Книга Князь Довмонт. Литва, немцы и русичи в борьбе за Балтику - Станислав Чернявский

Убийство впрок не пошло: Шварн умер при невыясненных обстоятельствах. Летописец просто говорит о смерти, не комментируя это событие (1268). Сыновей у Шварна не было, и его удел унаследовал Лев. Литовцы тотчас восстали и после войны отделились вместе с Черной Русью и Минском. Их князем сделался Тройден (1269 (?) – 1282), о котором мы говорили не раз и поговорим еще в своем месте. Аукшайтия отделилась от Руси, и в ней стала править собственная династия.

Зато Полоцк вновь получил русского князя, и этого князя, возможно, ставит или утверждает Довмонт после расправы с Герденем.

После гибели Товтивила здесь появляется некто Константин, его сменяет Изяслав, затем на княжении опять видим Константина, причем неясно, одно ли это лицо с Константином, который правил до Изяслава. Кто они такие? Смоленские Мономашичи или наследники древней династии – потомки Владимира Красное Солнышко и Рогнеды? Спорить по этому вопросу бессмысленно: доказательств нет. Но на одном эпизоде остановиться стоит. Иногда к числу полоцких князей относят Герденя, что неверно. Гердень ни разу не упомянут как полоцкий князь. В «Сказании о Довмонте» он назван просто литовским правителем. По нашему мнению, он правил только Нальшанской землей, а в Полоцке после короткого периода литовского засилья вновь властвовали русичи.

Будучи одним из лучших дипломатов своего века, Довмонт договорился с полочанами о взаимопомощи. Это значит, что он отделил Полоцк от Литвы, созданной Войшелком, и заключил с местными русичами союз. Благодаря Довмонту Полоцк обрел независимость. Не в этом ли – одна из целей походов Довмонта на литовские земли? Тогда многое становится понятно. В виде Полоцка создан буфер между Псковом и литовскими землями. Косвенным доказательством этой версии выступает Хроника Быховца с ее утверждением, что «князь великий Довмонт… начал княжить во Пскове и в Полоцке».

Вместе с тем хронист плохо информирован; складывается ощущение, что он пользовался народными преданиями и многое домысливал «на глазок». Литовского князя Тройдена он называет братом Довмонта. Другой брат нашего героя – Наримант-Наримунт, и он тоже успел побыть, по версии Хроники Быховца, великим князем Литвы. Довмонт, согласно быховецкому хронисту, отбирает у Нариманта жену, тот поднимает смуту, после чего Довмонт убегает во Псков. В общем, всё перепутано, введены неизвестные, по другим летописям, князья. Но возможно, что зерно истины тут есть: правители Литвы, пришедшие к власти после смерти Миндовга, могли быть из единого нальшанского рода – если не братьями, то близкими родственниками. А Полоцк, повторимся, после конфликта с Герденем попал под влияние Довмонта, что и было результатом его походов. Парадоксально, но факт: литовец Довмонт даже в усобицах приносил пользу Руси.

* * *

Между тем во Владимире-Волынском умер Василько (1269) – вождь умеренной «русской партии» (брат Василька – Даниил Галицкий – и Лев, сын Даниила, были западниками). Владимир-Волынский унаследовал сын Василька, названный по иронии судьбы тоже Владимиром, но он не обладал авторитетом отца. Это значит, что западническая партия получила перевес на Волыни.

Ситуация на Руси становилась с каждым годом сложнее. Литовцы Тройдена стали разорять набегами Брянщину и Смоленщину, то есть пошли по пути Миндовга. Одновременно они напали и на Волынь и разграбили Дрогичин (1274).

Это привело к неожиданным результатам. Лев Галицкий попросил помощи у татар и вторгся в Литву. Его союзниками стали Роман Брянский, который объединил значительную часть Черниговщины, и смоленские князья.

Лев развернул наступление на Литву с территории Волыни, но итоги его похода оказались скромны. Лев с союзниками разорил Черную Русь, а затем повернул назад, не добившись крупных успехов. Литва окончательно обрела свободу и стала единственным островком на Руси, который не признавал власть татар.

