Книга Беззвездная ночь - Роберт Энтони Сальваторе

Белвар дернул плечом и опять хлопнул мифриловыми «ладонями»:

— Хорошо, что у меня есть вот это. — И Белвар потряс в воздухе молотом и киркой. — Повезло тебе, Дзирт До'Урден, — сказал он, помолчав, — что в этом бою свирфы распознали в тебе своего.

Дзирт фыркнул: он вовсе не чувствовал себя везунчиком.

— А ведь он мог ударить тебя острым краем, — продолжал Белвар, — и рассечь хребет пополам, вот какое дело!

— У меня такое ощущение, что мой хребет на самом деле рассечен, — вставил Дзирт.

— Нет, что ты! — сказал Белвар, подходя к изножью гамака. — Тебя только погасили. — Гном сильно ткнул киркой Дзирту в пятку, и дроу вздрогнул и дернулся. — Видишь, возвращаются ощущения уже снова, — объявил Белвар, хитро улыбаясь, и снова ткнул Дзирта киркой.

— Учти, я скоро опять буду ходить, Хранитель Туннелей, — шутливо пригрозил дроу, почувствовав большое облегчение.

Белвар ткнул его еще разок и рассмеялся.

— Не сейчас это будет! — пообещал он. — А ведь еще чуть-чуть, ты и щекотку будешь чувствовать!

Дзирту показалось, что он снова вернулся в старые добрые времена; как будто тяжесть, давившая ему на плечи, на некоторое время исчезла. До чего же приятно было видеть старого друга вновь, разговаривать с тем самым гномом, который, верный их дружбе, пошел вместе с Дзиртом в глухое Подземье, вместе с ним попал в плен к наводящим ужас «прорицателям сознания» и вместе с ним сражался за свободу.

— Счастливое совпадение и для меня, и для твоих друзей, что я оказался в туннелях во время сражения, — сказал Дзирт.

— Не такая уж это случайность, — ответил Белвар, и его добродушное лицо омрачилось. — В последнее время подобные стычки участились. Самое меньшее, одна в неделю, и много свирфов уже погибло.

Дзирт прикрыл глаза, обдумывая неприятные известия.

— Ллос алчет крови, так говорят, — продолжал Белвар, — и жизнь повернулась к гномам Блингденстоуна плохой стороной. Мы все пытаемся узнать, в чем же дело.

Дзирт отнесся к этому спокойно, больше чем когда-либо уверенный, что поступил правильно, решив вернуться. Дело было не только в попытке выловить одного дроу, творилось нечто более серьезное. Слова Белвара только подтверждали его догадки.

Но тут Дзирт снова получил ощутимый тычок, открыл глаза и увидел перед собой улыбающееся лицо Хранителя Туннелей.

— Хватит о плохом! — заявил Белвар. — Двадцать лет прошло, нам столько надо друг другу рассказать! — Он подцепил с пола сапог дроу и понюхал подошву. — Тебе удалось выбраться на поверхность? — с любопытством спросил он.

Остаток дня друзья беседовали, хотя больше говорил Дзирт, столько времени проведший совсем в другом мире. Не раз Белвар открывал от удивления рот или смеялся, а один раз даже всплакнул вместе с дроу, тронутый рассказом о гибели Вульфгара.

Дзирт почувствовал, что вновь обрел дорогого друга. Белвар с интересом и сочувствием внимал каждому слову Дзирта и с молчаливым пониманием выслушивал, когда дроу посвящал его в наиболее личные переживания последних лет.

В этот же день после ужина Дзирт сделал первые неуверенные шаги, и Белвар, уже видевший, каковы бывают последствия удара гасителем, заверил его, что через денек-другой дроу снова помчится вперед по каменным туннелям.

При этих словах Дзирт испытал смешанные чувства. Конечно, он был рад, что снова будет здоров, но в глубине души был бы не прочь, если бы этот процесс растянулся на более длительное время, чтобы еще побыть с Белваром. Ведь Дзирт понимал, что, как только он придет в себя, настанет время двигаться в путь, вернуться в Мензоберранзан и попытаться положить конец приближающейся опасности.

