Книга Богиня зеленой комнаты - Виктория Холт

Между тем Уильям должен был получить офицерский чин. Это означало, что ему предстоял экзамен в Адмиралтействе, и король предупредил заранее, что для его сына не должно быть сделано никаких послаблений. Однако никто на корабле не имел ни малейшего сомнения в том, что принц не нуждается в поблажках и достоин офицерского звания. Так Уильям стал третьим лейтенантом на «Гебе», и лорд Худ сообщил Его Величеству, что принц Уильям — настоящий моряк.

Король был удовлетворен успехами Уильяма и предложил ему провести несколько дней с семьей в Виндзоре прежде, чем он приступит к исполнению новых обязанностей. Георг, который к тому времени отвоевал себе Карлтон-хаус, настаивал на том, чтобы Уильям принял приглашение на завтрак в его резиденции; было восхитительно чувствовать себя почетным гостем своего великолепного брата. А вообще же жизнь в Виндзоре, будучи исключительно монотонной, не доставила ему никакого удовольствия, и он очень обрадовался, когда наступило время отъезда в Портсмут.

«Геба» курсировала вдоль Британских островов, заходя в разные порты Шотландии и Ирландии, и вскоре Уильям получил повышение — стал вторым лейтенантом. Менее чем через год он стал капитаном и получил под свое командование корабль «Пегас», на котором ходил в Канаду, а позднее — в Западную Индию. На острове Антигуа он встретился с Нельсоном, который командовал одной из островных флотилий, и капитан «Пегаса» оказался у него в подчинении.

Ничто не могло бы доставить Уильяму большей радости, как сознание того, что Нельсон доволен им как капитаном. Под влиянием Нельсона Уильям стал значительно серьезнее, он изучил реформы, которые Нельсон собирался проводить на флоте, и они часто вели дискуссии о кораблях и море. Уильям считал Нельсона самым большим своим другом и самым выдающимся флотоводцем из всех, с кем ему посчастливилось встретиться.

Правда, Уильям считал, что Нельсон значительно хуже разбирается в женщинах и в любовных делах, чем в морской службе, и при случае сказал ему об этом, поскольку Нельсон, как казалось Уильяму, собирался жениться на вдове доктора — серьезной, умной и очень славной женщине. Принцу хотелось узнать о миссис Низбет как можно больше, и то, как спокойно и рассудительно Нельсон говорил о ней, его рассмешило.

— Мой дорогой Горацио, — сказал он, — вы скорее похожи на женатого человека, чем на того, который только собирается жениться.

— Что Ваше Высочество имеет в виду?

— Что вы с большим энтузиазмом говорите о реформах на флоте и сражениях с неприятелем, чем о женитьбе на этой женщине.

— Это совсем разные вещи.

— О, вам не удастся ввести меня в заблуждение! Вы уже женаты. Только женатый человек может рассуждать так спокойно.

— Поскольку Ваше Высочество еще не женаты...

— Я знаю, что вы собираетесь мне сказать. Откуда моя уверенность? Но я абсолютно уверен. Я не был женат, потому что я сын своего отца. Много раз я готов был жениться, но не мог из-за этого Акта о браке.

— Тогда, возможно, вам следует быть благодарным этому Акту.

Уильям рассмеялся.

— О, я не сомневаюсь в том, что когда женюсь, буду вполне счастлив. Вполне счастлив... да, как... вы сейчас, мой дорогой Горацио. Спокойный, умиротворенный, без восторгов. Вот почему я и сказал, что вы больше похожи на мужа, чем на того, кто только собирается им стать.

Нельсон смеялся вместе со своим другом, потому что, как сказал Уильям, он лучше разбирается в морских делах, чем в женщинах.

— Глупости, — ответил Нельсон. — Я совершенно уверен, что Фрэнсис Низбет сделает меня счастливым человеком до конца моих дней.

— Да, это слова женатого человека, — не унимался Уильям. — И вот что я вам скажу: я буду посаженым отцом, когда придет время.

— Ловлю вас на слове.

Мартовским днем 1787 года Нельсон женился, и, верный своему слову, Уильям был посаженым отцом. Ему было двадцать два года, и он слегка завидовал молодому капитану, который мог жениться по своему выбору и не должен был страдать от запретов и ограничений, введенных для принцев. Фрэнсис Низбет — отныне Нельсон — была очаровательной женщиной, и он надеялся, что его дорогой друг действительно будет с ней счастлив.

Уильям прекрасно понимал, что то время, когда он служил под началом Нельсона, было самым значительным периодом его жизни. Он идеализировал Нельсона и относился к нему так, как не относился ни к кому и никогда. Он восхищался его флотоводческим талантом и той заботой, которую он проявлял о подчиненных. Нельсон считал условия их жизни очень плохими.

— Как может корабль справляться успешно с заданиями, если люди несчастны и плохо устроены? — спрашивал он. — Дисциплина — да, но требования должны быть разумными и понятными. Тогда вам не придется никого принуждать.

Хотя им приходилось посещать порты, где свирепствовали эпидемии, они никогда не теряли людей из-за болезней благодаря тому, что Нельсон позаботился о том, чтобы довести до сведения всех строжайшие правила гигиены.

Никто не оказал такого влияния на его жизнь, как Горацио Нельсон. Вот почему, когда Нельсон вместе со своей супругой отплывал в Лондон, а он получил приказ идти на Ямайку, он чувствовал себя подавленным, как никогда раньше.

После расставания с Нельсоном и приказа поступить в распоряжение другого командира, Уильям взбунтовался. Почему им должны командовать все, кому вздумается, а он сам ничего не может решить в своих делах? Вполне достаточно и того, что он не имеет права жениться по собственному выбору. Такое право есть у каждого матроса. Он хотел быть дома, хотел встретиться с Георгом и обсудить с ним свои дела. Георг — самый симпатичный человек в мире. Хотя Уильям очень любил Нельсона и восхищался им, он считал, что славный моряк имел слишком прямолинейное представление о долге, которое полностью отсутствовало у принца Уэльского. Георг знал, как добиться того, что он хотел получить от жизни. Сейчас он жил с Марией Фицгерберт и был очень счастлив с ней.

Казалось, все могли делать все, что угодно, кроме него, Уильяма. Поддавшись настроению, он, вместо того чтобы подчиниться приказу, отправился в Галифакс, где его появление вызвало переполох. Он не смог вразумительно объяснить, почему оказался в Галифаксе, когда его ждут на Ямайке, и был отправлен в Квебек, где ему предстояло провести зиму. Это полностью противоречило его желаниям и стремлениям, и в мрачном настроении он повел свой корабль в Англию.

После того, как о его неожиданном появлении в Англии доложили первому лорду Адмиралтейства, король незамедлительно был осведомлен о действиях сына. Он воспринял эту новость с ужасом и сразу же отправился к королеве: он стал гораздо чаще советоваться с ней, чем раньше; причина заключалась в том, что иногда во время бесед с министрами он вдруг неожиданно забывал, о чем шла речь, терял нить разговора и начинал туманно и бессвязно рассуждать совсем о другом, перескакивая с темы на тему.

В течение последних месяцев королева не раз замечала тревожные признаки болезни, хорошо ей известные, и опасалась за здоровье короля больше, чем прежде.