Довмонт внимательно наблюдал за событиями у соседей. Он не оставил былых амбиций и, больше того, претендовал на литовское княжение, где правил его «младший брат». Но Довмонта временно отвлекли другие дела.

Глава 2. Враг немцев

1. Сын Александра Невского

А в Северной Руси дела шли своим чередом.

Самым активным среди сыновей Александра Невского был князь Дмитрий. Он претендовал на Великий Новгород. Ярослав Ярославич побаивался племянника. Местом правления Дмитрия был Переяславль-Залесский. Его население было довольно велико; лишь впоследствии оно мигрировало к соседям, и Переяславль уступил Твери с Москвой, которые отделились от него как раз в эпоху Ярослава Ярославича.

Дмитрий Александрович добился от дяди наместничества в Новгороде в 1265 году, но уже через год, по догадке А. Е. Преснякова (см.: Образование Великорусского государства. С. 133, примеч. 2), оставил берега Волхова из-за тайного противодействия Ярослава и отбыл в Переяславль-Залесский. За время пребывания переяславского князя в Новгороде Довмонт успел познакомиться с Дмитрием и подружиться с ним. Литовец по-прежнему пытался поладить и с новгородской общиной.

Мы видели, что в 1267 году новгородцы и псковичи вместе идут на Литву. Войском командует свежеиспеченный новгородский наместник Елеферий Сбыславич. На посту нместника его сменяет родовитый князь Юрий Андреевич (суздальский), сын Андрея Ярославича и, значит, племянник Невского и Ярослава Ярославича. Возможно, Ярослав назначил его, чтобы уменьшить влияние Довмонта и Дмитрия Александровича в Новгороде.

Затем Довмонт и великий князь Ярослав Ярославич кардинально разошлись в стратегических планах по обороне и расширению Руси. Первый, сам литовец, намеревался захватить Литву для себя. Второй выступал за немедленное наступление против немцев. Довмонт опасался войны с рыцарями, ибо знал их силу и не хотел будить зверя. В новгородской и псковской общинах наступил раскол.

«Сдумаша новгородци с княземь своимь Юрьемь, хотѣша ити на Литву, а инии на Полтескъ, а инии за Нарову», – перечисляет Новгородская I летопись под 1268 годом. Полоцк то ли отпал от Руси, то ли на его территории вспыхнула борьба между князьями, то ли город был атакован литвой и с трудом отбивал атаки.

Но Ярослав Ярославич убежден, что воевать надо Прибалтику, а врага бить поодиночке; по приказу великого князя Юрий Новгородский форсирует Нарову и вторгается в северные районы Эстонии. Они принадлежат датчанам, из чего виден наивный замысел русских воевод. Русичи намерены отнять Эстонию у датского короля, надеясь на бездействие немцев. В этом последнем пункте и есть наивность. Русские не понимают еще, что Запад объединится против них. Дания, после того как приняла католичество, сделалась частью мира, во главе которого стоит государь Священной Римской империи германской нации. Она вправе рассчитывать на поддержку империи.

Наверняка походу русичей предшествовали дипломатические шаги в адрес Риги и «хитрые планы»; вернее, планы, которые сами князья считали хитрыми. Они в очередной раз провалились по всем статьям.

Зато удачное наступление на Литву было приостановлено и темп утрачен. Умер Шварн, случился переворот, власть перешла к Тройдену. Но и наступление на Эстонскую землю, утыканную замками с гарнизонами, завершилось для русичей бесславно. Следовательно, великий князь Ярослав принял несколько неверных стратегических решений. Русские государи будут принимать немало таких решений. Ливония станет для них роковой землей. Лишь Петру Великому после войны, продолжавшейся 21 год, удастся захватить Прибалтику. А пока усилия русских князей вели к неудачам или частным победам. Инициатива в этой борьбе принадлежала немцам, а наши предки оборонялись, и каждое выигранное ими сражение было сражением защищавшейся стороны, хотя иногда и создавалась иллюзия наступления на немецкие рубежи.