Книга Чужая игра - Людмила Котлярова

— Плату? — Анна почувствовала растерянность. — И о какой сумме идет речь?

— Восемь тысяч долларов. Для вашего лечения использовались очень дорогостоящие препараты. С меня требуют, чтобы вы внесли оплату за лечение.

Анна сжалась. Хотя она помнила далеко не все, но почему-то была уверенна, что у нее нет таких денег.

— Вы должны нас понять, у нас бедная клиника. И мы не можем позволить себе благотворительность. — Эти слова дались заведующему неврологическим отделением не без труда.

— Я хорошо вас понимаю, — пролепетала Анна.

— Я вас предупредил. У вас еще есть несколько дней. — Литовский с ясным облегчением встал. — Извините, за этот не самый приятный разговор.

Оставшись одна, Анна какое-то время размышляла. Где взять деньги? Она не представляет. Деньги, деньги. Она напрягла память. В последнее время что-то важное в ее жизни было связано с ней с ними.

И вдруг она вспомнила все, память вернула то, что сама же и забрала. Анна вспомнила Эдуарда, то, как она играла убитую им жену. И свою последнюю поездку в машине.

Какое-то время Анна размышляла. Затем подошла к шкафу и внимательно осмотрела свой гардероб. Это не заняло много времени, так как он состоял всего лишь из одного платья. Да и то порванного.

Анна скинула с себя больничный халат и облачилась в платье. Перед тем, как выйти из палаты, несколько секунд осматривала ее.

Анна подошла к дежурной медсестре.

— Я пойду, погуляю, — сказала Анна.

Медсестра кивнула головой.

Анна вышла их корпуса, огляделась — не наблюдает ли кто за ней. Убедившись, что никто не обращает на нее внимания, направилась к воротам. Она шагала спокойным, прогулочным шагом. Но, едва оказавшись за пределами территории больнице, почти побежала. Через несколько минут она оказалась на многолюдной улице и смешалась толпой.

2

Когда больница осталась далеко позади Анна остановилась и огляделась. Ее переполнял восторг. Наконец-то она снова принадлежит себе и только себе. Господи, до чего же хорошо. Анна засмеялась. Проходящий мимо прохожий задержал на ней долгий взгляд и улыбнулся в ответ.

«Наверное, я выгляжу глупо, — подумала Анна. — Так глупо, что этот человек даже не смог сдержать улыбку. Ну и пусть. Он не знает, что мне пришлось пережить. А ведь я могла больше никогда уже не увидеть всего этого»…

Анна оглянулась вокруг. Она жадно всматривалась во все, к чему прикасался ее взгляд, как будто видела впервые. Легкий ветерок играл ее платьем, трепал и путал волосы, рябью пробегал по лужам. Воробьи ссорились из-за хлебных крошек. Трамвай проехал по рельсам, гремя колесами. Стайка ребятишек выбежала из подворотни и затеяла шумную игру… Анна смотрела на все эти обыденные сценки и не могла наглядеться. Ей казалось странным, что все это она раньше совсем не замечала, а сейчас не может от них оторвать глаз.

Анна дошла до ближайшей скамейки и села на нее. Подставила лицо теплому солнышку. Задержала взгляд на желтом круглом диске. Щурилась, улыбалась, радуясь, словно ребенок, которому подарили игрушку. А ведь ей снова подарили жизнь, ни много ни мало, подумала она, и новая волна восторга захлестнула ее.

Анна не помнила, сколько времени так просидела. Ей было хорошо, радостно, счастливо и ни о чем не хотелось ни думать, ни куда-то идти.

— Не подскажите, который час, — услышала Анна чей-то голос рядом с собой.

— Без двадцати четыре, — ответила она и спохватилась. — Да ведь она уже тут два часа сижу. Надо же! Даже не заметила.

Простой вопрос прохожего грубо вторгся в переживаемое ею состояние чуда и вернул в обычную реальность. Мир, который только что сверкал и переливался всеми цветами радуги, сразу поблек и утратил свое сияние. Пора было возвращаться с небес на землю. И она понимала, что на земле ничего хорошего ее не ждет.

Анна нехотя собралась с мыслями. Постепенно до нее стало доходить, что она осталась без денег, документов, ключей от квартиры. Все это лежало в сумочке, с которой она была в тот роковой день, когда чудом осталась жива. И сейчас весь этот жизненно необходимый набор лежит на морском дне. Анне стало нехорошо. Она сунула руку в карман платья и вытащила оттуда несколько смятых денежных купюр. Пересчитала деньги, которые оказались в кармане.

— Двадцать рублей… Хватит, чтобы доехать до дома. Она вспомнила, что оставила соседке запасной ключ от квартиры на всякий случай. И теперь он пригодится ей. — Анна встала и отправилась на остановку автобуса.

Соседка Анны, Ираида Петровна, сухонькая маленькая женщина неопределенного, но явно пенсионного возраста, увидев Анну, очень обрадовалась ей. Зажав в накрашенных губах тонкую длинную сигарету, она пропела низким тягучим голосом.

— Наконец-то вы объявились. Где это вас носило, душечка?

— Уезжала, — неопределенно ответила Анна.

— На гастроли? — Ираида Петровна манерно затянулась и выпустила тонкую длинную струйку дыма.

Анна закашлялась и вместо ответа просто кивнула головой.

— Ираида Петровна, я пришла забрать ключ. Помните, я вам оставляла.

Соседка сдвинула тонюсенькие бровки на переносице, будто вспоминая что-то.

— Ах, да. Конечно. Только зачем он вам?

— Понимаете, я свой никак не могу найти. Наверное, где-то потеряла.

— Я не о том, — Ираида Петровна посмотрела на нее сочувствующим взглядом. — Ваша хозяйка уже пустила в квартиру других жильцов, и они поменяли замок.

— Как других жильцов? — изумленно воскликнула Анна. — Там же остались мои вещи!

— Вы слишком долго отсутствовали и не предупредили об этом хозяйку. Она очень на вас сердита. А вещи ваши они собрали в чемодан и оставили у меня. Можете не сомневаться — все в целости и сохранности.

Анна растерянно смотрела на Ираиду Петровну. Только сейчас до нее окончательно дошел весь ужас ситуации, в которой она оказалась. Работы нет, квартиры нет, денег нет, документов тоже. Да она просто бомж! Анне стало плохо. Она ощутила сильную слабость в ногах, а к горлу подступил тошнотворный ком. Голова закружилась. Анна почувствовала, что сейчас упадет. Она вцепилась руками в дверной косяк, всеми силами стараясь сохранить сознание, но оно уплывало куда-то вдаль. Анна медленно стала оседать на пол. Если бы не Ираида Петровна, которая успела подхватить ее, она наверняка бы разбила себе лицо.

Очнулась Анна лежащей на кушетке с мокрым полотенцем на лбу.

— Как она меня умудрилась дотащить до кровати? — слабо шевельнулось у нее в голове. Анна попыталась встать, но тут же была остановлена Ираидой Петровной.

— Лежите, душечка, и даже не пытайтесь вставать. Вы ели сегодня?

— Только завтракала, — слабо шевельнула губами Анна.

— Я так и думала. Это голодный обморок. Лежите, я вас сейчас покормлю.