Книга Герой высшего качества - Дмитрий Казаков

«Вот тебя бы и пожертвовать, чтобы отпустили», — подумал Егор, пытаясь справиться с постыдной дрожью.

Они выехали на дорогу, широкую, утоптанную, ведущую прямо к воротам в окружавшем храм частоколе. Стали доступны взгляду стоявшие рядом с ним строения — обычные бревенчатые дома в два этажа, что терялись на фоне выстроенного в честь бога смерти монстра.

— Обиталища жрецов, — продолжал играть роль экскурсовода Аладдин. — Постоялый двор для паломников, лавки, кузня, конюшня и все прочее. Казармы охотников расположены с другой стороны святилища, их сейчас не видно. Обычно тут находится не менее дюжины служителей всех рангов и полсотни воинов, но сегодня что-то никого не видать.

За распахнутыми воротами лежал широкий двор, земля которого была вытоптана до каменной твердости, но он выглядел на диво пустынным — ни единого человека, ни одной телеги.

— Неужели они все смылись тебя ловить? — протянул Яхирон. — Было бы жаль…

Двери храма, высокие, но чрезвычайно узкие, открылись с протяжным скрежетом, едва три пони проехали через ворота. На пороге возник мощный дядя с обритой наголо головой, облаченный в черный балахон до земли и браслеты из темного металла на жилистых запястьях.

— Что ищете вы тут? — спросил он горделиво.

Судя по всему, это был служитель, не подозревавший, кто именно заехал к Аш-Райтану в гости. Да и вряд ли кто мог ожидать, что человек, за которым гоняются дикие охотники, по своей воле сунется в ворота святилища.

— Ответов на вопросы, — сообщил Ганди-Ла, в то время как Бешеный Соня выпрыгнул из седла и, оставив дубину лежать на земле, вроде бы неспешно зашагал к жрецу.

— Выхвати меня! — завизжал Яхирон, неистово дергаясь, как попавшаяся на крючок рыба. — Руби его! Руби всех! Крови! Крови!

Мощный дядя выпучил глаза, открыл рот, но сказать или сделать что-либо не успел, поскольку Махот подошел вплотную. Взмахнул ручищей, кулак врезался в челюсть, и жрец шлепнулся наземь, точно неудачливый боксер, угодивший под руку великому Тайсону в годы его славы.

— Один есть, — прокомментировал Ганди-Ла. — Где остальные?

— Руби его! Руби! — продолжал орать Яхирон, и Егор с трудом удерживался от того, чтобы не выдернуть клинок.

— Тихо ты! — рявкнул он, спрятав правую руку под мышку и тем самым предупредив ее попытки сомкнуться на теплой скошенной рукояти. — Выдашь еще всех нас!

Меч негодующе звякнул, но затих.

— Сейчас узнаем, — Бешеный Соня торопливо оттащил обеспамятевшего жреца в сторону и заглянул в храм. — Еще три. Идут сюда. Ганди, помогай, чтобы быстро. Егор, гляди вокруг.

Рахива оскалился, точно один из его юрскопериодных родственников, и соскочил с пони. Через мгновение он оказался рядом с Махотом и замер за приоткрытой створкой. Егор тоже спешился и не удержался, вытащил Яхирон — тот с готовностью засверкал, отражая солнечный свет.

— Только не кричи, — прошептал Егор.

— Пойду разведаю, что там, — сказал проникшийся общим деловитым азартом Аладдин и исчез за углом.

Двое служителей Аш-Райтана вышли из храма, и на полшага отстал от них третий, высокий, представительный мужчина с горбатым носом, пронзительными черными глазами и седыми волосами. И ему, можно сказать, повезло, поскольку первых двух вырубил Бешеный Соня с помощью кулаков, а последнего — Ганди-Ла мгновенным и безболезненным заклинанием.

Седовласый замер, точно замороженный, а рахива сам удивился собственному деянию.

— Вот так удача! — воскликнул он. — Это же сам Алчная Пасть Тьмы, а я его — одной левой!

— Хватай их, — как всегда, в драке Махот соображал на диво быстро, — и внутрь!

— Там всего пятеро воинов, — сообщил вылетевший из-за угла Аладдин, и подергивания меча в руке Егора стали более настойчивыми: то ли Яхирон как-то услышал советчика, то ли просто учуял, что на территории святилища есть с кем позвенеть и в кого воткнуться.

— Вы… их… допрашивайте, — пропыхтел Егор, из последних сил удерживаясь на месте. — А я… мы… пойдем, пока… разберемся со стражей… там есть несколько человек… А-а-а-а-а!

Меч поволок его за собой, точно крохотный буксир — огромную баржу. Они пробежали мимо постоялого двора «Возврата нет», на двери которого висел замок, миновали закрытую таким же образом лавку, где жрецы приторговывали священными сувенирами, и оказались у казармы.

Она сильно походила на обиталища солдат российской армии начала двадцать первого века, разве что ввиду неимения бетона, арматуры и кирпича была выстроена из бревен.

— Вот он! Вот он! — завопил Аладдин, но Егор и сам увидел, что дверь казармы открывается.

Дикий охотник, избравший этот момент, чтобы прогуляться, даже не понял, что произошло. Яхирон вонзился ему в грудь и радостно закряхтел, а затем Егор и вовсе потерял способность контролировать меч.

Отпихнув в сторону падающий труп, он ворвался в казарму и зарубил попавшегося навстречу парня. Остальные трое успели схватить оружие, но помогло оно им мало — прыжок, выпад, резкий разворот, струя крови бьет в стену, и на пол падают сразу два трупа.

— Ты кто такой?! — рявкнул последний оставшийся в живых охотник, отступая к стенке. — Ты понимаешь, что ты делаешь? Что проклятие, наложенное жрецами Скрытого Владыки, сделает твою жизнь ужасной?

— Герои не боятся проклятий! — патетически воскликнул пролетевший в дверь Аладдин.

Руку Егора дернуло, нога сама выскочила вперед, чтобы удержать тело во время выпада. Яхирон сверкнул в падавших через окно солнечных лучах и оказался по рукоять воткнут в чужую плоть.

Егора замутило, но он сжал зубы покрепче.

— Вот и все, — сказал меч, самостоятельно выдергиваясь из мертвеца, и тот повалился назад. — Я же говорил, что будет здорово. Жалко, что врагов было мало и все какие-то неумелые.

— Вполне достаточно, — прохрипел Егор и, стараясь не смотреть на тех, кого он убил, вышел из казармы.

Внутри ограды святилища было все так же безлюдно и тихо, предоставленные сами себе пони стояли у входа, встряхивали головами и лениво помахивали хвостами, отгоняя комаров.

Егор, преодолев сопротивление Яхирона, запихнул его в ножны, а сам проскользнул в святилище. Глаза привыкли к сумраку, и он увидел, что громадный зал почти пуст: вдоль боковых стен стоят грандиозные чаши из камня, а в центре высится статуя, изображавшая хозяина храма.

Закутанная в плащ фигура могла принадлежать кому угодно, мужчине или женщине, человеку или эльфу, и только серп в руке говорил, что это именно Аш-Райтан, среди прочих имеющий прозвище Великого Жнеца.

— Мы тут! — позвал выступивший из-за статуи Ганди-Ла, и Егор поспешил к сподвижникам.

Трое жрецов лежали без сознания, а четвертый, тот самый, что встретил гостей на пороге, со страхом глядел на Бешеного Соню. По синякам было видно, что проведенный Махотом допрос только что закончился и что к сотрудничеству служителя пришлось склонять насильно.