Книга Здравствуй, Даша! - Микола Адам

– Смелый стал, да? – ухмельнулся Касым, не переставая кружить, убыстряя темп.

– Не знаю, – отозвался Пиноккио. – Тебе виднее.

Касым резко выхватил из заднего кармана джинсов новое шило, прежнее конфисковали как вещдок, и направил руку с зажатым в кулаке острием по направлению к шее противника. Пиноккио отразил атаку ногой, выбив шило из руки Касыма. Эту же руку он сумел захватить и вывернуть за спину, коленом разбив Касыму в кровь лицо.

Пиноккио удерживал Касыма, стоявшего на коленях и сплевывающего кровь на землю, в подвешенном состоянии до того момента, пока на крыльцо не повыбегали ученики. Кто-то увидал в окно, что на улице драка. Сначала любопытные приникли к стеклам окон, затем кто-то выкрикнул имена Касыма и Пиноккио, что послужило сигналом ко всеобщей волне любопытства, которую смыло на улицу в считанные секунды.

Все, кто оказался за пределами школы, сотворили что-то вроде ринга из собственных тел, не пропуская внутрь никого из учителей, как те не старались проникнуть в круг, чтобы разнять дерущихся и успокоить толпу. Нужно было вызывать милицию, поскольку инцидент заходил слишком далеко.

Пиноккио отпустил Касыма. Тот грохнулся на бок. Те, кто болели за него, закричали, чтобы Касым вставал и разорвал Пиноккио в клочья, но таких было меньшинство. В основном переживали за Колю.

Касым поднялся на ноги, размазав кровь пальцами по лицу. Яростно напал. Однако все его удары Пиноккио отражал, даже без особых усилий. Касым растерялся, удивленный и пораженный, не веря глазам. Он даже испугался и неуверенно попятился назад. Возможно, побежал бы, если б не живая стена сзади. С двух ударов Пиноккио отправил Касыма в нокаут. Потом глянул на свой бок под кожаным пиджаком. Белая рубашка набухала красным. Коля покачнулся. Голова его закружилась. Он бы рухнул рядом с Касымом, но его бережно приняли руки школьников. На их руках он и был доставлен в медпункт, где его привели в чувство и перевязали открывшуюся рану.

С Касымом поступили иначе. Милицию все-таки кто-то вызвал. Приехал Руслан Пересильд забрать нарушителя порядка. Тот сидел в кабинете директора, шмыгал носом, откинув голову назад, под охраной физрука Геннадия Владленовича. Ни в чем Касым не раскаивался и не собирался, вел себя вызывающе, мол, все равно терять нечего. Руслан, не церемонясь, поднял Касыма за шиворт и потащил за собой, словно собаку за загривок. На улице отпустил и пинками загнал в машину. В отделе запер в допросной вместе с собой.

– Касым, ты чё, тупой? – после непродолжительного молчания спросил Руслан. Они сидели друг напротив друга. Касым, опустив голову, смотрел в пол. – Башку подними свою! – приказал. Касым неохотно, но поднял голову. Из носа опять засочилась кровь. – Утрись, урод! – бросил ему платок Руслан. Касым приложил платок к носу. – Долго буду ответа ждать?

– Я не тупой, – проговорил Касым.

– Не слышу! Громче!

– Я не тупой, – повторил Касым звучнее.

– А чё ты устроил тогда? Бойцовский клуб прям! – иронизировал Руслан.

– Я не могу извиняться перед недочеловеком, – заявил Касым.

– Чё сказал? – не верил собственным ушам Руслан. – Этот недочеловек сделал тебя, как сынка, Ван Дамм ты недоделанный!

– Ему просто повезло, – стоял на своем Касым. – Я не пойму, на чьей ты стороне?

– Я на своей стороне, – сказал Руслан. – Не на твоей. Тебе русским языком было сказано не трогать этого Пиноккио, и все бы для тебя закончилось. А так только началось, понял?

– Да это чмо очкастое спит с твоей сестрой! – выкрикнул Касым.

– Да, спит, – согласился Руслан. – И что? Ты думал, я не знаю? Глаза мне открыть захотел? Или сам метил в ее койку прыгнуть? Ты кто, Касым? Попутал ты чё-то. У тебя имя есть? Фамилия? Ты сам-то помнишь, как тебя зовут? Или ты думаешь, что эта ваша блатная романтика так сильно нравится девчонкам, что они от вас без ума всю жизнь будут, что ли? Что тупое бычье – люди, а тянущиеся к знаниям, к науке, к искусству – недочеловеки? Ты себя хорошо слышишь, ушлепок? Да я на пушечный выстрел не подпущу тебя к Юльке! А этот Пинокиио ей нравится, а не мне, понимаешь? Ей! Что-то я не замечал, чтобы она по тебе тосковала.

