Книга Александр и Алестрия - Шань Са

Александр выбирал повитуху. Он не доверял ни одной женщине из своего окружения. Живот царицы превратился в средоточие интриг и заговоров. Всем было известно: если наследник появится на свет, в случае смерти Александра генералы утратят всякую надежду на трон. Царю пришла в голову безумная идея поручить заботу о царице Багоасу. Я, Ания, чуть не умерла от негодования.

Багоас, голый червяк Багоас! Багоас, ложившийся под мужчин, чтобы проверить, насколько они верны царю! Багоас — доносчик, шпион, палач, не женщина, не мужчина! Он не дотронется и до мизинца моей царицы! Я сама — я, Ания, амазонка, — приму этого ребенка, несмотря на проклятие наших предков.

Я не знаю, где родилась, дитя мое. Помню, что в самом начале жизни ползала среди диких лошадей. Я пила молоко кобылицы, когда ощущала голод или хотела пить. Я цеплялась за гриву, карабкалась ей на спину, и она пускалась в галоп. Моя первая мать пахла солнцем, травами и навозом. Она вылизывала меня с головы до пят и смеялась, показывая желтые зубы. Под звездным небом степи она спала стоя, а я — у нее между ног. От нее я узнала, что речь — это музыка, что тот, чье сердце открыто для музыки, понимает язык кузнечиков, бабочек, птиц, волков и деревьев.

Однажды на горизонте показались кочевники. Они гнались за нами много дней подряд и длинной веревкой переловили всех лошадей по одной, а меня отдали жене вождя. Моя вторая мать научила меня ходить одетой и обутой. Ночью она засовывала меня под одеяло с собственными детьми, но я убегала, чтобы спать под звездами. Однажды вечером меня разбудил стук копыт. Вооруженные саблями всадники обрушились на наши палатки. Они перебили все племя во сне и увели лошадей и скот. Я пряталась в кустах, зажав уши ладонями, и ничего не видела и не слышала. Я сидела среди трупов, пока меня не подобрали люди из другого племени. Но я больше не оставалась надолго в приемных семьях — слишком боялась увидеть, как всадники, явившиеся из огромной щели между небом и землей, убьют их.

Настал день, и я услышала легенду об амазонках — тех, что не боятся мужчин, — и захотела стать такой, как они. Я шла по степи на север, я была одна. Девять месяцев спустя на меня наткнулась амазонка. Она отвезла меня к своей царице. Та раздела меня, увидела рану на груди и пролила слезы радости. Я не помню, откуда взялся мой шрам. Он похож на тавро, на звериный укус. Это тайный знак, оставленный богом Льда.

Я редко видела мою мать Талаксию. То было время великих потрясений. Степные племена сражались друг с другом. После долгой засухи хороших пастбищ осталось совсем мало. Лошади, коровы и овцы голодали. Мужчины предпочитали грабить.

Царица то и дело исчезала. Меня воспитала Танкиасис, ее верная спутница, которую я называла тетей. Она поила меня козьим и коровьим молоком. На нас часто нападали, и тогда мы спешно снимались с места и много дней подряд спасались бегством. Танкиасис привязывала меня к себе, и я прятала лицо у нее между грудей. Если амазонки атаковали, Танкиасис закидывала меня за спину. Я чувствовала, как играют ее мускулы. Я пропитывалась ее жаром и потом. Я слышала, как отзываются внутри ее тела боевые крики, и засыпала среди лязга оружия и лошадиного ржания.

От моей тети пахло козьим молоком и хризантемами. Летом она обмахивала меня широкими листьями и пела музыку степей, а я слизывала соль с ее кожи. Возвращалась моя мать. Земля дрожала под копытами ее лошади. Незнакомый запах предвещал ее появление. Она наклонялась, чтобы ущипнуть меня за щеку, и звонким голосом отдавала приказания. Девушки начинали сборы. Появление моей матери всегда было сигналом к уходу. Я боялась ее. Я не хотела сниматься с места. Я мечтала навсегда спрятаться на груди у Танкиасис.

