Книга Побег с "оборотнем" - Фридрих Незнанский

— Есть определенные материалы… Не сказать, что это разбивающие в пух и прах доказательства, но все равно любопытно. Видеосъемка, запечатлевшая встречу Свечкина и Махонина с одним из лидеров тульской преступной группировки Аркашей Серым. В миру Аркадий Серов. Съемка производилась месяц назад в одном из заведений на окраине Тулы. Фигуранты обсуждали безопасность перевозки наркосодержащих веществ до перевалочного пункта в Белоречье. Съемка проводилась скрытой камерой, качество изображения и звуковое сопровождение довольно хреновенькие, но пища для размышлений есть. Запись может быть основой для начала непредвзятого следствия.

— Как вам удалось?

— Как всегда, — Поличный криво усмехнулся, — все произошло случайно, предполагалось, что в заведении соберутся преступные авторитеты. Заменили бармена на сотрудника УБОП. Кто эти люди, тульские оперативники даже не поняли, они ведь не обязаны знать в лицо всех милиционеров области. Запись случайно попала в мои руки через… — Поличный задумался, разумно ли называть источник.

— Где хранится эта запись? Смею догадаться, что с собой у вас ее нет.

— Да уж, — Поличный смерил сыщика оценивающим взглядом, — чего нет, того нет. — Он погрузился в размышления, временами поглядывая на Турецкого. Внезапно решил сменить тему: — Как моя семья?

— С вашей семьей все в порядке. Если не считать, что настроение у них изрядно подпорчено.

— Представляю, каким ударом стали для Инны и Раечки эти новости…

— Ладно, вы тут разговаривайте, а я прогуляюсь. — Валюша зевнула, запоздало прикрыла рот ладошкой и вышла из комнаты. Мужчины слушали, как она спускается по лестнице.

— Далеко не уходи, — бросил ей вслед Турецкий и повернулся к собеседнику. — И все же не могу понять, Евгений Михайлович, какие у вас дальнейшие планы. Сидеть в этом доме и ждать, пока захлопнется мышеловка? Ждать осталось недолго. Собирайтесь. Не знаю, где мы вас поселим, но из Тасино вам нужно убираться. Посмотрим, может, в дороге появятся дельные мысли. И не забудьте поставить в известность, где вы храните видеоматериалы.

— Хорошо, — решился Поличный, бросил быстрый взгляд за окно и повернулся к Турецкому. С этого момента и стартовали неприятности. Внезапно он изменился в лице, побелел, втянул голову в плечи, вновь повернулся к окну. Попятился, тяжело задышал, уставился на Турецкого огромными блестящими глазами.

— Это вы их с собой привели… Я так и знал, что вам нельзя доверять…

— Позвольте. — Сердце Турецкого похолодело. — У вас горячка, Евгений Михайлович?

* * *

Слишком быстро все происходило. Турецкий бросился к окну, но Поличный в бешенстве оттолкнул его.

— Не подходите ко мне, Иуда! Каким же я был идиотом…

Турецкий прилип к оконной раме. Ничего тревожного, почему столько волнения? Солнце закатилось за лес, данное время суток у кинематографистов называется «режим» — когда день уже закончился, а вечер еще толком не освоился. Сараи на соседнем участке, заросшие бурьяном грядки. Нет, шевельнулось что-то за сараем. Наблюдатель догадался, что его увидели. Поднялся человек в темной рубашке, сжимая что-то обеими руками. Грохнул выстрел, вдребезги разлетелось оконное стекло! Турецкий отшатнулся, зацепился за кресло, неловко упал на колено — хорошо, что не в гущу осколков.

— Сволочи! — гаркнул Поличный.