– Все я понял, – ухмыльнулся Касым. – Потянуло в высший свет? В быдло меня записал? Только Пиноккио не выведет тебя туда. Ты на себя посмотри, ты же горилла! Как не наряжайся, все равно обезьяной останешься.

– Думаешь, обижусь? – ухмельнулся в ответ Руслан. – Ударю?

– Да мне пофигу, – ответил Касым. – Я все про вас понял, гражданин начальник, и про вашу сестру.

– Чё ты понял? Чё ты вообще понять можешь своей единственной извилиной, если она вообще есть? Ты щас сядешь лет на шесть, вот что надо понимать. Свидетелей – вся школа.

– Раньше сяду, раньше выйду, – парировал Касым.

– Дебил ты, Касым! – вздохнул Руслан и покинул допросную, оставив Касыма одного в закрытом помещении. Пусть привыкает к ограниченному пространству. Теперь даже Пиноккио его не спасет. Не нужно заявлений никаких. Столько людей видело драку и разглядело всю подноготную сущности Касыма, столько он попортил крови многим и многим, что никто его не простит. И так Руслан рисковал шкурой, выгораживая придурка, обещал за него, что больше не повторится хулиганских выходок с его стороны и жестокого обращения к окружающим. Горбатого могила исправит. Это еще никто не знает, что втихаря Касым почитывал сочинения Гитлера (надо же, тоже читать умеет). Вот откуда у него ненависть к интеллигенции и к людям в очках в частности. Он уверен, что настоящий мужчина – это сильный самец, которому все должны подчиняться. Тех же, кто сопротивляется его воле, следует уничтожать. Страшно представить, к чему приведут в будущем его мысли и теории. Ясно одно, изменяться Касым не намерен, потому что считает себя правым и никакой вины за собой не чувствует. Он даже не понимает, что совершил преступление, напав на человека, пытался его убить. И он всерьез думает, что Пиноккио повезло одолеть его. Касым придумал, что подскользнулся или оступился в самый решающий момент, а Пиноккио подло использовал его пошатнувшееся положение. К тому же важен еще и психологический фактор. Пиноккио поддерживало абсолютное большинство болельщиков. Касыма это отвлекало. Признать то, что он просчитался, Касым не желал, поскольку специально спровоцировал драку, чтобы публично унизить и наказать новоявленного героя. А «в лужу» сел сам. Он не понимал и того, что его осудят и посадят. Из всех переделок, в которые он попадал до этого, Касым выбирался довольно безболезненно для себя. Его всегда вытаскивал приемный папа и никогда потом не попрекал этим. Так будет и сейчас, считал Касым. Его «папаня» – большая шишка в городе, хоть официально и работает военруком. Никто перечить ему не станет. Всех купит и заткнет, если нужно. Но ведь не понадобится же покупать никого. Касым поступил правильно.

ЭПИЗОД 33

Десятый «А» гудел, точно пчелиный улей, встревоженный неожиданным вторжением извне. Драка их одноклассника Пиноккио с главным хулиганом района Касымом способствовала возникновению ажиотажа и перемене личностных ценностей. Человек, с которым старались не вступать в конфликты, опасаясь агрессии с его стороны, и выполняли любое его пожелание, поскольку лидером он являлся реальным и другого не было, вдруг оказался повержен другим человеком, которого и за человека-то никто не принимал. Ходило тут что-то по школе, похожее на тень. И эту тень даже девочки позволяли себе затронуть и постараться обидеть, если получится, ведь правда всегда одна: сильный бьет слабого. И что же получается? Слабый без особого труда, в экстренной для него ситуации, положил на обе лопатки сильного. Напрашивается вопрос: а был ли сильным на самом деле тот, кто выдавал себя за сильного? Как на него ответить? Как относиться теперь к Пиноккио? По сути, он занял пустующее место Касыма. А свято место, как известно, пусто не бывает. Не дай бог, Пиноккио мстить начнет всем своим обидчикам! А что? Если он одолел Касыма, что ему стоит справиться и с остальными? Наверняка он уже ошутил сладкий вкус победы и ему захочется большего.