Моя мать была сильной и жесткой, а тетя — нежной и уступчивой. Талаксия скакала по степи и сражалась с мужчинами. Танкиасис управляла амазонками и защищала меня. Она воспитывала меня так, чтобы я стала отважной и открытой, как царица, и нежной и разумной, как ее верная спутница. Я — плод двух женщин, которые были сестрами и любовницами. Я — плод любви, которая перестала быть, когда они, одна за другой, покинули грешный земной мир.

Когда мне было двенадцать, мать вернулась со стрелой в груди. Моя тетя приказала развести огромный костер и возложила на него тело Талаксии. Простоволосая, мокрая от пота, она несколько дней лежала распростершись перед огнем.

Талаксия и Танкиасис встретились, когда были совсем молоды. Танкиасис была женой вождя племени — одной из многих, живших в огромном, устланном мягкими коврами шатре. Она покинула мужа и ребенка. Она предала свою семью. Она бросила служанок, разорвала красивые одежды и забыла о драгоценностях. Она убежала темной ночью, прыгнув в седло той, кого называли царицей Сиберии. Талаксия и Танкиасис полюбили друг друга. Больше они не расставались. Моя мать не хранила верность, она увлекалась, у нее было много любовников и любовниц. Она приводила в племя других юных женщин, страстно желавших ее и преклонявшихся перед ней. Танкиасис отреклась от родового имени, от матери, сестер и ребенка, она приняла все эти горести из-за безрассудного чувства, называемого любовью.

Пламя отражалось в глазах Танкиасис. Ее царица умерла. Талаксия, неутомимая воительница, владычица сердец, больше никого не соблазнит. Она оставила все, что завоевала, бросила добытое и нажитое и унеслась в небо со столбом черного дыма.

Моя тетя не уходила от костра, пока не погасла, сверкнув на прощание, последняя искорка. Она решила остаться ради меня, чтобы довести дело до конца, научить меня беззвучным молитвам, отвечающим на зов Ледника. А потом наступило утро, когда она ушла и бесследно исчезла. Танкиасис отправилась к звездам и воссоединилась с Талаксией, оставив мне в наследство загадку: что есть любовь? Клятва, принесенная душой? Песня, у которой нет ни вкуса, ни цвета, ни мелодии, околдовывающая живых и мертвых?

Дитя мое, ты унаследуешь терпение Танкиасис, которая собственноручно сшила всю мою одежду, и силу Талаксии, посадившей меня в седло своей лошади. Не знаю, радуются ли души там, наверху, среди дождя, ветра и раскатов грома? Плод их любви созрел и теперь вынашивает плод своей любви с царем воинов. И ты, дитя мое, подаришь миру новую жизнь, чтобы племя любовников вечно обитало на Земле.

Ания боится любви и страдания, но она поможет тебе появиться на свет. Она воспитает тебя, и ты станешь звать ее тетей. Она откроет тебе секреты амазонок, а ты научишь ее любить костер, высокий и жаркий, как Ледник.

Ты будешь сильным, храбрым и пылким, как твой отец, дитя мое. Ты будешь спокойным, рассудительным и вдохновенным, как твоя мать. Когда твои родители состарятся, ты поведешь за собой армию и продолжишь прокладывать дорогу в мир, где нет дорог. Тебя увенчают лавровым венком победителей, ты будешь говорить на языке воительниц. Ты будешь тигром и птицей, царем и царицей.

Дитя мое, я жду тебя! Твой отец сгорает от нетерпения! Тысячи мужчин и женщин уже чествуют тебя! Ты толкаешься. Бьешь ножкой, причиняя мне боль. Наносишь удары кулачками и головой.

Дитя мое, ты скачешь, кусаешься, разрываешь мою плоть!

Ты торопишься родиться. Спешишь укрыться в объятиях отца, стать солдатом и встретить свою царицу.