Книга Невидимые миру слезы. Драматические судьбы русских актрис - Людмила Соколова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Муж поневоле
В небольшом зале Дома культуры было очень холодно: если зимой не топить, то забываешь, что находишься в центре Каракумов, которые в представлении тех, кто там ни разу не был, — место вечной жары.
Она решительным жестом остановила попытки хлопотавших вокруг накинуть на нее дубленку: «Я — актриса, и эти люди заплатили деньги, чтобы на меня посмотреть!», — и вышла на сцену. Пятичасовой сеанс — самый «тяжелый» зал: это в основном женщины, сбежавшие пораньше с работы, и прихваченные по пути из садиков дети. В маленьком городке все друг друга знают и радуются возможности пообщаться, обсудить последние новости и общих знакомых, поэтому на подобных мероприятиях обычно стоит спрессованный в плотную пелену гул. Но когда показалась ее по-девичьи стройная фигурка в длинном светлом платье с люрексовыми искрами, все разом стихло. А после первых слов: «Здравствуйте! Я очень рада встречи с вами», — зал взорвался восторженными аплодисментами. Она смотрела на эти радостные лица и понимала, что ошибиться нельзя: ее любят, помнят, она нужна!
— Я вижу, здесь собралось много детей, поэтому давайте начнем с того, что будет им интересно. Моя первая «сказочная» роль — Царевна Ильмень из фильма «Садко»…
Она рассказывала о фильмах, об актерах, с которыми снималась, и все напряженно слушали, затаив дыхание. После слов: «Сейчас вы увидите фрагменты из фильмов „Садко“ и „Марья-искусница“, а я на время с вами попрощаюсь», — повернулась, чтобы уйти со сцены. И тут же ей в спину вонзился пронзительный детский крик: «Как? Это уже все?» В нем был такой неподдельный ужас от мысли, что ее больше не увидят, что она остановилась, улыбнулась и сказала:
— Я еще вернусь!
Но Нинель Константиновна Мышкова все-таки невольно обманула: к миллионам зрителей, которые мечтали вновь увидеть ее на экране, она не вернулась никогда.
В 1976 году вышел ее последний фильм «Сто грамм для храбрости». В чем-то смешной, где-то грустный — явная антиалкогольная агитка. И все. Шли годы, она была по-прежнему «в форме»: талантливая, красивая, готовая к работе… Но работы не было. Правда, по свидетельству сына, Константина Константиновича Петриченко, какое-то время сценарии ей присылали, но, вероятно, неинтересные, раз она отказывалась. А потом и такие присылать перестали. В мире кино легко выпасть из «обоймы», и про тебя сразу забывают, потому что вокруг полно согласных на любую работу. В 1982 году она в последний раз мелькнула на экране в эпизоде сериала «Гонки по вертикали», и все — жирная горизонтальная черта, подытоживающая творческую жизнь в кино…
Какое-то время спасала палочка-выручалочка — Бюро пропаганды советского киноискусства. По его линии она объездила практически весь тогда еще «великий» и «могучий» Союз. И нигде и никогда не позволяла себе подхалтурить: это были большие интересные программы, которые она тщательно готовила, выкладываясь потом на сцене на все сто. И по реакции залов видела, что не напрасно. Потом не стало БПСК. Ее звали на встречи все реже и реже…
На мои расспросы о Мышковой в середине 90-х «киношники» пожимали плечами или отвечали встречным вопросом: «Как? Она жива?»
А она была еще жива. И жила в Москве, все в том же доме № 12 на Чистых Прудах. Раньше это был престижный дом Военного ведомства, в который в конце 30-х она въехала с родителями. Правда, очень давно о ней никто не писал, тусовок же и по молодости не любила. Ее не сломило жестокое забвение киномира, но постепенно сделали свое черное дело болезни, заперев в четырех стенах квартиры.
Долгие годы она прожила в «тени», но экран сохранил ее прекрасное лицо, изящную фигуру, красивый грудной голос и запоминающиеся образы ее киногероинь…
О ней вспомнили в сентябре 2003 года, чтобы сообщить о ее кончине. Говорили приличествующие моменту слова, вспоминали ее роли. А с портретов смотрела и загадочно улыбалась роскошная красавица, вечно молодая.
Лида из фильма «Дом, в котором я живу», Лидия из «Дома с мезонином», Оля из «Человека ниоткуда»… «Гадюка» — Ольга Зотова, ставшая главной ролью жизни… За тридцать лет работы в кино около трех десятков ролей. Есть среди них главные, есть небольшие… Так мало! Шестидесятые годы — это не только период «малокартинья», но и время, когда режиссеры старались не снимать яркие, красивые лица. Оно и понятно: у станка, на поле, с кайлом и лопатой привычно смотрелись «женщины из толпы». Красавиц в основном приглашали на отрицательные роли: ну не вписывались они в советский быт и «трудовые будни». Вот и у Мышковой таких ролей хватает: Немировская из фильма «Человек меняет кожу», Ольга из «Легкой жизни», Ланская из «Доктора Веры»…
Читая некоторые киноведческие статьи нашего недавнего прошлого, диву даешься, насколько заидеологизированно судили ее героинь. А ведь в принципе, за то, что Мышкова в силу своего обаяния так и не смогла сделать их отталкивающе-отрицательными, сама не осудила — и зрители «камня ни бросили»… Они ведь у нее живые: с обычными слабостями и грехами. Они женщины до кончиков ногтей, и хотят одного: любить и быть счастливыми, потому и вызывают к себе симпатию. Несмотря на то, что «отрицательные». Не этого ли не могли вам простить, Нинель Константиновна, те, кто делал «правильное» кино?.. Но именно за это ее любили и продолжают любить зрители, радуясь каждой новой встрече с ее «старыми» фильмами.
Ева
Мышкова родилась 8 мая 1926 года в Ленинграде. Как оказалось почти через два десятка лет, угадала как раз в канун светлого Праздника Победы, очень важного в жизни дочери кадрового военного. И свой день рождения Нинель Константиновна привыкла отмечать 9 мая, всегда отдавая приоритет этому событию перед фактом своего появления на свет. А все же недаром, ох недаром, народ месяц май не жалует, потому как рожденным в этом месяце маяться приходится немало. Хотя… Знать бы, в каком месяце выдают талоны на счастливую жизнь?.. А тут к тому же и красивой уродилась, — опять же, народ по этому поводу советует не очень-то радоваться…
Ее отец, Константин Романович, был из бедной белорусской крестьянской семьи. Выбрав военную стезю, сделал неплохую карьеру и революцию встретил в чине унтер-офицера. Полк, в котором он служил, одним из первых перешел на сторону большевиков. И всю свою оставшуюся жизнь он верой и правдой служил власти Советов, вплоть до самой смерти в 1942 году. А случилась это, когда заместитель начальника Главного артиллерийского управления Красной Армии летел по делам в район Сталинграда. Самолет совершил вынужденную посадку вблизи линии фронта, а невесть откуда взявшееся звено вражеских истребителей за считанные секунды обрушило на беспомощную на земле стальную птицу и ее пассажиров смертоносный огневой шквал… По странной прихоти судьбы это произошло в тот самый день, 10 августа, когда его жена и дочь вернулись в Москву из эвакуации. Похоронен генерал-лейтенант К. Р. Мышков на Новодевичьем кладбище.