Глава 14 ИГРА В ПЕРЕОДЕВАНИЕ

— Жди здесь, Гвен, — прошептала Кэтти-бри пантере. Они обе застыли, всматриваясь в глубь большой, почти свободной от сталагмитов пещеры, которая неясно вырисовывалась впереди. Оттуда доносилось множество голосов гоблинов. Кэтти-бри предположила, что здесь собралось все племя, и, похоже, гоблины уже волновались, что их разведывательный отряд не возвращается. Девушка решила, что немногие из уцелевших вскоре, наверное, появятся. Она и Гвен хорошо поработали, и гоблины во все лопатки побежали в противоположном направлении, но скорее всего они уже повернули обратно. А на то, чтобы добраться сюда, у них уйдет меньше часа.

Никакого пути в обход пещеры не было, а гоблинов, как поняла Кэтти-бри, было слишком много, чтобы надеяться их победить или хотя бы напугать. Она еще раз взглянула на свои эбеновые ладони, потом разгладила густую шевелюру, ставшую из золотисто-каштановой белоснежной, оправила роскошные одежды и смело пошла вперед.

Гоблины, стоявшие к ней ближе всех, в ужасе отшатнулись, увидев непринужденно входящую в их логово жрицу-дроу. Они не бросились бежать лишь потому, что их было много, как показалось Кэтти-бри, не меньше сотни. Тут же на нее нацелилось не меньше десятка копий, но она продолжала шествовать к центру пещеры, как ни в чем не бывало.

Часть гоблинов сразу окружила девушку, отрезав все пути к отступлению. Другие, боязливо пригнувшись, сгрудились у входа и заглядывали в туннель, из которого она появилась, опасаясь, что оттуда могут появиться другие дроу. Но все же живые волны расступались перед Кэтти-бри, гоблины пока пропускали вперед неожиданную гостью, очевидно сбитые с толку ее уверенностью и обманчивой внешностью.

Она дошла до середины помещения и уже могла видеть туннель-выход из пещеры, но живое море сомкнулось вокруг нее и теперь расступалось неохотно, вынудив лжежрицу замедлить шаг.

Вскоре ей вообще пришлось остановиться; отовсюду на нее были направлены копья, и вокруг звучал настороженный шепот.

— Гунд ха, мога мога! — потребовала девушка. Ее познания в языке гоблинов были более чем скромными, и она была не вполне уверена, сказала ли она: «Разойдитесь и дайте пройти», как намеревалась, или что-нибудь вроде: «Кинь свою мать в канаву». Девушка искренне надеялась, что первое.

— Mora гунд, гиик-ик мун'га вун'га, — заверещал здоровенный гоблин, ростом почти с человека, протиснувшись сквозь толпу и став перед Кэтти-бри. Девушка изо всех сил старалась казаться спокойной, но ее раздирали противоречивые желания: страшно хотелось позвать Гвенвивар и броситься бежать и в то же время расхохотаться.

По-видимому, это был вожак гоблинов или шаман племени собственной персоной. Его удивительному облику недоставало, пожалуй, лишь чувства стиля. На гоблине, как и подобало существу благородному, были надеты высокие черные сапоги, только разрезанные по бокам, чтобы можно было впихнуть внутрь его широченные стопы, похожие на утиные лапы. Вместо штанов на нем красовались женские панталоны, отороченные рюшами, поверх которых были натянуты женские же трусы, а на верхнюю часть туловища — корсет с объемистыми чашечками для грудей. На тощей шее позвякивало несколько разномастных ожерелий из золота и серебра, была даже одна нитка жемчуга, а на каждом из скрюченных пальцев сверкало по кольцу. Голову гоблина украшал убор служителя культа неизвестной Кэтти-бри религии. Он был сделан в виде сияющего солнца с длинными золотыми лентами лучей, только надет был задом наперед и потому сползал на покатый лоб чудища, а одна из лент болталась перед самым его носом.