Книга Форс-мажор. Рассказы - Олег Михалевич

– Что-что? – переспросил он.

– Ну, такая штука с окуляром. Устанавливается на картушку компаса.

– А для чего это?

В голосе Володи зазвучала озабоченность. Он был уверен, что яхта оборудована под завязку, и вдруг выясняется, что нет какого-то пеленгатора…

– Да чтобы брать пеленги на маяки и другие приметные знаки и по ним определять место.

– А-а, – вспомнил Володя, – точно, я читал про такие штуки. Их использовали в прошлом. А сейчас для них и места на компасе не предусмотрено. Да и зачем? Вот, смотри.

Он откинул крышку с плоского прибора и открыл монитор с красочной морской картой. В центре ее светилась яхта. Красной ниткой тянулась линия курса. Край экрана занимала табличка с текущими координатами, скоростью, указанием времени и расстояния до поворота и до конечной цели, с обозначением силы ветра, глубины под килем и еще с целым рядом непонятных для Петрова, несмотря на штурманское образование, данных. Кроме яхты на экране отражались и все остальные плавательные средства в радиусе тридцати морских миль. Как подручное средство компьютер предлагал не только информацию о направлении их движения, но и названия судов, их позывные и даже фамилию капитана…

– А если компьютер откажет или зависнет? – со слабой надеждой предположил Петров.

– Есть еще дублирующие системы с автономным питанием. Одна в штурманской, другая в моей каюте, на ноутбуке… Да, кстати. Недавно стихотворение одно по радио слышал. То ли о пеленгаторе, то ли о навигаторе… А, вспомнил:

А обычный парикмахер Никому не нужен на…

Яхта вышла в открытое море. С северо-востока дул ветер силой в четыре балла, слегка покачивало. Володя предложил поставить парус. Петров с готовностью схватился за стаксель-шкот, накинул на лебедку три шлага и приготовился тянуть канат, но Володя остановил его. Он нажал кнопку, едва слышно запел электромотор, и на носу во всей красе развернулся стаксель. Со следующей кнопки на всю двадцатипятиметровую высоту вытянулся грот. Паруса мгновенно наполнились ветром, качка прекратилась, уступив место плавному переваливанию по покатым спинам волн.

– С богом, красавица, – сказал Володя, любовно оглядывая свое приобретение, и потянулся. – Ну, ты постой тут, посмотри вокруг, а я пока в каюту спущусь, за трубкой. Курить хочется.

Петров встал, чтобы занять Володино место за рулем, но тот уже щелкнул рычажком управления авторулевого. Паруса были наполнены ветром, авторулевой четко выдерживал проложенный на компьютере курс, электроника предугадывала любую проблему. Петрову непонятно было только одно: что делает на яхте он.

На «Мечте» подобных мыслей не возникало ни разу. Единственным действующим навигационным прибором на ней оказался тот самый пресловутый пеленгатор, маленькое оптическое устройство, выставляемое поверх картушки компаса. Петров сутками с наслаждением возился с картами, выискивал на берегу маяки, водонапорные вышки и другие приметные знаки, вел прокладку и счисление курса, выстаивал на руле без гидроусилителя ходовые вахты, всем телом ощущая, как перо руля передает усилие его рук набегающему потоку воды. И даже сейчас, когда изнуряющая качка двенадцать часов подряд расшатывала ветхую конструкцию яхты, отзывающейся на каждый новый удар волн надсадным скрипом, а для того, чтобы удержать ее на курсе, надо было изо всех сил тянуть на себя румпель, упираясь ногами в противоположную банку кокпита, в голове вновь и вновь прокручивались слышанные где-то строки:

Палубу рвет под ногами, мачту сгибает в дугу. Как жаль мне всех этих, оставшихся на берегу.

3

Несмотря на сверхнадежный, по уверению продавца, штормовой водоотталкивающий костюм, вода все-таки нашла лазейку внутрь и противными струйками холодила ноющую от напряжения спину. Поэтому появление Паши Петров воспринял как манну небесную.

Особо впечатляюще Паша выглядел за рулем большого черного «паджеро». Если бы золотая цепь на мощной шее бывшего мастера спорта по подводному плаванию была толще, с него можно было бы рисовать картину «Браток на свободе». Бритая голова идеально дополняла образ, весьма позитивно воспринимаемый в финансовых кругах. Особенно среди работников принадлежащей ему сети обменных валютных пунктов. Во всяком случае, кражи в его сети происходили заметно реже, чем у конкурентов. Свободное от зарабатывания денег время Паша посвящал экзотическим путешествиям, иногда вместе с Петровым. Идея двухнедельного похода принадлежала ему. В качестве испытания самой яхты и собственной готовности выкупить ее у подуставшего от морской жизни Кашицы. Впрочем, яхта подходила Паше не хуже, чем «паджеро».

– Ты как, живой? Подменить не надо? Что случилось-то? Внутри ощущение жуткое было, но Кэп темнит, все в порядке, говорит.

– Да вот, волна здоровенная налетела откуда-то, – Петров кивнул в сторону моря. – С головой накрыла. Но яхта ничего, держится. А вот костюмчик мой не слишком герметичный оказался. Переодеться бы надо, промерзать начинаю.

– Без проблем. Куда держим?

– Пока вдоль берега. Потом надо будет уйти мористее, чтобы снова заходить со стороны Юрмалы, но намного ближе к берегу. Иначе опять не вытянем.

Передав румпель в крепкие Пашины руки, Петров спустился в кают-компанию.

Влад Решетилов лежал в гробу.

Прыгающий утренний свет из узкого иллюминатора падал на рыжую, тщательно ухоженную артистическую бородку с проседью, клином устремленную вверх, и, казалось, она живет какой-то своей, отдельной от лица жизнью. Потолок, поморскому подволок, над головой Решетилова сочился влагой. Время от времени она скатывалась в оцинкованный тазик, который, словно рыцарский щит, прикрывал грудь Влада. Гробом на яхте называлось спальное место над штурманским столиком, выполненное в виде ящика, из которого наружу торчали только голова и плечи.

Петров скинул штормовку, стянул мокрый свитер и крепко, до красноты, растер задубевшую кожу махровым полотенцем. Переодевшись, он вспомнил о своей общественной нагрузке, доставшейся ему как бывшему журналисту, и достал с полочки видеокамеру. Отснято было уже немало, но кадры, ясно понимал Петров, были большей частью постановочные, слишком лакированные, без изюминки. Вместо приключения на видео получалась простая морская увеселительная прогулка. Вот если бы можно было со стороны снять волну-убийцу, или как яхта падает в провалы волн! Или как Паша, пристегнувшись к носовому штагу, чтобы противостоять сбивающим с ног волнам, ставит штормовой стаксель! Или как при первой постановке паруса Младший сваливается за борт и Васек одной рукой выхватывает его обратно! Увы, в горячие минуты было не до камеры, а в штормовую погоду оптика быстро забрызгивалась водой или запотевала, и, за отсутствием гербовой, писать приходилось на простой.

В рассказе о яхте с поэтическим названием «Мечта» каждый был просто обязан поделиться своей сугубо персональной мечтой. Видеоряд должен был сделать эти высказывания контрастными и выпуклыми. В начале путешествия и в его конце. На практике, правда, пошло не так. А капитан и вовсе отказался позировать перед камерой.