Книга Прекрасно милая - Джеймс Хедли Чейз

Вскоре все его мысли сосредоточились на деньгах. Придется выйти из пещеры. Те двое могли рассказать полиции о «бьюике», хотя, конечно, не обязательно. Они присвоили деньги, но стоит ли им поднимать на ноги полицию? Ему все равно оставаться здесь было рискованно, а он не привык рисковать.

И стал думать, куда же ему податься. И вдруг улыбнулся. Достал из бумажника потертую квитанцию, на которой был записан адрес: Том Уайтсайд, 1123, авеню Дельпонт, Парадиз-Сити. Нет лучше места, чем то, где спрятаны деньги!

Он прошел в дальний конец пещеры, сел на корточки перед потертым саквояжем и открыл его.

Годы общения с преступным миром научили Майски быть готовым ко всяким неожиданностям. Задолго до ограбления казино он пришел к выводу, что когда-нибудь настанет время, когда ему придется «исчезнуть» навсегда. Он к этому готовился заранее… И теперь достал из саквояжа густой седой парик, черную сутану, черные брюки, широкополую черную шляпу и белый воротничок, как у священников.

Десять минут спустя он преобразился до неузнаваемости. Низенький, щуплый, седой священник, глядевший из карманного зеркальца, даже отдаленно не был похож на Сержа Майски, который планировал и осуществил ограбление казино. В довершение он нацепил очки в роговой оправе, осторожно расправил пальцами накладные седые волосы и надел шляпу. Его не покидала уверенность, что он благополучно пройдет мимо любого полицейского.

В саквояж он сложил вещи, без которых нельзя обойтись, с тем чтобы поклажа была как можно легче. Потом обвел последним взглядом пещеру и медленно спустился по тропинке к «бьюику».

Проехав пять миль по грунтовой дороге, Майски остановился и спрятал машину за живой изгородью. Осторожно неся свой саквояж, он медленно вышел на шоссе и направился к автобусной остановке.

— Перед уходом оставь мне денег, — сказала Шейла, когда Том уже натягивал куртку.

— Скорее бы пришло время, когда ты забудешь слово «деньги»… скорее бы! — Он протянул ей пятидолларовую бумажку. — Сразу не трать. У нас денег в обрез. Или в конце месяца возникнут проблемы.

— Скорее бы пришло время, когда у нас не будет проблем.

— Мне пора. Оставайся благоразумной, Шейла. Я буду к ужину, как всегда.

— Никуда я не денусь!

Когда он ушел, она налила себе еще кофе, посмотрела на часы и покривилась: было всего лишь двадцать минут девятого! Она вернулась в спальню, но уснуть больше не смогла: ей было как-то не по себе. Ее не отпускала мысль о трех пятисотдолларовых купюрах в коробочке с салфетками «Клинекс». В конце концов она встала и достала их оттуда. Сидя на краешке кровати, внимательно изучила каждую. Деньги как деньги. Но простым разглядыванием она не удовлетворилась, а пошла в гостиную и взяла лупу, с помощью которой Том иногда разглядывал мелкомасштабные карты. Положив купюры на копировальную лампу, она поднесла лупу к каждой из них. И решила, что они не меченые. Она была абсолютно в этом уверена… Тогда… тогда почему бы их не потратить? Она вспомнила, как Дилан говорил о том, что в банке большие купюры всегда проверяют. Что ж, тогда в банк она не пойдет. А что, если сделать небольшую ставку на какую-нибудь лошадь и дать одну бумажку букмекеру? Букмекерам не привыкать держать в руках подобные купюры. Они ее и разменяют.

Довольная, что ей пришла в голову такая хорошая мысль, она спрятала деньги обратно в коробочку «Клинекс» и вернулась в постель. В городе работал ночной тотализатор. Когда вернется Том, она скажет, что хочет пройтись, отправится туда и сделает ставку.

Около одиннадцати, прочитав от корки до корки газету и изнемогая от скуки и одиночества, она встала и оделась. Вышла на кухню, открыла окно и посмотрела на недавно вскопанную клумбу. Конечно, Том не мог не запачкать дорожку. Ночью, в темноте, он этого не заметил, но при дневном свете зрелище было не очень приятным. Она только подумала, что надо бы выйти и все подмести, как в дверь позвонили.

Шейла замерла, напрягшись от испуга, а затем, когда звонок повторился, подошла к входной двери. Ее сердце упало, когда она увидела перед собой Гарри Дилана.

— Доброе утро, миссис Уайтсайд, — радостно приветствовал он ее. — Ну и ну! Сколько у вас нерастраченных сил! Как я погляжу, вы вскопали клумбу за домом. Когда это вы успели… ночью, что ли?

Шейла не без труда сохранила бесстрастное выражение лица; как ей хотелось убить этого докучливого толстяка коротышку!

— А, это… Тому приспичило. Да… ночью. Вы правы, силы девать некуда после отпуска.

— Я-то думаю, когда же это вы успели ее вскопать? Хорошая клумба… и размер подходящий. У меня есть ящик петуний, могу одолжить. Они на ней будут хорошо смотреться.

— Большое спасибо… но у Тома какие-то свои соображения.

— А что он хочет посадить? Герань тоже подойдет.

— Я не знаю, мне как-то все равно, — отрезала Шейла. — Извините. У меня кастрюля на плите. — И она захлопнула дверь. Постояла несколько секунд, затем с облегчением глубоко вздохнула. «Вот ушлый! Никогда ничего не пропустит!» — подумала она.

Теперь она решила не подметать дорожку. Если Дилан уже заметил, что они копали, то зачем делать работу, которую может сделать Том, когда вернется?

Она посмотрела на часы. Каждый раз, когда она на них смотрела, она вспоминала те золотые часики с циферблатом, окаймленным брильянтиками, которые они видели в ювелирном магазине «Аштонз». Они ей так понравились! И каждый раз, проходя мимо витрины, она останавливалась, чтобы на них поглядеть лишний раз. Какие славные! А Том не подарил ей их на годовщину свадьбы!

Шейла повела плечами. Было всего лишь одиннадцать тридцать. Утро казалось бесконечным. Она вернулась в гостиную, в раздумье постояла около телевизора, затем, решив, что все равно ни одна программа ей не понравится, упала в кресло и закурила. Она уже начала жалеть, что дала обещание Тому провести целый день дома. Ему хорошо! Он ходит, общается с людьми. А она тут как в тюрьме и знает, что не рискнет уйти… А вдруг кто-нибудь… Но кто? Она сидела нахмуренная. Деньги в земле. Ну кому придет в голову явиться сюда и вскапывать сад? Смешно подумать! Посоветовавшись сама с собой, она решила все-таки куда-нибудь отправиться. На худой конец в сандвич-бар — перекусить. Не сидеть же целый день в этой вонючей дыре. Да, так она и поступит.

Она прошла в спальню, переобула туфли. Доставая из стенного шкафа жакет, она опять услышала звонок в дверь.

«Если это снова Дилан, я его убью!» — подумала она, злобно прошагала по коридору и распахнула входную дверь. И тут же в испуге застыла.

На площадке стоял невысокий худощавый священник и смотрел на нее. В руке он держал потертый саквояж; его серые глаза с трудом различались под толстыми линзами роговых очков. Из-под черной шляпы, словно два крыла, торчали седые локоны.

— Миссис Уайтсайд?

— Да, но я занята, — резко ответила Шейла. — Простите, мы не подаем на церковь. — И она начала было закрывать дверь.