Книга Танкист №1. Бей фашистов! - Валерий Большаков

Там бригада, коль уж ее выбрали в качестве костяка формируемого 1-го танкового корпуса, быстро «обросла мясом» – присоединилась 89-я бригада тяжелых танков Юрова, 49-я танковая бригада Черниенко и 1-я мотострелковая бригада Мельникова.

Всего под началом Катукова оказалось двадцать четыре «КВ-1М», восемьдесят восемь «тридцатьчетверок», а также шестьдесят девять бронетранспортеров «Б-3» и опытных ТНПП[28] на базе легких танков «БТ».

Репнин с удовольствием и даже с трепетом обошел все танки своего 1-го батальона.

1-я рота тяжелых танков капитана Заскалько – семь «КВ-1М» со 107-мм орудиями. 2-я и 3-я роты средних «Т-34Т», по десять «бронеединиц» в каждой.

Новенькие «танчики» выстроились, как на параде.

– Пушечки-то какие! – впечатлился Фролов. – Мать моя…

– Как влупит – и ваших нет, – поддержал его Федотов.

С марта заряжающего повысили в звании, нынче у него в петлицах имелась лычка с треугольником младшего сержанта.

Растет человек.

Геша огляделся. Личный состав сбредался отовсюду.

Строить и школить их Репнин не стал. Скоро на фронт, пускай малость отойдут на гражданке, вкусят воли.

Все свои, почти каждого Геннадий знал лично. Или кивал при встрече. Или за руку здоровался.

Капотов и Антонов, старые знакомцы. Жуков и Лехман, Тимофеев, Яковенко, Ивченко, Матяшин, братья Матросовы, Сашка и Михаил, Загудаев, Любушкин, Луговой, Каландадзе, Корсун, Лакомов…

Мужики что надо. Знать бы, кого из них уже убило бы, кабы не плюхнулся камешек по имени Геша, не пустил бы круги по воде из реки Хронос… Пафосно малость, но действительно, было бы интересно. Жаль, что у него под рукой ноутбука нет, самой полезной вещи для «попаданца»…

Нет, кое-кого он помнил. Самохина, Полянского, Любушкина.

Ну, как помнил… Что-то читал о героях-танкистах, вот и все.

А теперь все они рядом, уже не тени с пожелтевших страниц книг, а живые люди, его друзья и товарищи. Однополчане.

– Ну, что стоим? – улыбнулся Репнин. – В машины! Знакомимся, привыкаем. Будут вопросы по орудию, спрашивайте.

Танкисты, весело переговариваясь, полезли на броню. Лязгая люками, скрывались, и их голоса доносились глухо. «Как в танке».

– А стрелять будем? – крикнул Баландин, башнер из экипажа Лехмана.

– Настреляешься, гарантирую!

21 апреля 1-й танковый корпус отправился на Брянский фронт.

Ставка ВГК дала указание перейти в общее наступление на западном стратегическом направлении. Войска Калининского и Западного фронтов во взаимодействии со смежными армиями Северо-Западного и Брянского фронтов должны были окружить и разгромить главные силы группы армий «Центр».

Это было решение более эмоциональное, чем холодное и продуманное: силы у немцев хватало, и о их разгроме думать было рановато.

Войска Брянского фронта получили задачу вести наступление в полосе Белев – Ливны на болховском и орловском направлениях с целью прикрыть левое крыло Западного фронта от возможных контрударов противника с юга.

Однако до лета 42-го пять армий и два танковых корпуса Брянского фронта активных действий не вели, сосредоточившись на обороне.

А на юге вызревал нарыв…

Еще в январе войска Юго-Западного фронта провели успешное наступление в районе Изюма, создав плацдарм на берегу Северского Донца, у Барвенково.

Командование вермахта планировало ликвидировать барвенковский плацдарм, начав наступление 18 мая, однако РККА опередило немцев, выступив 12-го числа, одновременно ударив с севера, с рубежа Белгород – Волчанск, и с юга, от Балаклеи.

Ставилась задача окружить и уничтожить 6-ю немецкую армию фельдмаршала Паулюса под Харьковом.

В случае успеха Ставка ВГК рассчитывала прижать к Азовскому морю всю группу армий «Юг» и уничтожить ее.

К 17 мая РККА потеснила 6-ю армию немцев и вышла к Харькову. Южнее 6-я советская армия, 57-я и 9-я прорвали немецкую оборону и вышли к Чугуеву.

Войска правого фланга Юго-Западного фронта не позволили немецкому командованию выводить часть сил с этого участка и перебрасывать их на угрожаемое направление[29]. Войска Южного фронта связали боями 17-ю немецкую армию и всю армейскую группу Клейста.

Подвижные войска РККА глубоко вклинились в оборону противника, 6-я армия Паулюса попала в полуокружение, однако наступление Юго-Западного фронта шло изолированно от Южного, да и тактическая оборона строилась не глубоко и не жестко.

В итоге 1-я танковая армия Клейста нанесла контрудар в тыл наступавшим частям РККА, прорвав оборону 9-й армии в районе Барвенково, чтобы отрезать советским войскам пути отхода на восток.

Начальник Генштаба Василевский высказался за то, чтобы прекратить наступление и отвести войска с Барвенковского выступа. Сталин дал разрешение на отступление[30].

В то же самое время 3-я, 5-я и 6-я[31] танковые армии, 21-й и 23-й танковые корпуса нанесли мощные фланговые удары по частям 1-й танковой армии Клейста в районе Славянска и по 4-й танковой армии Гота, прорвавшей фронт к северу от Харькова.

Тем не менее командование вермахта разыграло «Вариант «Блау» – стратегическое наступление по двум направлениям, на Кавказ и на Волгу…

* * *

…В конце июня 1-й танковый корпус Катукова занял позиции в деревнях севернее города Ливны, что в Орловской области.

Засиживаться 1-й гвардейской долго не пришлось, уже 30 июня в районе Опытного поля, что у деревни Муравский Шлях, танкисты сошлись с немцами во внезапном встречном бою.

Его принял батальон Репнина. Развертываться их походной колонне в боевой порядок пришлось под огнем – сверху гвардейцев атаковали «Юнкерсы», в лоб шли «Т-III» и «Т-IV», сбоку, из-за железной дороги, вдоль которой продвигался батальон, били немецкие пушки.

В этом столкновении погиб Иван Любушкин. Только он расправился с пушкой гитлеровцев, как прямым попаданием бомбы разбило башню его «тридцатьчетверки». Любушкин и его башнер Литвиненко были убиты наповал, стрелка Егорова тяжело ранило, и только механик-водитель Сафонов остался невредим.

Он успел выскочить из охваченной пламенем машины. Танк Любушкина горел на глазах у его товарищей до захода солнца…