Турецкий попытался подняться, но тот снова его оттолкнул, метнулся к противоположному окну, распахнул раму. Прозвучал второй выстрел — пуля влепилась в косяк, расколов его надвое. Поднимаясь на корточки, Турецкий видел, как Поличный вскарабкался на подоконник, прыгнул вниз. Глупо было думать, что эту сторону дома оставили без присмотра. Но на что еще рассчитывать загнанному человеку? Он подтянулся к подоконнику и стал свидетелем драматической развязки. Со стороны дома, обращенной к опушке, Поличный действительно постелил «соломку» — «прополол» грядки, натаскал травы. Копна получилась внушительная. Прыжок был эффектным, красивее некуда, голливудские каскадеры нервно курят… Он сжал ноги в прыжке, рухнув в траву, перекатился через голову, вскочил на ноги. Какой-то тип в камуфляжной рубашке бросился ему наперерез. Поличный покатился ему под ноги, тот грохнулся плашмя о землю, выронив пистолет, а когда поднялся, получил прямой удар в челюсть, брыкнулся обратно. Поличный бросился за пистолетом, но прозвучали два выстрела, он завертелся юлой. Еще один мужчина средних лет вывалился из-за угла, встал, расставив ноги, выставил ствол. Ужас поселился в глазах Поличного. Он бросил попытки обзавестись пистолетом, кинулся к сараю, увертываясь от пуль. От первой он, и впрямь увернулся, вторая попала в плечо. Поличный закричал от страха и боли, но продолжал бежать. Вторая пуля угодила в поясницу, сломала его пополам. Он рухнул в пыль, забил ногами. Стрелок выпустил еще две пули. Турецкий видел, как свинец рвет старый плащ, как Поличный еще какое-то время конвульсивно вздрагивал, потом успокоился. Голова провернулась, застыла, стеклянные глаза обратились к небу…

Охватил липкий ужас. Не нужны этим упырям свидетели — убьют и не почешутся. Эх, Валюша… Он бросился к лестнице, но по дому уже кто-то топал. Что там Поличный говорил про два выхода? Одним он уже «воспользовался», остается крыша… Битое стекло хрустело под ногами, он распахнул раму. Широкий козырек, человеку средней комплекции не составит труда на него взгромоздиться. Он полез через подоконник, вмял ногой кусок шифера… и застыл, встретившись с насмешливым взглядом человека в черной рубашке. Упырь держал пистолет, как держат винтовку, отведя до упора локоть вправо. Не стрелял, наслаждался моментом — и властью, дарованной ему вышестоящим начальством. Прищурился, холодок заблестел в насмешливых глазах. А ведь пальнет, — ужаснулся Турецкий и запрыгнул обратно в комнату. Выстрела не последовало. Он заметался по узкому пространству. К окнам нельзя, по лестнице поднимались люди. Вот воистину, дурака только пуля излечит. Знал же, что опасное место, нельзя тут долго оставаться, что мешало хватать за шкирку Поличного и волочь в ближайшую чащу?..

Он справился с собой. Когда участники засады поднялись на второй этаж, Турецкий со спокойным видом стоял, опираясь на подоконник, скрестив руки на груди, равнодушно их рассматривал. Сначала появились двое мужчин в штатском — один постарше, другой помоложе, осмотрели первую комнату, заглянули во вторую, скользнули взглядом по Турецкому. Один кивнул — как бы поздоровался. Турецкий тоже кивнул. Когда вошел начальник УВД Короленко в сопровождении Махонина, он не изменился в лице, хотя сердце тоскливо защемило. Четверо стояли напротив него, двое при оружии, а руководство как бы нет. Рядовой состав рассредоточился по флангам, держа Турецкого на прицеле. Махонин и Короленко рассматривали с алчным любопытством добычу. Одеты скромно. Махонин — в сером джинсовом костюме, Короленко — в шерстяных брюках, застегнутой под горло ветровке, в бейсбольной шапочке, делающей его неузнаваемым со спины.

— Здравствуйте, Александр Борисович, — поздоровался Короленко.

Турецкий пожал плечами.

— Все ясно, Пал Палыч, вопросов нет.