14 обдумывал ответ гораздо дольше, чем когда-либо за все время нашего общения.

Byron14: Да.

whatwherewhen: И вы тоже.

Снова молчание.

Byron14: Давайте займемся делом, whatwherewhen. Это все.

С этими словами она отключилась, и семьдесят два часа спустя я глядела с высоты на Восточно-Китайское море и терялась в догадках, какую же кашу заварила.

Глава 36

Раздумья на высоте десяти с половиной тысяч метров о том, что я знаю о Японии:

• Сакура дзэнсэн, или фронт цветения сакуры, ежегодное цветение вишневых деревьев от южного острова Окинава до северного Хоккайдо, являющееся событием национального масштаба. «Белые воротнички» в синих костюмах, служители дзайбацу, кладущие всю юность на получение работы, на которой они останутся до конца дней, отсылают своих детей в парки на поиски дивного места, где можно посидеть под деревьями и поразмышлять над их цветением, возможно, попутно сочинить глубокомысленное хайку о быстротечности жизни, загрузить его в свой смартфон, чтобы потом выложить в «Твиттер».

• Древние святилища синто с их вратами тории, отделяющими священное от суетного, почти всегда являются одной из форм новодела. Примерно каждые двадцать лет старые здания сносятся, а их место тотчас же занимают новые постройки, сложенные традиционным способом из бруса точно такого же размера и формы.

• Самоубийства занимают лидирующую позицию среди причин смерти женщин в возрасте от пятнадцати до тридцати четырех лет и мужчин в возрасте от двадцати четырех до сорока лет.

• В Японии рынок манга-комиксов составляет более пяти с половиной миллиардов долларов. В 2010 году токийское муниципальное правительство предприняло попытку ограничить количество иллюстраций с экстремальным насилием и сексуальными сценами в манга-комиксах для детей, вызвав этим бурю негодования, пронесшуюся по всей стране. Правительство настаивало на том, что изображения детей в сексуальном контексте, в сценах изнасилования их как людьми, так и фантастическими персонажами, а также откровенная передача сцен массовых убийств не подходят для юных читателей. «Это возмутительно! – воскликнул один из художников. – Это властное ограничение свободы творчества как для художников, так и для читателей». И каждая из сторон, разумеется, была по-своему права.

Вопрос: почему самолеты всегда летают на высоте десяти с половиной тысяч метров? Это что, наследие имперской системы мер, где высота составляла тридцать пять тысяч футов?

Я прилетела в Токио с восходом солнца.

Гостиничный номер в традиционном японском стиле. Татами-коврики на полу, матрасы ярко-неоновой зеленой и розовой расцветки, которые нужно расстилать, вид из окна на кафе «а-ля франсэз» и мастерскую по ремонту компьютеров на другой стороне улицы. Раздвижная дверь в ванную, туалет с контрольной панелью из двенадцати кнопок, лишь одна из которых обозначена как «смыв». Нет никакого международного символа для обозначения той функции, которую лучше всего описать как медленное стекание воды в унитаз для сокрытия звуков, издаваемых женщиной, когда та писает. Небольшой динамик над туалетным бачком мог играть музыку пяти видов: японская народная, девичья группа, мальчиковая группа, пение птиц или Род Стюарт.

Рядом с моей гостиницей предлагал свои услуги дом свиданий в его первоначальном значении. Розовая неоновая вывеска зазывала влюбленные парочки провести вместе несколько заветных часов без нескромных вопросов. Перегородка между внешним миром и портье была непрозрачной, дабы никто не видел твоего лица. Вход и выход скрыты от посторонних глаз, но мне показалось, что я заметила парочку – мужчину лет за пятьдесят, в очках, аккуратно выглаженной рубашке, начищенных до блеска ботинках и девушку самое большее лет семнадцати с длинными темными волосами, в короткой плиссированной юбке, – поспешно удаляющуюся с видом добропорядочных людей, застигнутых с поличным за позорным грехопадением. В последние годы правительство пыталось покончить с домами свиданий: ему было не совсем удобно связывать в одном контексте слова «секс» и «игра».

Справедливо ли будет сказать, что Япония – страна расистская?

Возможно, точнее было бы констатировать, что Япония не привыкла к темнокожим женщинам и уж однозначно не приемлет женщин, родившихся в результате смешанных браков, даже тех, у кого в кармане поддельный британский паспорт и большое количество йен, обменянных по невыгодному курсу. На самом деле никто больше не расист, точно так же, как никто больше не сексист. У них, видите ли, просто свои взгляды на подобные вещи.

Я, сколько могла, заставляла себя не спать, кое-что покупая, время от времени вытягивая бумажники и ища еду, которая бы не очень сурово легла на желудок. Суши были надежнее всего, если знаешь, что и как заказывать. Морской черт, маринованные сливы, медузы, речные угри – чтобы на них отважиться и к ним привыкнуть, требовалось больше времени. Бессмысленно гулять где-нибудь в Токио – город слишком велик. Садитесь в метро или в электричку и ищите район, где вам хочется погулять. Асакуса или Уэно, где прежние стили и традиции крепче всего устояли под натиском небоскребов, или рыбный рынок в Цукидзи. В Синдзюку у входа в дом свиданий с баром ко мне подошел мужчина, широко улыбнулся и громко спросил по-английски:

– Вы хозяйка?

Я покачала головой, а он с жаром закивал и продолжил:

– Вы хозяйка? Вы очень красивая.

Зубы у него были ослепительной белизны, а волосы со лба словно ветром сдуло, хотя ему вряд ли можно было дать больше тридцати. Из двери, ведущей в бар, появилась женщина с белокурыми волосами чуть ли не до колен, веснушчатым загаром и австралийским выговором. Она взяла посетителя под руку и увела его обратно в заведение, громко тараторя:

– Извините, извините, она просто посетительница, еще саке?

Он что-то сказал, но я не расслышала, а она угодливо рассмеялась. Чуть позже она вышла выкурить сигарету и произнесла: