Книга Волчий замок - Юлия Галанина

«По тебе и видно, Волчье Солнышко!» – мысленно показала ему язык Жаккетта.

– Не волнуйтесь, сон от Вас не уйдет… – пообещал виконт. – А теперь предлагаю завершить это очень полезное для здоровья занятие и приглашаю Вас на прогулку.

«Безумие твое растет… – уныло подумала Жаккетта. – Прогулка сейчас, после горячей ванны, это же готовое средство лихорадку подцепить. Хорошо хоть голова сухая. Ну вурдалак, ну придумал!»

– Без шубы не пойду! – отрезала она и резко высвободилась из рук виконта.

Жанна лишь безнадежно вздохнула.

Веселая ночь продолжалась.

* * *

Когда после горячей ванны они очутились на крепостной стене, на пронизывающем ночном ветру, Жаккетта горько пожалела, что не потребовала три шубы и два бокала крепленого вина.

Кругом царила темнота.

Какими уж средствами виконт этого добивался, неронятно, но над замком нависли мрак и безмолвие.

Ни одно окно не светилось, караульных не было, словно вымерли, звуки, сопровождающие жилые места, отсутствовали, во всяком случае в этой половине замка.

По другую сторону стены лежал мрачный лес.

Луны не было, облака закрывали небо и неслись, гонимые ветром над шпилями и башнями замка Шатолу.

Небрежно закутанный в просторный плащ, Волчье Солнышко держал в левой руке факел, правой он сжимал запястье Жаккетты.

Жаккетта чувствовала, как немеет ее кисть, совершенно передавленная железным захватом виконта.

Вторая ладонь чувствовала совершенно ледяную руку госпожи Жанны, которая впала в состояние полной покорности к происходящему и воспринимала все как сон или бред.

Жанна постоянно спотыкалась. Не будь руки Жаккетты, Жанна разбила бы себе лицо или шагнула в пустоту с внутреннего края стены, где не было зубцов парапета.

Волчье Солнышко тащил обеих девиц за собой как на аркане и, размахивая факелом, кричал им:

– Чувствуете, дамы, какая великолепная ночь? А?! В такую ночь приятно сидеть, напружинившись, в засаде под кустом и чувствовать, как на загривке поднимается серая шерсть и подергивается от ожидания хвост. И черный нос чувствует приближение живой плоти…

– Господин виконт, да Вы поэт! – попыталась сбить с виконта опасное настроение Жаккетта. – А стихами что-нибудь можете?

Но виконта понесло.

– Кругом сейчас царит ночной лес, а в лесу царит тот, чьи клыки острее, чьи ноги быстрее! – в лицо Жаккетте проорал виконт. – Наш факел – единственный огонь на много лье вокруг и к нему стекаются из леса бесшумные серые тени. Вон они, затаились на опушке леса! Желтые глаза внимательно осматривают нас, а мы хорошо видны! Если бы стены были ниже, они бы кинулись на нас молча, оскалив клыки. Вы видите, как отражается факел во множестве глаз, выглядывающих из кустов? Они ждут, ждут! Они ждут нас!!!

И тут раздался такой звук, от которого у Жаккетты волосы встали дыбом.

Виконт вздрогнул и замолчал.

Дико смеялась Жанна.

Ее истерический, захлебывающийся смех летел над укрытой ночью землей.

* * *

Замок ожил, внизу зашевелились люди.

Видимо, такие концерты в ночных прогулках виконта предусмотрены не были.

Жанна смеялась и не могла остановиться. Ей самой было страшно. Собственный смех пугал ее больше, если бы она выла и рыдала на стене.

«Это уже второй раз!» – мелькнула у нее в голове. – «Боже, что со мной?! Наверное, я тоже схожу с ума в этом проклятом месте?»

Её не могли успокоить ни старания виконта, ни усилия Жакетты.

Жанна хохотала, взвизгивала, заходилась. Сотня шутов не добились бы от нее такого смеха.

От ближайшей башни к ним спешил караульный с большой темной собакой на поводке. Когда он подбежал ближе, стала видна спокойная, чуть угрюмая, с висящими брылями и свернутыми в трубочку ушами морда сен-гувера.

Собака произвела чудо, которое не смогли совершить люди.

Увидев пса, Жанна бросила руку Жаккетты и кинулась к нему. Обняла за шею и прижалась лицом к его теплой шее. Испуганный, что сен-гувер бросится на даму господина, караульный приготовился оттащить пса, но этого не потребовалось.

Собака дружелюбно, хоть и независимо, приняла объятия дрожащей девицы.

Смех затих.

Жанна скорчилась на камнях стены возле сен-гувера, прижимаясь к нему, как к единственной защите во всем мире.

Сен-гувер сопел, ухо Жанны слышало, как равномерно шумело ее сердце. Пахло рабочей собакой, живущей в стае на псовом дворе. Самым безопасным запахом, запахом ее промелькнувшего, непонятого и безвозвратно ушедшего счастья, запахом охот с герцогом Барруа.

Виконт продолжал держать Жаккетту за запястье и расширенными глазами смотрел на Жанну.

Жаккетта попыталась выдернуть руку. Это ей не удалось.

Тогда она с наслаждением всадила ногти свободной руки в удерживающий кулак.

От неожиданной боли Волчье Солнышко ослабил захват, и Жаккетта высвободила руку.

– Благодарю Вас, виконт! – звонко и яростно сказала она. – Мы очень ценим Ваше стремление украсить нашу жизнь, однако должна заметить, что у нас, на Востоке, мы привыкли к совсем иным прогулкам ночной порой. Наши кавалеры, если хотят сделать приятное дамам, в звездную ночь поднимаются с ними на крыши домов и там поют дивные песни о любви, сопровождая свое пение приятной игрой на лютне, а вовсе не таскают в ледяной ветр галопом по какой-то узкой стене среди полного мрака! Если Вы любите подобное времяпрепровождение, то гуляйте на здоровье, а нас освободите от подобных развлечений! Спокойной ночи!

Жаккетта отвернулась от Волчьего Солнышка и, подобрав полы одеяния, направилась к караульному.

– Господин виконт просит Вас отвести меня и госпожу Жанну в наши покои! – безапелляционно заявила она, не давая стражнику и рта раскрыть. – Госпожа Жанна устала и замерзла, она хочет спать.

Жаккетта помогла Жанне подняться.

Они ушли.

На стене остался застывший виконт в компании с догорающим факелом.

ГЛАВА VII

Дело завершилось так, как и должно было завершиться: обширным насморком.

Утром нужду в носовых платках, горячем вине и настое ромашки ощутили и Жанна, и Жаккетта.

Злодей Волчье Солнышко даже не чихнул.

* * *

Следующие дни для Жанны и Жаккетты прошли в относительном спокойствии.

Они дружно шмыгали сопливыми носами в своей комнате, отвечая на проявления заботы со стороны хозяина:

– Пегедайте господиду биконту, мы пгемного бгагодагны!

Виконт, здоровый, бодрый и веселый, как стая гончих щенят, уезжал каждый день на охоту и на замковой кухне теперь солились и коптились кабаньи окорока и оленьи седла.