Книга Его звездная подруга - Ольга Пашнина

— Скорее, что он хочет затащить меня в постель.

— Ну или так, — не стал спорить Грант. — Я не думаю, что у него есть какая-то тайная цель относительно тебя. Ты красивая девушка, а он недавно расстался с подругой. Так что Брэнд просто пытается тебя соблазнить.

— Не зная, что я на соблазнение не поддаюсь?

Грант в свою очередь хмыкнул:

— Может, и не поддаешься. А может… я тут подумал, что ты, возможно, не больна. — Он обернулся и махнул кому-то рукой. — Хотел поговорить с тобой лично, но давай так. Вспомни события восьмилетней давности. Твои родители погибли. Как ты отреагировала?

— Расстроилась, разумеется, что за вопросы?

— Нет, Джен, просто расстроилась — это не то. Ты переживала сильнее, так? Полагаю, у тебя была депрессия. В один день ты сбежала из дома.

Я нехотя кивнула. Вспоминать это было неприятно.

— Ты бродила-бродила и увидела катастрофу. Спасла Артена, а дальше познакомилась с Брэндом. И он использовал анализатор. Все твои эмоции исчезли, потому что это нормальное побочное действие анализатора. Стало легче. Да, было страшно и обидно после всего, но в целом без эмоций тебе стало легче. Знаешь, что такое фантомные боли?

Я кивнула:

— Когда в ампутированной конечности человек что-то чувствует. Или ему кажется, что он может ею шевелить.

— Да, что-то подобное. То же самое могло произойти и с тобой. Твой мозг запомнил состояние, при котором боли и всего остального нет. И держит тебя в этом состоянии годы. Эффекта анализатора уж давно нет, а ты все еще подсознательно боишься пускать в свою жизнь краски из-за того, что чувствовала ранее. Разумеется, неосознанно.

Я скептически смотрела на парня. Мне почему-то казалось, что фантазером он был тем еще. Как показывает практика и согласно принципу бритвы Оккама, все должно быть несколько проще.

— Что касается мужчин, то, может, ты просто не встретила человека, который может тебе понравиться? Есть разные типы разумных существ. И все они воспринимают секс, любовь, влечение по-разному. Кто-то готов прыгать в постель от любого прикосновения противоположного пола. Кто-то всю жизнь ждет одного-единственного и даже, встретив, сдается не сразу. Может, ты просто ждешь какого-то особенного чувства. Я считаю, тебе не о чем беспокоиться. Хотя лучше бы пройти терапию и избавиться от этой травмы.

— Все это познавательно, но ты мне так и не ответил. Что нужно Брэнду?

— Джен, спроси его сама, меня-то ты чего спрашиваешь? Я не являюсь его лучшим другом, я просто семейный врач. Может, он в тебя влюбился. Может, хочет обычного секса. Может, еще что пришло ему в голову, детка, я не знаю. Я знаю только то, что ты можешь из этого извлечь пользу. Подумай, Джен, чего ты себя лишаешь. Да, в жизни случаются и потери, и предательства, и обиды. Но еще бывает любовь, дружба, восторг, например. Брэнд как человек — сложный, но как мужчина он привлекателен. — Грант заметил мой обалдевший взгляд и поспешил поправиться: — Для женщин, я имею в виду. Джен, ты прекрасно меня поняла, прекрати смеяться!

Я чудом успокоилась, но от вида покрасневшего Гранта ржать хотелось еще сильнее.

— Просто прислушайся к себе. Неужели совсем нет никакого отклика? Ничего не чувствуешь, ничего не хочешь?

Я почти сразу же вспомнила и сцену в кладовке, и поцелуй. Ничего — не то слово, конечно. Просто я не чувствовала того, что, по моему мнению, должна была ощущать. Трясло меня знатно, а ощущение прикосновения к коже помню до сих пор. Но ведь это не… в том смысле, что я просто была в шоке от того, что именно этот человек меня целует.

— Ладно, думай, — вздохнул Грант. — Если что, я всегда готов организовать тебе помощь. И Брэнд тоже. Джен, что бы он ни говорил, что бы ни делал, он сожалеет, что испортил тебе восемь лет жизни. И если он тебе улыбается, попробуй улыбнуться в ответ. Ты умеешь, я точно знаю. Сияй, солнышко. А я пойду колбаски съем.

Грант отключился, предварительно плотоядно облизнувшись, а вот мне после разговора легче не стало. И как все это понимать?

Понятно, что все слова про Брэнда — глупость. Но вот остальное… может, и есть смысл в том, чтобы попробовать окунуться в эмоции. Наверное, я и впрямь боялась чего-то, подобного смерти родителей. Да и по своей природе была слишком спокойной. Только вот Брэнд умел выводить меня из себя как никто другой.

Терапия — глупость. А вот по приезде на Землю завести какие-нибудь отношения и не обрывать их сразу, а работать над результатом — можно попробовать.

Весь день Артен и Миранда учили меня пользоваться местной сетью. Она, конечно, кардинально отличалась от нашего Интернета. И существовала в двух ипостасях — голографической и двухмерной. Мне привычнее было работать с двухмерной, потому что голографическая напоминала нагромождение синеватых полупрозрачных кубов, которые Артен с Мирандой ловко разворачивали, переставляли, заставляя выдавать нужную информацию.

— Двухмерная — старье! — заявила Миранда.

Пришлось осваивать. Это оказалось не так сложно, как представлялось. Да, привычной структуры сайтов не было, и общение организовывалось по-другому, но в целом сеть меня покорила. Если уж наш Интернет — кладезь информации, не всегда, правда, ценной, то их сеть охватывала всю Империю, десятки звездных систем с накопленными ими знаниями.

Даже после ужина, когда Миранда ушла спать, а Артен засел в комнате готовиться к экзаменам, я все еще изучала новую игрушку. И зачем только они все это мне показывают? Все равно уеду меньше чем через неделю. А на Земле нет ни сети, ни иных достижений галактической цивилизации.

Брэнд пришел очень поздно. Я даже вздрогнула, когда в темноте раздалось жужжание двери. Я надеялась, он меня не заметит и сразу уйдет наверх, но не тут-то было. Брэнд подошел прямо к дивану и оперся на спинку.

— Чего изучаешь? — спросил он.

— Миранда показала мне сеть, изучаю пока просто интерфейс.

— А я тебе кое-что принес.

С этими словами Брэнд сунул мне под нос нечто напоминающее кекс с завитками крема наверху. Один из завитков испачкал мне нос.

— Что это? — спросила я. — И почему только мне, а не всем?

— Мы с Артеном к сладкому равнодушны, а Миранда такие не любит. Ты не пробовала. Давай ешь.

— Я так не могу. Давайте по-братски разделим. А вообще, я ведь накормить могу. После ужина осталось, как же это… Миранда готовила, забыла название.

— Накорми, — согласился Брэнд.

От меня не укрылось, как он устало потер глаза. И зачем так себя гонять? Деньги, как я поняла, у семьи Эко были, и немалые. Компания работала, приносила доход. Можно было и не гробить здоровье.

Я не стала зажигать верхний свет, ограничившись подсветкой рабочей поверхности. И наспех соорудила ужин, добавив свежий чай и разрезанный кекс с чудным ароматом. И на вкус оказался потрясающим.