Книга Раскаленная броня. Танкисты 1941 года - Максим Кисляков

Танкисты шагнули вперед, зола заскрипела на подошвах, заглянули внутрь. А там…

– Господи!.. – вырвалось у Семена, он мелко затрясся. – Это же… люди!

Взгляд уперся в груду обожженных тел, они свалены безобразной кучей, некоторых засыпало золой, обгорелыми обломками. Среди тел угадывались и совсем крохотные трупики – немцы не пощадили и малолетних детей.

– Твари фашисты! – пробормотал Баир, руки сами собой начали сжиматься в кулаки. – Какие же они… твари!

Игорь поспешно отошел от сгоревшего амбара, дурнота накатила огромной волной. Он упал на колени в траву, часто задышал, рука сжимает горло. Рядом бухнулся Семен, за ним опустился Ромка Демин – Баир осторожно опустил товарища, а сам вновь стал смотреть на обугленные остовы амбара, щеки заблестели влагой.

– Вот тебе и война, товарищ лейтенант, – тяжело произнес Горобец. – Я-то все время думал, что с врагом столкнемся в честном бою, будем биться с честью. А он вон какой – больше с мирными воюют. То заживо сожгут, то ребенка треснут о… – голос у Семена дрогнул, он спешно закрыл лицо ладонями.

– И не говори, Сема… – Игорь и сам едва справляется с накатившим комом в горле, глаза упираются в темноту. – Видно, не ждать нам честного боя. – Игорь вдруг побагровел лицом, истошно выпалил: – Не тому нас учили, Сема, не тому!

Лейтенант с силой обрушил кулак на землю, но на боль Игорь внимания не обратил, лишь зло пробормотал:

– Как доберусь до Берлина – всех, до кого руки дотянутся – сожгу!

– Нам бы выжить, лейтенант… – еле слышно произнес Демин, голос его начал хрипеть, грудь вздымается чаще, градины холодного пота выступают на лбу.

– Вот для этого и буду жить! Как они нас – так и мы их!

Наступило молчание, лишь слышно, как шелестит листва на деревьях, поскрипывают где-то развороченные ставни. Теплый ветер гонит тошнотворный запах гари и сгоревшего человеческого мяса.

– Дальше что будем делать, командир? – нарушил тишину Баир.

– Не знаю, Баир… – обреченно ответил Игорь, глаза безучастно уставились на носки сапог. – Наверное, спать будем, а там… – он тяжело выдохнул. – Утро, как говорится, вечера мудренее.

– Может, уберемся отсюда подальше, а, командир? – предложил Горобец.

– Куда?

– Да хотя бы вон в тот перелесочек, – ткнул пальцем вдаль Семен. Там, посреди луга, будто оазисом в пустыне, вырастает несколько прямых как карандаш березовых стволов. – А то здесь оставаться жутко… и противно.

Игорь секунду всматривался в предложенное для ночлега место, потом решительно скомандовал:

– Принято! Выдвигаемся!

Танкисты зашелестели высокой травой, Баир помогает опереться Демину на свое плечо, заботливо поддерживает Ромку при ходьбе. Семен замыкает строй, в руках наперевес ППШ, палец на курке.

Через минуту отряд повалился в густую траву. Стали устраиваться для ночлега. Ужинать не стали – после увиденного кусок в горло не лезет! Лишь Семен немного погрыз галету всухомятку.

Никому не спалось, мысли тяжелыми каменными глыбами ворочаются в головах танкистов. Лишь к утру удалось забыться беспокойным сном. На рассвете отряд зашебуршился, ребята один за другим начали пробуждаться.

Игорь вновь колдует над картой, беззвучно шлепает губами, палец упирается в желто-зеленые овалы, посредине пробегает коричневая извилистая линия.

– Ну что там, командир? – с нетерпением произнес Семен. – Куда нам дальше?

– А черт его знает, куда нам дальше… – недовольно буркнул Игорь. – С одной стороны можно напрямик к Столбцам выйти, но там наверняка немцы.

– А если обойти вот здесь, – предложил Баир, указательным пальцем прочертил замысловатую дугу. – Тогда минуем Столбцы южнее. Вряд ли фрицы за вечер смогли прорвать там оборону.

Игорь хмыкнул, одобрительно качнул головой.

– А что, вариант!

Он вдруг покосился на Ромку Демина, вздохнул и озадаченно произнес:

– Главное, чтоб Ромка выдержал. Там километра три топать, не меньше! И местность та еще: коряги да овраги.

– Продержусь, ротный, – сдавленно отозвался Демин, он попробовал улыбнуться, со лба тут же сорвалось несколько ручейков пота, шмыгнули к шее. – Обязательно продержусь!

– Ну тогда – вперед! – воскликнул Протасов, поднялся и шагнул вперед, на ходу запихивая непослушный лист бумаги в планшет. За ним последовали остальные танкисты. Семен вновь идет замыкающим.

Вскоре выяснилось, что лейтенант оказался прав – путь по пересеченке в несколько километров тяжело дается Роману Демину. Баир с силой тащит его, тот помогает, отталкивается от земли сапогами, но силы слишком быстро покидают Рому, и он все чаще кряхтит от натуги и боли.

Рана до конца не затягивается, поверх пропитанной насквозь тряпицы наложили новую – на этот раз исподним пожертвовал Шагдаров. Но и она стала быстро пропитываться кровью. На одном из привалов пытались прижечь рану, но ничего не вышло – боль была настолько дикая, что Роман не мог сдержаться и кричал как угорелый. Танкисты побоялись продолжать – Ромка мог или сознание потерять, или накликать фашистов. Пришлось тащиться дальше через лощины, крохотные перелески и высокую траву.

Игорь все чаще заглядывает в командирский планшет, теребит карту, водит по разноцветным областям пальцем, что-то бормочет.

Продукты из НЗ давно кончились. Из съестного – только холодная, наполовину мутная вода, которую удалось добыть в каком-то болотце. По словам Игоря, в двух километрах располагается какая-то деревушка, но уже день танкисты кружат и никак не могут найти. Семен вдруг понял – заблудились. Он стал совсем молчаливым, на каждый шорох вскидывал свой ППШ, толком не спал. Теперь он еле идет, постоянно клюет носом. Баиру все труднее стало тащить Демина. Ромка пару раз уже впадал в забытье, бормотал что-то невнятное и постоянно просил пить, на лбу градины испарины.

Внезапно лейтенант остановился, глянул на карту, лицо просияло.

– Нам туда, – произнес он. – Там позиции наших.

– Ну наконец-то, – произнес запыхавшийся Семен, лямки от оружия больно впиваются в кожу, горло сдавливает жажда.

Танкисты заторопились вперед. Перед ними еле различимой лентой изгибается тропа. Она круто берет вправо, затем поворачивает влево и сбегает в какой-то овражек, после – теряется в кустах.

Семен немного повеселел, даже рассказал короткий анекдотец про неизменного умору Рабиновича. Вскоре танкисты наткнулись на разбитую телегу, вещей никаких. Семен припал к телеге, пытливый взгляд тут же смог рассмотреть пулевые отверстия, вокруг россыпью валяются гильзы.

– Здесь был бой, – коротко отметил Горобец.

– И, по-видимому, было здесь человека три-четыре, не больше, – подключился к осмотру Баир – Ромка Демин отдыхает в траве рядышком. – Отстреливались долго. Много гильз. Но следов крови нет, значит…